– Я уже давно ничего не беру в голову, Стивен, даже твой член! С каких пор шестьдесят процентов компании принадлежат не семье?

– Кэти… Ну, понимаешь, сейчас кризис, сложные времена… – Стивен!

Муж замолчал, не делая попытки вырваться и отвернувшись. Кэти машинально кинула взгляд на часы. Через полчаса у Ричи начинается занятие по верховой езде, надо успеть. Пренебрегать занятиями сына даже для того, чтоб выяснить спорные вопросы с этим слизняком, она не намеревалась.

– Сколько?

– Что?

– Сколько принадлежит семье теперь?

– Кэти… Тут такая ситуация…

Кэти прикрыла глаза, пытаясь выровнять дыхание и не заорать на кретина. Смысл орать? Сама виновата. Оставила все на самотек. После смерти свекра два года назад, у руля компании встал Стивен. И начал проводить какие-то реорганизации, реструктуризации и прочее. Кэти не пыталась вникнуть, занятая Ричи. Сын рос не по годам умненьким, а еще спортивным и бедовым. В точности, как его отец. И это надо было контролировать, направлять в нужное русло. Кэти была совершенно спокойна за благополучие семьи. Стивен хорошо поднатаскался в бизнесе, успел перенять все дела у отца. Они приобрели имение ближе к Лондону, вели светский образ жизни. И Кэти считала, что все удалось. У нее чудесный сын, достаток в доме, положение. Муж. Все хорошо. А то, что по ночам она видит Рика, могилу которого она даже не найдет никогда, это ерунда. Блажь подсознания. Рика никто не заставлял вступать в преступную группировку, никто не заставлял заниматься незаконными делами. Правда, ведь? Никто. И она ни в чем не виновата. Да. Она. Не. Виновата. Ее сын, ее единственная отрада, смотрел на нее такими знакомыми темными глазами, ерошил волосы в момент задумчивости тоже знакомо, даже губы кривил в усмешке, как его отец… И Кэти никому, даже самой себе не признается, что тоскует. Потому что нечего тосковать. Рик рядом. В их сыне. Чертов мудак добился своего. Влез в ее жизнь так, что не вырвешь ни за что на свете. Сейчас Ричи четыре года. И у него большое будущее. Ради этого будущего она сделает все. Вообще все. И черта с два этому слизняку, ее мужу, удастся разрушить его! – Стивен! О чем ты думал, когда продавал акции? Ты вообще помнишь, что у тебя сын есть? – Да пошла ты! – неожиданно Стивен вырвал у нее из пальцев рукав и заорал, сразу становясь невозможно отвратительным. – Ты не имеешь права мне указывать, дрянь подзаборная! Да я тебя из такой клоаки вытащил, что самому страшно! Да он тебя рабочим поселком воняло на мили! Да ты… Тут он вынужден был замолчать. Потому что с выбитыми передними зубами особенно не выскажешься. А вот поорать можно от души, это да. Кэти несколько раз встряхнула ушибленной рукой, посмотрела на воющего и плюющегося кровью мужа, подхватила сумочку и вышла прочь. На занятие нельзя было опаздывать. Тренер Ричи – лучший в Лондоне и у него строгие правила. А насчет тревожной ситуации… Надо будет проконсультироваться с юристом. И подать на развод. Пока не поздно. Слава богу, они в Европе. И законодательство здесь очень приятное для женщин с детьми. Темную машину, прицепившуюся к ней сразу, стоило выехать за ворота особняка, Кэти не заметила. А зря.

Она умеет быть благодарной

– Дебора, я не понимаю, что значит, «Я не забрала Ричи»? Что за бред?

Кэти была вынуждена оторвать трубку от уха, чтоб выдохнуть. И еще раз. И еще. Потому что спазм, охвативший сердце, когда ее бестолковая свекровь позвонила и сообщила, что не успела забрать Ричи с плавания, никак не желал проходить.

Она так и полетела по лестнице вниз, забыв про лифт, слушая сбивчивый лепет в трубке и ругая себя последними словами.

Дура! Какая дура! Зачем понадеялась на эту ненормальную? Как могла?

Разговор с юристом незапланированно затянулся, Кэти необходимо было вникнуть во все тонкости, а время окончания занятий у Ричи подходило к концу… Все равно нельзя было, нельзя! Эта дура… Кэти слушала, как Дебора плачет в трубку, рассказывая, что немного опоздала и не нашла Ричи в раздевалке бассейна, а тренер сказал, что его забрал отец… Но Стивена не должно быть в городе, он еще на прошлой неделе съехал в их имение, посетив травматологию предварительно.

Она отключила эту сучку, после смерти мужа сильно сдавшую и теперь только и занимающуюся качественной еблей мозгов, и набрала мужа.

– Где Ричи? – рявкнула она, едва дождавшись ответа.

– С тобой, – удивился Стивен, и очень даже натурально. Так натурально, что у нее волосы на голове зашевелились.

Если не у него, если…

Она села за руль, включила зажигание и замерла. В трубке что-то орал Стивен, что-то спрашивал, но Кэти не реагировала. Пожалуй, впервые в ее жизни она не могла собраться. Хотя нет. Не впервые.

Первый раз был, когда она позвонила домой три с половиной года назад и мать между делом сказала:

– Ах, да, помнишь Рика? Так его убили, представляешь…

Она тогда, помнится, тоже вот так вот села с телефонной трубкой прямо на пол. И какое-то время сидела, тупо глядя перед собой в пространство. А потом выронила телефон, встала и пошла в комнату сына. И долго стояла над его кроваткой, разглядывая такие знакомые черты.

Тогда она не плакала. Даже позывов не было. Просто растерянность, просто какой-то невероятный коллапс. Словно исчезло нечто такое, что всегда воспринималось константой. Ну, как рука, нога или глаз, например. Вот было – и нет. Ампутировалось. А все еще чувствуется. Не болит, нет. Просто ощущается, как неделимое. Рядом.

Сейчас было что-то сродни тому ощущению.

Только страшнее.

Плакать по-прежнему она не могла, но и собраться, начать действовать – тоже.

Ее мальчик… Ее Ричи…

Стивен уже орал на нее матерно, но Кэти не слышала.

А потом получила звонок по второй линии.

Отключила Стивена и взяла трубку.

И буквально через секунду поняла, что значит не просто ампутация, а ампутация без наркоза.

Голос в трубке бесстрастно заявил, что ребенка можно будет забрать. Но только после выкупа. Сумма в десять миллионов долларов не показалась неподъемной. Но, учитывая обстоятельства, и то, что на руках не было… Кэти выслушала, ответила положительно, мимоходом удивляясь тому, насколько замороженный у нее голос.

Вышла из машины и вернулась к юристу.

Похитители говорили про полицию, но ничего про юристов.

Телефон опять зазвонил, но Кэти отклонила вызов Стивена. А потом и Деборы.

Юрист, самый лучший в Лондоне. Она подскажет, что делать. И где взять