того страшного дня мы провели столько времени вместе. Мы не считали это ни странным, ни нормальным, мы просто не обратили на это внимание, нам обоим было все равно, что происходит вокруг и пропускали мимо все, что не имело отношения к нашей дочери. Я даже не обратил внимания на Биля, который вернулся домой через несколько часов после грозы. Он вернулся, а Ульяна нет.

Каждый раз, когда накладывал еду в миску пса я разговаривал с ним, он смотрел на меня, виляя хвостом, будто слушал меня, может даже понимал: Где сейчас твоя хозяйка, которая заботилась о тебе – произносил я – Мы-то с тобой только гуляли, даже не знаю почему так произошло, что я вызвался с тобой ходить вечерами. Не помню почему. Может потому, что в детстве у меня был пес похожий на тебя и мне очень нравилось с ним гулять? Я даже, когда с друзьями вечерами гулял иногда брал его с собой, его звали Бим, у вас даже клички похожи. Может ты и есть Бим. Его переродившаяся душа. У вас животных такая природа? А? У кошек говорят девять жизней. Ты веришь в это? А у тебя сколько, Биль? Одна или бесконечность?

Пес смотрел на меня, слегка прижимая уши. После того, как он вернулся, почти не выходил из комнаты Ульяны, только на кухню есть и на улицу по нужде. Часто скулил, тоже тосковал. Может он знал что-то, чего не знали мы да только сказать не мог.

Послышался сигнал автомобиля. Я вздрогнул, Оксана напряглась. «Все, пришло время» подумал я, ощущая невероятное волнение, пульс, казалось, зашкаливал. Я собрался с силами и направился к воротам. За двором меня ждал зеленый седан с черными стеклами, через которые ничего не было видно. Водительская дверь открылась и из машины вылез парень лет тридцати пяти. Первое, на что я обратил внимание, были глаза, самые что ни на есть синие. В голове промелькнуло «для чего ему такие линзы, проблемы со зрением можно решить и не столь броско, наверно очередной фальшь, или все-таки чертов блогер, снимает на камеру какой он типа экстрасенс». Я лишь надеялся, что заблуждаюсь и он не приготовил сценарий его видений.

– Здравствуйте. – произнес он своим преисподним голосом.

Снова мурашки.

– Здравствуйте. – ответил я и пожал протянутую руку. – Проходите.

Парень немного выше среднего роста, можно сказать худощав, но с чертовски тяжелым шагом. Он шел позади меня и я слышал буханье его ног, мне казалось, что чувствую ногами вибрацию земли. Мы зашли в гостиную, он положил на стол прямоугольный ящик размерами с коробку из под обуви. На ящике были какие-то узоры и иероглифы, два замка, как на старых чемоданах.

– Здравствуйте, – произнесла Оксана, она выглядела растеряно, – нам нужна ваша помощь.

Она заплакала. Я тут же хотел ее успокоить, но голос экстрасенса меня остановил:

– Не нужно, это должно выйти.

Я замер от неожиданности и решил последовать его совету, хоть и сердце разрывалось при виде рыдающей Оксаны.

– Вы в общих чертах изложили мне проблему, – произнес Ведомир и потянулся к ящику. – я сейчас немного подготовлюсь и можно будет начинать.

Он достал черную свечу, зажег, вверх потянулась темная нить дыма и послышалось едва заметное потрескивание. Следом за свечой он достал черный сосуд, верх и низ которого соединяла толстая нить. Я заметил в ящике еще один такой же сосуд, но немного больше.

Экстрасенс все время что-то нашептывал, едва слышно, разобрать хоть одно слово было невозможно. От него веяло какой-то силой, чужой, нечеловеческой, настоящей мистической, чего я не замечал ни от кого из тех, с кем приходилось сталкиваться в последние дни. Он замолчал, на мгновение нахмурился, вернул меньший сосуд в ящик и достал второй, затем замер, словно прислушиваясь к звукам, которые слышал только он, открыл крышку сосуда и сделал пару шагов назад, закрыл глаза и опустился на колени. Наступила тишина, ни шепота экстрасенса, ни потрескивания свечи. Через несколько секунд послышался едва заметный гул со стороны сосуда. Я почувствовал какую-то тяжесть в комнате, словно не хватало воздуха. Сначала стало немного прохладнее, затем стало душно. Оксане было тоже не по себе. Чувство тревоги и страха меня переполняли, что-то чужое было совсем рядом, настолько рядом, что можно было услышать глухое и тихое дыхание. Внезапно свеча погасла. Я напрягся. Парень громко и резко вдохнул. Стало невероятно тихо. Через пару секунд тишину нарушил Биль, он с повизгиванием пулей вылетел из комнаты Ульяны и рванул в ванную, поджав хвост. Парень встал, я посмотрел на него и понял, это были не линзы. Его глаза стали темно-серыми, зрачки огромными, а под побледневшей кожей были заметны синие вены. Я замер, во рту мгновенно пересохло, я даже не мог сглотнуть ком, застрявший в горле. Я не верил своим глазам. Я не понимал что происходит. Послышалось тяжелое дыхание парня, он смотрел в нашу сторону, но ни на нас, а сквозь нас или внутрь нас. Подошел к столу, достал из ящика белую свечу и зажег.

Около минуты он простоял молча и не отводя взгляда от свечи.

– Пахнет холодом. – произнес он.

Через мгновение я услышал грохот за спиной, когда оглянулся увидел Оксану, лежащую на полу.

– Оксан, Оксан! – я бросился к ней и слегка похлопал ладонями по щекам. – Что с тобой? Что случилось?

Я оглянулся на Ведомира. Мне было жутко оставаться с ним один на один. На мое спасение Оксана вскоре застонала. Она открыла глаза, ее взгляд был потерянным, оглянувшись по сторонам, словно пытаясь понять где она находится, она отползла в сторону. Я помог ей подняться, но она не могла стоять и неуклюже рухнула в кресло.

Экстрасенс молча наблюдал за нашей возней тяжелым пронизывающим взглядом.

– Продолжайте, – тяжело дыша произнес я.

По его взгляду, с которым совсем не хотелось встречаться, можно было догадаться о вопросе – Вы уверены?

– Если вам есть что сказать, говорите все! – сказал я и отвел взгляд в сторону. Выдержать его взгляда я не мог.

– Вашей дочери нет в мире живых. – произнес он.

Следующие несколько минут я провел в тумане, в едком, отравляющем дыму, без сознания, а когда пришел в себя понял, что лежу на полу, как некоторое время назад лежала Оксана, которая теперь ревела навзрыд. Парень неподвижно стоял перед столом. Его лицо было напряжено, выпирающие под кожи вены выглядели пугающе. Его слова эхом звучали в голове, метались из стороны в сторону, будто пытались отыскать несуществующий выход. Я не