— Привет.

Хорошо, что я вовремя спохватилась, все эти моройскиекоролевские титулы выскочили у меня из головы. Находясь среди людей, я их неупотребляла. Морои избирают своих правителей среди членов двенадцатикоролевских фамилий. Самый старший в семье получает титул принца или принцессы.Лисса тоже принцесса, потому что осталась единственной представительницей своейсемьи.

— Как прошел твой первый день? — спросил он.

— Он еще не закончился. — Надо было как-топоддержать разговор, и я спросила: — Вы здесь с визитом?

— Уеду сегодня, вот только повидаюсь с Натальей.Услышав, что Василиса и ты вернулись, я просто зашел посмотреть на вас.

Я кивнула, понятия не имея, о чем еще говорить. Он был,скорее, друт Лиссы, не мой.

— Я хотел сказать тебе… — неуверенно продолжалон. — Я понимаю важность того, что ты сделала, но вряд ли то же можносказать о директрисе Кировой. Все это время ты заботилась о безопасностиВасилисы. Это впечатляет.

— Ну, нельзя сказать, что я одолела стригоя или кого-тов этом роде.

— Но кое-кого ты одолела, правда?

— Конечно. Однажды Академия послала псиищеек.

— Поразительно.

— А-а, ерунда. Ускользнуть от них очень даже легко.

Он рассмеялся.

— Прежде я охотился с ними. Они достаточно сильны иумны, поэтому ускользнуть от них вовсе не так уж легко.

Это правда. Псиищейки — один из многих типов магическихсозданий, которые бродят по миру. Люди об их существовании даже не догадываютсяи не подозревают, что видели именно их. Эти ищейки бродят стаями и способнынекоторым образом, мысленно, общаться между собой, что делает их особенноопасными, — к тому же они очень похожи на волков-мутантов. А еще скем-нибудь ты сталкивалась? Всякая мелочь то тут, то там.

— Поразительно, — повторил он.

— Повезло, наверно. Оказывается, я не так уж сильна какстраж.

Я говорила прямо как Стэн.

— Ты умная девочка. Ты нагонишь. И еще эта ваша связь.

Я отвернулась. Моя способность чувствовать Лиссу так долгобыла тайной, и теперь казалось неестественным, что другие знают о ней.

— История полна рассказов о стражах, которые могличувствовать, когда их подопечным угрожала опасность, — продолжалВиктор. — Я сделал это своим хобби, как и некоторые другие древние методы.Я слышал, оттуда можно почерпнуть много ценного.

— Надо полагать.

«Ну и скучное хобби», — подумала я, представив себе,как он сидит в какой-то промозглой, затянутой паутиной библиотеке и изучаетдоисторические хроники.

Виктор наклонил голову с выражением любопытства на лице. УКировой и остальных сделался такой же вид, когда стало известно о нашейсвязи, — точно мы какие-то лабораторные крысы.

— На что это похоже… если позволишь спросить?

— Ну… Не знаю Просто я всегда ощущаю, что оначувствует. Как правило, только эмоции. Мы не можем обмениваться сообщениями иличемго вроде этого.

Я не стала упоминать о том, что иногда проскальзываю в ееголову. Это даже мне было трудно понять.

— А в обратную сторону это не работает? Она нечувствует тебя?

Я покачала головой.

— Его лицо сияло от изумления. Как это произошло?

— Не знаю. — Я по-прежнему смотрела всторону. — Просто началось два года назад.

Он нахмурился.

— Примерно во время той аварии?

Мгновение поколебавшись, я кивнула. Меньше всего мнехотелось обсуждать ту аварию, уж будьте уверены. С меня хватало тяжелыхвоспоминаний Лиссы, чтобы примешивать к ним еще и свои. Искореженный металл.Ощущение жара, потом холода, потом снова жара. Лисса пронзительно кричит надомной, кричит, чтобы я очнулась, кричит своим родителям и брату, чтобы ониочнулись. Только я откликнулась на ее призыв. И врачи говорили, что это само посебе чудо. Говорили, что я не должна была уцелеть.

По-видимому почувствовав мой дискомфорт, Виктор оставил этутему и вернулся к прежним восторгам.

Мне все еще с трудом верится в это. Такого не происходилоуже множество лет. Если бы это случалось чаще… только подумай, как оно могло быповлиять на безопасность всех мороев. Если бы и другие могли так чувствовать.Нужно провести новые исследования и посмотреть, не удастся ли воспроизвестиподобное качество в других.

— Да.

Я, конечно, очень хорошо относилась к Виктору, но меня всебольше разбирало нетерпение. Наталья обожала поболтать, и теперь было ясно, откого она унаследовала это качество. Ланч неумолимо заканчивался, и, хотя посленего занятия новичков и мороев проходили совместно, у нас с Лиссой останетсямало времени на разговоры.

— Возможно, мы могли бы…

Он раскашлялся, его скрутил ужасный приступ, от которого всетело сотрясалось Это заболевание, синдром Сандовского, сжирало легкие, и телоумирало. Я заметила выражение тревоги на лицах стражей, и один из них подошел кнам.

— Ваше высочество, — подчеркнуто вежливо сказалон, — вам нужно зайти внутрь. Здесь слишком холодно

Виктор кивнул.

— Да, да. И конечно, Роза хочет есть. — Он перевелвзгляд на меня. — Спасибо, что поговорила со мной. Не могу выразить, какмного это значит для меня — что Василиса жива и здорова… и что ты помогла ей вэтом. Я обещал ее отцу приглядывать за ней, если с ним что-нибудь случится, ичувствовал себя так, будто не сдержал обещания, когда вы скрылись.

Мне стало нехорошо, когда я представила себе, как онтерзался чувством вины и беспокойства. До этого момента я вообще незадумывалась, какие чувства наше бегство могло вызвать в других людях. Мыпопрощались, и я в конце концов вошла внутрь. И тут же ощутила тревогу Лиссы.Не обращая внимания на боль в ногах, я заторопилась в столовую. И почтиналетела на Лиссу. А вот она меня не заметила, как и те, кто стоял рядом с ней:Аарон и эта его маленькая «куколка».

Я остановилась, прислушалась и уловила окончание ихразговора.

Девица наклонилась к Лиссе, выглядевшей ужасно ошеломленной.

— Для меня это выглядит, словно с дешевой распродажи. Яполагала, бесценная Драгомир должна иметь высокие стандарты.

Фамилию «Драгомир» она произнесла с непередаваемым презрением.

Я схватила «куколку» за плечо и оттолкнула ее. Она оказаласьтакой легкой, что пролетела три фута и едва не упала.

— У нее очень высокие стандарты, — сказалая, — а иначе ты с ней не разговаривала бы.

Слава богу, на этот раз мы были избавлены от внимания всехобедающих, но несколько проходивших мимо людей остановились, разглядывая нас.