это была разница между тем, чтобы писать ПО и влиять на то, как оно пишется. В случае этой демоверсии мое влияние было значительным, поскольку клавиатура, которую мы поставили на iPad, за исключением нескольких деталей (например, мы убрали теперь уже ненужную кнопку Zoom), была именно та, которую разработал я. Я прошел тест.

От решений, принятых в «Дипломатии», зависело, какое ПО будет поставляться вместе с устройствами, поэтому демоверсии у нас в Apple играли очень важную роль. Именно они превращали идеи в программное обеспечение. Благодаря таким собраниям наше ПО получалось настолько крутым.

Ко всему этому стоит добавить, что для Apple создание отличного программного обеспечения — очень важная цель. И это исходило непосредственно от Стива. Он устанавливал приоритеты для компании и во время публичных выступлений и общения внутри компании подчеркивал, что создание отличного ПО — это главное, на чем должны сосредоточиться все сотрудники. Более того, Стива не интересовали обещания. Он требовал действий, и команда ПО производила демоверсии непрерывным потоком. Когда ни появились бы новые интересные работы, Стив находил время прийти посмотреть презентации. Его вовлеченность в работу поддерживала развитие компании и движение вперед.

Все эти демоверсии в итоге превращались в один-единственный продукт, а пятеро людей, регулярно приходивших в зал «Дипломатия», вместе со Стивом сформировали, по сути, ключевое подразделение, занимавшееся этим. Наша команда могла сделать такую презентацию, которую можно было показывать на самых высоких уровнях. У нас было все, что только могло потребоваться. Я был программистом, Бас — дизайнером, Анри, Скотт и Грег — редакторами. Иногда роли в нашем творческом союзе могли меняться. Бас мог написать код, и часто его демоверсии отправлялись прямиком к Стиву, поскольку он не нуждался в помощи программиста. В случае с презентацией клавиатуры я внес свой вклад в дизайн, добавив вторую раскладку с более крупными клавишами. Когда я снова вернулся к нему, Бас внес исправления в кнопку с глобусом для переключения двух вариантов клавиатур.

Решительность имела значение на любом этапе. На предпоказах «до Стива» главным редактором был Скотт. Он принимал решения. В любой демонстрации демоверсии продукта Apple был человек, принимающий решения, обладающий полной властью одобрить или не одобрить работу, а также исключительным правом объявить, что произойдет дальше. Тем не менее, даже до официальных обзоров — скажем, на совещании между двумя довольно опытными сотрудниками, такими как мы с Басом, — каждый из нас мог принять решение о своей части работы и о том, будем ли мы тратить силы и время на новую идею или еще разок все отполируем. Когда мы отдавали на рассмотрение работу нашей команды или более младших сотрудников, решение принимал глава команды. И так по всей цепочке управления. В особенно горячее время Анри проводил собственные просмотры демоверсий, где принимал решения до Скотта.

Необходимость выдавать поток демоверсий, которые в конце концов попадут к Стиву, превратила нашу ежедневную работу во что-то вроде пирамиды из демоверсий, показов и решений. А на вершине этой пирамиды был Стив, за которым оставалось последнее слово.

Решить предстояло не только, достойна ли работа одобрения. Когда Скотт выбрал меня (а не только мою программу), чтобы я показал Стиву, это было его способом сказать, что мое слово значит столько же, сколько и моя работа. Он расширял сформировавшийся круг очень осторожно. Из того, что я знал, Стив судил о Форсталле еще и по тому, кого он набирает. Такое иерархическое ограничение доступа к CEO не слишком отличалось от того, что происходило в других крупных компаниях, но способ, которым можно получить допуск на совещания высокого уровня в Apple, зависел не столько от должности, сколько от ваших способностей. На первых этапах, когда я передавал мои прототипы клавиатуры iPhone Анри, чтобы он показал их Стиву на презентации без меня, мне было трудно принять, что моя программа имеет значение для компании, а мое присутствие на ее обсуждении — нет.

Также Скотт выполнял для Стива роль фильтра, поскольку он продвигал только ту работу, которая была достаточно высокого качества. Скотт знал, что не может приносить третьесортные «демки», рассказывая, что его команда надрывалась над этим до потери пульса, и надеясь получить таким образом одобрение CEO. Если так поступать, это только разозлит Стива, а Скотт потеряет свой статус принимающего предпоследнее решение. Также Скотт знал, что не сможет жульничать с показами, выставляя несколько откровенно неудачных вариантов и один неплохой, рассчитывая, что Стив будет рад выбрать победителя. Джобс такие махинации раскусывал очень быстро.

Благодаря сотрудничеству с Басом моя демоверсия была лучше стандартных. У нас был солидный проект, основанный на трех компонентах: две раскладки клавиатуры плюс способ переключаться между ними — кнопка и анимация. На показе у Стива, несмотря на наши усилия, мы столкнулись с его корректировками. Ему явно что-то понравилось, но он посчитал демоверсию слишком сложной, поэтому разгрузил программу. Эта деконструкция не была обычным делом, но целиком вписывалась в характер Джобса.

Стив даже комментариев особых не давал. Обратите внимание, как Скотт представил мою демоверсию, использовав только те слова, которые были нужны, чтобы объяснить Стиву, что будет следующим в расписании, на что руководителю нужно обратить внимание и кто я такой. Я, в свою очередь, использовал минимум слов, чтобы привлечь внимание Джобса и показать ему, на что смотреть. После этого Стив тщательно рассмотрел программное обеспечение и задал мне точные вопросы, чтобы понять, можно ли сделать это проще.

В этом стремлении к простоте был смысл. Даже будучи CEO высокотехнологичной компании Стив мог поставить себя на место пользователей — людей, которых нисколько не заботит специфика индустрии программного обеспечения. Джобс никогда не хотел, чтобы ПО Apple перегружало людей, особенно когда у них, возможно, и так хватает суматохи в повседневной жизни.

Представьте себе, например, женщину, которая из-за болезни сына на несколько минут опоздала к началу рабочего дня, к тому же на дорогах пробки, а днем нужно сдать отчет, и она пытается написать электронное письмо на ходу, торопясь с одного совещания на другое.

Стив считал, что ей удобнее будет сделать это с устройством, которое не перегружено всеми примочками, которые только могли прийти в голову дизайнерам. Он полагал, что если сразу отсечь не самые необходимые функции, то людям будет легче научиться пользоваться гаджетом и проще обращаться с ним в дальнейшем. Джобс хотел, чтобы продукты и их программное обеспечение были понятны сами по себе. Он прекрасно понимал, что вряд ли кто-то будет обучать человека пользоваться новой программой или