— Почему вы решили, что я чем-то обделена? Мы знакомы всего несколько часов.

— Тебя можно читать как открытую книгу, Пейдж Барнс. У тебя все написано на лице.

В ее темных глазах читалась обида.

— Я… Я… — Она сомкнула губы, отвернулась от Алексея, открыла портфель и небрежно засунула в него документы.

Алексей выругался про себя. Он зашел слишком далеко и напугал ее.

— Я должна идти, — сказала она, не глядя на него. — Меня ждет Чад.

Прежде чем он успел ее остановить, она выскочила из комнаты. Во второй раз за сегодня Пейдж Барнс сбежала от Алексея.

Пейдж бросила шариковую ручку на стол и отодвинулась от письменного стола. Она не могла работать, в ее голове снова и снова кружились слова Алексея Воронова о том, что она заслужила счастье и любовь.

Пейдж была сильной. Она заботилась о себе и сестре с тех пор, как умерла их мать. Она пожертвовала всем и стала независимой и достаточно успешной. Так почему же она превращается в размазню рядом с мужчиной, которого едва знает? Почему он заставляет ее чувствовать себя такой уязвимой?

Она взглянула на часы. Почти четыре часа дня. У нее заурчало в животе, и она поняла, что почти ничего не ела.

Чад и Эмма куда-то отправились вместе. По пути на совещание Чад обо всем рассказал Пейдж и извинился перед ней. Он боялся, что она не одобрит его романа с Эммой.

Надев пиджак, Пейдж отправилась к лифту. Пятнадцать минут спустя она сидела в углу кабинки ресторана своего отеля и изучала меню на английском, которое ей принес официант.

— Не заказывай борщ, — послышался низкий мужской голос.

Она резко повернула голову и встретилась взглядом с серебристо-серыми глазами. Ее сердце забилось чаще.

Алексей уселся напротив нее:

— Каждый, кто приезжает в Россию, заказывает борщ, но у нас множество других вкусных национальных блюд.

— Что вы здесь делаете? — спросила Пейдж. — Уходите, пока я не оказалась в беде!

— Не волнуйся, Пейдж. Никто не узнает, что ты со мной разговаривала.

— Вы не можете сказать это наверняка, — настаивала она. — А вдруг Чад проголодается и решит зайти сюда?

Он пожал плечами.

Она пришла в ярость от того, как небрежно он отмахнулся от ее страхов. Он богат, и ему незачем беспокоиться о потере работы.

— Ты должна была согласиться поужинать со мной. Тогда мы бы оказались не здесь, а в другом месте.

Пейдж стиснула зубы:

— Уходите.

Он откинулся на подушки и усмехнулся:

— Только если ты идешь со мной. Ее сердце забилось чаще.

— Я никуда с вами не пойду, Алексей.

— Тогда я останусь с тобой, — сказал он, протягивая руку к меню.

Она крепко держала меню в руках, не желая его отпускать.

— Это хороший отель, — промолвил он. — Не хочешь попробовать настоящую русскую еду? Увидеть город за пределами отеля и аэропорта?

— Я уже была на Красной площади, — сказала она чопорно. — Вы пришли сюда только для того, чтобы заставить меня поужинать с вами?

— Нет, у меня здесь была назначена встреча. Но я видел, как ты входила в ресторан, и не мог упустить возможности увидеть тебя снова.

— Перестаньте говорить мне подобные вещи.

— Почему нет? Ты красивая женщина, и я хотел тебя видеть.

Никто никогда не называл ее красивой. Она была недурна собой, но отнюдь не красавицей. Пейдж почти не пользовалась косметикой, а Эмма безуспешно пыталась приучить сестру носить модную одежду.

— Вижу, ты мне не веришь, — продолжал Алексей. — Ты меня с ума сводишь, Пейдж.

Она вздернула подбородок, продолжая сжимать меню обеими руками:

— Я не доверяю вам, князь Воронов. У вас скрытые мотивы.

Его лицо снова осветилось умопомрачительной улыбкой.

— Неужели ты уже так хорошо меня знаешь? — промурлыкал он. — У меня действительно есть скрытый мотив. — Он наклонился вперед и взял ее за руку. — Я хочу, чтобы ты пошла со мной сейчас же. Обещаю, Чад ни о чем не узнает. Он говорит по-русски, но не знает этого города так, как я. Он не поедет далеко от центра города.

— А вы хотите увезти меня из центра города? — Она высвободила руку, ее сердце продолжало учащенно биться. — Я не знаю, чувствовать себя оскорбленной или испытывать облегчение.

Его чувственные губы изогнулись в улыбке, представляя ее взору безупречно белые зубы:

— Я отвел бы тебя в лучший ресторан в городе, если бы ты мне позволила. Но раз ты не хочешь в ресторан, я отвезу тебя в гораздо более приятное место. Пойдем со мной, Пейдж.

Ей нравилось с ним разговаривать. Рядом с ним она ощущала восторженный трепет.

Может, в самом деле с ним поужинать? Чад и Эмма, вероятно, заперлись в апартаментах и занимаются любовью.

— Я не могу, — сказала она с едва заметным отчаянием в голосе.

— Слышу слова Чада Рассела, — ответил он презрительно. — Я хочу услышать, чего хочет Пейдж Барнс.

Пейдж закрыла глаза. Она хотела увидеть город и поужинать с красивым мужчиной, который делал ей комплименты.

— Как все сложно. Я не должна с вами идти.

— Что такого сложного в совместном ужине?

Но почему бы ей не развлечься сегодня вечером?

Эмма с Чадом, и они счастливы друг с другом. Они и не заметят, если Пейдж исчезнет из отеля на несколько часов.

— Да, — выдохнула она, прежде чем смогла изменить свое решение. — Я с вами поужинаю.

— Спасибо, — сказал Алексей, поднялся и взял ее за руку.

Он бросил на столик несколько банкнотов, хотя она ничего не заказала, и потянул ее к выходу.

— Подождите, мне нужно взять пальто, — промолвила она, идя за ним следом.

— Я куплю тебе пальто, — ответил он.

— Я не позволю вам этого сделать.

— Еще как позволишь.

Он потащил ее в один из магазинов в холле отеля, выбрал длинное белое пальто из тончайшего кашемира и заставил его надеть, пока продавщица восторженно ахала и охала.

— Алексей!

— Тихо, Пейдж.

Затем он выбрал для нее меховую шапку, белоснежный шарф и точно такие же перчатки. Расплатившись за покупки, он повел Пейдж к черному лимузину.

— Я хочу за все заплатить, — сказала она, когда автомобиль тронулся с места.

— Я не возьму твоих денег. Считай, что это подарок.

— Я настаиваю, Алексей! — Она скрестила руки на груди и уставилась на него.

— Очень хорошо, — непринужденно сказал он. — Мы составим график выплат. Сто американских долларов в месяц на ближайшие шестьдесят месяцев…