Застигнутые врасплох, юноши и девушки неуверенно выходили из строя, кто со смесью сомнения и неуверенности, кто с толикой страха, но некоторые наоборот, с улыбкой и предвкушением в глазах. Здесь были все, кто ходил ко мне на факультатив. И хоть Сильвия порывалась сделать какую-то разбивку по силе дара, я настоял, что объём маны тут ничего не решает, главное, чтобы было именно желание учиться новому.

Собрав все тридцать человек, я ободряюще им улыбнулся:

— Ну не переживайте так, обещаю, будет интересно.

— Не сомневаюсь, — услышал я сбоку знакомое бурчание и, посмотрев туда, увидел Ботлера в неизменной компании из Тара, Асана и Маршуша. После произошедшего в первом семестре, эта четвёрка стала не разлей вода. И я понимал почему. Трудности и испытания сближают. Если по началу Бари мне казался не слишком мотивированным студентом, то теперь, взявшись за ум, он медленно но верно становился одним из лидеров группы. Не только в плане развития лидерских качеств, но и в учёбе. К тому же он тянул за собой и троицу друзей, чем вызывал у меня ещё большее уважение. Нечасто подобное встретишь среди молодёжи.

— Здравствуй Бари, как провёл каникулы? Хорошо отдохнул?

— Готовился, — лаконично произнёс тот.

— Такая верность учёбе похвальна, но старайся, всё-же, устраивать себе отдых, перегоришь и интерес пропадёт, — я обернулся к остальным, — так, группа, давайте все за мной.

Я повёл студентов в замок, а когда поравнялся, с всё ещё стоящими на крыльце остальными преподавателями, то не удержался от лёгкой подначки, вальяжно махнув рукой:

— Всё, коллеги, остальные ваши.

Словно бросил им объедки со стола. Нет, ну а что они все такие из себя. Особенно зазнайка Тифолд. Он, кстати, ещё взбесился от того, что с его группы ко мне перешли, в числе прочих, и две самые красивые студентки, на которых он, похоже, имел виды.

Услышав в ответ рассерженное шипение, заулыбался ещё шире. Будут знать, как на меня бочку на заседании катить и бегать жаловаться ректору.

Уже в аудитории, когда все заново распределили места и успокоились, я уселся на преподавательский стол, задумчиво посмотрел в окно, а затем, переведя взгляд на студентов, спросил:

— Что такое магия?

На секунду все замерли, а затем Полдарк подняла руку. Я кивнул. Поднявшись, девушка произнесла:

— Магия, это практики направленные на поиск и контроль тайных сил.

— А если не из учебника? Как ты сама для себя определяешь, что такое магия? — переспросил я.

Девушка задумалась, затем неуверенно произнесла:

— Как мне кажется, магия, — это способ взаимодействия с миром.

— Почти хорошо, — произнёс я, — магия, это точно такая же часть окружающего нас материального мира, как, например, солнечный свет. Тайной силой она называется только потому, что мы ещё до конца не определили, как именно она воздействует на окружающую нас материю. Да, мы знаем ключевые составляющие заклинания, знаем какие силы приводят её в движение, но не знаем, что является промежуточным звеном, что нашу магическую силу выплеснутую в из тела наружу в виде заклинания, передаёт окружающим предметам. Например, заклятие ветра.

Я быстро рукой сотворил заклинание воздушного удара влив в него совсем немного маны. Получившийся поток воздуха был очень слабым и смог лишь взъерошить волосы сидящих передо мной студентов, но этого было вполне достаточно для демонстрации. Заметив, что сидящий в середине ряда Ботлер успел выставить защитные чары, похвалил парня:

— Плюсик за отличную реакцию, Бари.

Пояснил:

— Вы все сейчас почувствовали поток воздуха, который создало моё заклинание. Но как мы можем описать этот процесс? Если грубо? Я нарисовал в воздухе определённый знак, влив в него имеющуюся у меня ману, после чего знак исчез и подул ветер. Понимаете?

Я оглядел задумчивые лица студентов.

— Мы не видим как именно созданное плетение приводит в действие находящиеся в покое воздушные массы. А между тем, это весьма важно. Все те закономерности, что мы изучаем, которые выведены как магические аксиомы и теоремы, это всё результат долгого и упорного тыканья пальцем в неизвестность. Тысячи лет происходил набор статистических данных, находились и определялись закономерности. Но всё это, до сих пор, тыканье в слепую, брожение в темноте на ощупь.

— А что, никто этого так и не открыл? — поднял руку один из новых студентов, перешедший вроде бы из «В».

— Возможно и открыл, но Катаклизм похоронил очень многие знания, — ответил я.

— Впрочем, — я чуть прищурился, — может быть, когда-нибудь в будущем, это сможет открыть кто-нибудь из вас.

* * *

В который раз, сидя в своём кабинете, я крутил в руках цилиндр древнего ключа, пытаясь понять, что означают двенадцать на восемь чисел, в двенадцати разных вариантах. Тут взгляд мой упал на карту Яола, которую я приобрёл по случаю. Континента, который протянулся на двенадцать тысяч километров с запада на восток и на восемь тысяч километров с севера на юг. Двенадцать на восемь…

Торопливо сняв карту со стены, я расстелил её на столе и линейкой расчертил сетку координат с шагом в тысячу километров.

Положив рядом листок с цифрами, начал бормотать себе под нос:

— Итак, ряды на ключе, это, грубо говоря, меридианы, которых двенадцать, а столбцы это параллели, которых восемь. Если взять первую цифру первого ряда, то это… — тут я замешкался, но, всё же, ткнул карандашом в узел образованный пересечением крайних параллели и меридиана в левом верхнем углу карты, поставил возле него цифру семь.

Затем пронумеровал второй узел, и так далее, пока все пересечения не стали обозначаться цифрами в диапазоне от одного до двенадцати. И вновь замер в задумчивости. Потому что даже расставленные таким образом, они всё равно не проясняли вопрос, что же, всё-таки, это должно значить. Шифр, как оказалось, имел не двойное, а тройное шифрование.

Да, похоже, разгадку придётся вновь отложить, до момента, как меня посетит очередное озарение.

Убрав, вслед за шкатулкой, карту в ящик стола, я зевнул, посмотрел на часы, показывающие глубокую ночь и поплёлся в спальню. Следовало хоть немного поспать.

Глава 5

— Вольдемар! — нагнал меня в коридоре требовательный женский голос.

Затормозив, я обернулся и увидел стоявшую там Нодерляйн. Было ещё утро, занятия начаться не успели, и я торопился подготовить учебное пособие для первой пары.

— Да, Сильвия?

— Что у тебя сегодня? — поинтересовалась женщина, подходя.

— Да как обычно, — слегка удивлённо произнёс я, — а что?

— С магистрата бумага пришла, об ознакомлении студентов с работой коммунальных служб города. В рамках дальнейшей специализации. Чтобы присмотрелись, примерили на себя, так сказать. Задумались о работе после Академии.

— Сильвия, — вздохнул я, — ну мы же определились, что у меня группа с углубленным изучением теории магии. Ну какое коммунальное хозяйство? Я из них готовлю специалистов умственного труда, научных сотрудников, а ты предлагаешь им учиться как правильно канализацию чистить?

— Ничего страшного, — заявила в ответ ректор, — умение правильно канализацию чистить ещё никому не повредило. Пока неизвестно, какой они у тебя умственный труд найдут, а санмагика — востребованное направление и без куска хлеба с маслом наших выпускников никогда не оставит.

— Забивание гвоздей микроскопом, — пробурчал я.

— Что ты сказал?

— Говорю, когда ехать?

— После обеда, — произнесла Нодерляйн, — повозки магистрат обещал, поэтому насчёт транспорта можешь не волноваться.

Делать нечего, пришлось резко менять планы и часть лекций переносить, потому что нас ждало «увлекательное» путешествие по местному андеграунду. Правда, к некоторому моему удивлению, сами студенты поездку восприняли с интересом. Сказывалась разница в менталитете. В местном обществе санитария, как система мероприятий по обеспечению условий быта населения была делом достаточно значимым и почётным. Водоснабжение и канализация, без которых не мог нормально существовать ни один крупный город, поддерживались исключительно магами, потому что были исключительно магическими. Соответственно, если что-то шло не так, то починить мог только специально обученный санмагик. Именно эти одарённые были ближе всего к народу и с ними, чаще всего, контактировали люди в обычной жизни.

Поэтому слов недовольства и возражений я ни от кого не услышал, даже девушки и те не стали фыркать и морщить носик при упоминании канализации.

К означенному времени повозки были уже у ворот академии. С шумом и гамом моя банда в них загрузилась и мы покатили от академии в сторону Северных ворот. Именно в Северной слободе, там, за стеной старого города находился комплекс очистных магических сооружений