– Ладно, хорошо. Неважно.

После часа, проведенного в приятной тишине, мы наконец-то добираемся до жилого комплекса, где находится квартира моей матери. Я выхожу из «Приуса» и начинаю нагружаться пакетами из багажника. Понадобится сделать по меньшей мере три ходки вверх и вниз на два лестничных пролета. Может быть, даже четыре.

– Давайте, я помогу, – говорит Марица-официантка и тоже берет пакеты, прежде чем я успеваю сказать «нет».

Она сопровождает меня до квартиры 3-C, и когда мы заходим внутрь, я говорю, что пакеты нужно сложить на кухонный стол. Еще одна ходка – и все покупки перенесены. Но на этот раз она останавливается в дверях, сунув руки в задние карманы шорт.

Я понимаю, что она все еще в своей рабочей форме – белой блузке на пуговицах и коротких черных шортах. Формальная одежда – но не слишком формальная, в Калифорнии половина местных девиц носит такое в жару.

Подняв брови, я пожимаю плечами.

– Вам что-нибудь нужно?

– Пойдемте со мной на концерт, – предлагает она. – Я куплю вам билет.

Я хмурюсь.

– Нет. И нет.

– Почему?

– Я же сказал вам, что занят. – Я стараюсь говорить тихо. Если мама спит и проснется от звуков незнакомого женского голоса в своей квартире, то будет донимать меня бесконечно – и даже лежа на смертном одре. «Мой дом – не бордель, – заявит она насмешливо, но серьезно. – Свои «развлечения» таскай по другим местам».

– Хорошо. Просто, кроме вас, я не знаю никого, кто хотя бы слышал об этой группе. Я решила, что это может быть весело. И я чувствую себя в долгу перед вами после того, как врезалась в вашу машину.

Я делаю медленный вдох, рассматривая ее в угасающем вечернем свете.

Она хороша собой, с округлостями во всех нужных местах, с сексуальной улыбкой, шелковистыми волосами и темными глазами, которые при любом всплеске эмоций чертовски привлекательно озаряются внутренним светом… но она не из тех девушек, с которыми я хотел бы провести одну из последних ночей перед командировкой.

Во-первых, она чертовски много треплется.

И она слишком любит философствовать.

Слишком оптимистична.

Слишком самоуверенна.

Никакая красота не может искупить тот факт, что она не в моем вкусе. Даже близко не в моем.

– Вы что, решили, будто я напрашиваюсь на свидание? – Она фыркает. – Вот еще. Я даже не помню вашего имени. Кстати, не напомните?

Выдохнув, я провожу ладонью по волосам.

– Исайя.

– Верно, Исайя. – Она склоняет голову набок. – В общем, не льстите себе, потому что, если бы я даже искала парня для свиданок, вы не тот, кого бы я выбрала, так что…

– Это взаимно.

– Ничего себе. – Марица поднимает руку и поворачивается, чтобы уйти. – Ну, ладно, я… я даже не знаю, что вам еще сказать. Поздравляю. Вам удалось дважды за один день лишить меня дара речи, и это достижение.

Слава богу.

Но уже почти выйдя за дверь, она останавливается на пороге и оборачивается ко мне.

– Знаете… я не врала, когда разговаривала с вами в машине. Сейчас я многим вещам в своей жизни говорю «да». Новым людям. Новому опыту. Может быть, вы подумали, что я вешаюсь на вас, но клянусь своей жизнью, Исайя… это не так. Я просто хотела повеселиться на концерте вечером в пятницу. – Марица пожимает плечами. – Правда, я все время забываю, что некоторым людям нравится быть унылыми задницами.

С этими словами она уходит, закрыв за собой дверь.

Я сжимаю переносицу двумя пальцами и выдыхаю.

– Кто это был? – спрашивает Калиста, моя сестра.

Черт.

Я понятия не имел, что она здесь, а сейчас мне предстоит допрос в испанской инквизиции.

Я качаю головой и начинаю распаковывать покупки.

– Никто.

Она выходит из темного коридора, ведущего в мамину комнату.

– Это не «никто», Исайя. Ты привел сюда девушку, а ведь раньше ты никогда не приводил девушек сюда. Кто она?

– Что ты здесь делаешь? – меняю я тему.

– Привезла маме обед.

– Хватило бы и просто сообщения, – отвечаю я. – Я кормил ее обедом пару часов назад.

Калиста машет рукой.

– Да ну, маме все равно не помешает набрать немного веса, от нее кожа да кости остались.

В этом я с ней полностью согласен.

– Она показалась мне милой – та девушка, – продолжает Калиста, садясь на потертый мамин диван и пальцами собирая волосы в хвост. – И она подловила тебя на вранье, это было забавно.

Я хватаю очередной пакет с покупками.

– Маме нужно помыть голову, – напоминаю я.

– Милая, красивая девушка приглашает тебя на концерт группы, которую ты любишь, а ты шарахаешься от нее, словно от прокаженной. – Моя сестра хихикает, не желая сворачивать с этой темы. – Держу пари, вы хорошо провели бы время вместе.

– Сомневаюсь.

– Я люблю тебя, но она была права. Ты унылая задница, – говорит Калиста. – Та девушка могла бы немного уравновесить тебя. Может быть, сделать тебя чуть более приятным в общении.

– Да срать я хотел на то, насколько я приятный.

Калиста встает и начинает помогать мне с продуктами. Она берет банку супа «Pepper Pot» и рассматривает этикетку.

– Да, знаю. В этом-то и есть твоя проблема.

– Можешь уже идти, – говорю я, оттесняя ее в сторону. – Если только не хочешь задержаться и помочь маме принять ванну.

– На самом деле мы закончили с этим как раз перед твоим приходом.

– Тогда порядок. Я сам тут справлюсь, а ты иди домой.

Калиста изгибает губы в понимающей ухмылке и поднимает руку, согнув пальцы, словно тигриные когти.

– И кто сегодня нассал тебе в кашу?

– А, не знаю. Может быть, эта милая девушка, которая раздолбала зад моего «Порше».

Сестра прикрывает ладонью рот, борясь со смехом.

– Значит, она именно поэтому подвезла тебя до дома?

– Угу.

Калиста пожимает плечами.

– Что ж, я все равно считаю, что она выглядит круто.

На ее телефоне всплывает сообщение, Калиста пролистывает его со скоростью света, потом хватает свою сумочку с ближайшего шкафа-тумбочки. Должно быть, одному из ее детей что-то нужно. Или ее мужу. Я представить себе не могу, каково это – когда в тебе кто-то постоянно нуждается.

Одна мысль об этом заставляет меня ощутить удушье, а я всю свою жизнь боролся за то, чтобы просто дышать.

– Ладно, похоже, твое желание сейчас исполнится, и я перестану приседать тебе на уши, – говорит Калиста, засовывая телефон в сумку.