– Я? – округлила на него глаза домработница. – Но в мои обязанности это не входит, – сразу же встала в позу.

– Теперь входит, и за это я вам доплачу.

– Но, Кирилл Сергеевич, как я все усею? И по дому, и за ребенком…

– Главный Павел, а если что-то не успеете по дому – это второстепенно, и никто вас за это не убьет…

Препиралась она с ним еще минут десять, в итоге он опоздал на важную встречу с заказчиками, что грозило запятнать его безупречную репутацию серьезного бизнесмена.

Всю первую половину дня ему трепала нервы Маша. Видите ли, надулась она из-за того, что планы на вечер снова поменялись. После работы Кирилл договорился о встрече с важным для его бизнеса человеком, ну а потом ему нужно было поторопиться домой, к Пашке. Важности планов Маша не оценила и смертельно обиделась. Видеть свою секретаршу с кислой миной и слушать, как цедит она сквозь зубы слова, было противно. И это же невероятно бесило. Пришлось даже припугнуть ее увольнением. Ну и в который раз Кирилла посетила мысль, что эта кукла надоела ему не только на работе, но и в личной жизни. Ни один секс не стоит таких жертв.

Ближе к двум часам позвонила Ирина Леонидовна, чтобы пожаловаться на Павла.

– Он меня вообще не слышит. Не разговаривает со мной, от еды нос воротит… Сидит в своей комнате и плачет. Что делать, Кирилл Сергеевич? У меня сердце кровью обливается, такой он несчастный. Бедный травмированный ребенок…

– Ирина Леонидовна потерпите еще немного, я уже ищу няню для Павла. И через час я приеду на обед… – и все в таком духе.

Пришлось пообещать домработнице дополнительную прибавку к жалованию, чтобы как следует умаслить.

– Маш, что там с няней? – набрал он следом секретаршу.

– Оставила заявку в агентстве по подбору нянь, – сухо отозвалась Маша. – Зарегистрировалась на пяти онлайн-ресурсах. Сделала все возможное, а теперь нужно ждать отклика. Это не дело часа-двух…

– Понятно, – отключился Кирилл и тут же смачно выругался.

Если процесс поиска няни затянется, то выслушивать нытье домработницы ему придется каждый день.

Домой он приехал минут за пять до появления пианистки. А когда увидел рядом с ней своего водителя, разъярился не известно почему. Хотя, тут все ясно – на Игнате он просто сорвался, выплеснул все раздражение, что накопилось за день. И осуждающий взгляд Влады подлил масла в огонь.

– Присаживайся, а я схожу за сыном, – бросил он, наградив гусыню убийственным, как хотелось верить, взглядом.

* * *

Кажется, у кого-то не все в порядке с нервами, – сделала Влада вывод, когда Буров сначала спустил собак на ни в чем неповинного Игната, а потом едва не испепелил ее взглядом. Впрочем, не стоит делать поспешных выводов – мало ли что его довело до такого состояния.

Оставшись одна в огромном холле, Влада испытала приступ робости. Даже одна эта комната казалась ей чересчур большой, неимоверно даже. Тут можно было кататься на велосипеде при желании, и это учитывая, что мебели в холле было предостаточно. Однако и места свободного оставалось в излишке.

– Кирилл Сергеевич, накрывать к обеду? – раздался женский голос. – Ой! Не знала, что у хозяина гости, – застыла на пороге женщина лет сорока в форменном фартуке.

– Я не гостья, а будущий преподаватель сына хозяина, – с улыбкой сообщила Влада, догадавшись, что перед ней находится домработница.

– Да? Ой, как интересно! И чему же вы будете учить Павлушу?

– Игре на фортепиано.

– Надо же, как неожиданно, – вытянулось лицо женщины от удивления. – Не замечала за Павлушей тяги к музыке…

– Ирина Леонидовна! – перебил ее властный окрик. – Вам больше нечем заняться? Или вы мне врали, когда ссылались на уйму работы по дому?

Влада оглянулась и рядом с Буровым разглядела на лестнице щуплого мальчика с заплаканными глазами. От одного взгляда на несчастное бледное личико ребенка, сердце стиснула жалость. Разве дети бывают так несчастны? – родился в голове закономерный вопрос.

Домработницы, тем временем, и след простыл. Ну а Буров подвел к Владе мальчика со словами:

– Павел, познакомься, это твоя учительница – Влада… Даниэловна, – заметно напряг он память в поисках отчества Влады на ее задворках.

– Привет! – улыбнулась она мальчику, но ответом ей стал все тот же отрешенно-несчастный взгляд, под которым становилось тоскливо и неуютно.

Казалось, что у ребенка случилось великое горе, от которого он никак не может оправиться и тает на глазах. Вспомнились намеки Игната на какую-то историю с матерью Павлика. Наверное, потому он такой – скучает по матери. И в этой ситуации Владе еще стало жалко отца мальчика – ведь бремя несчастья сына ложится и на его плечи.

– Ты знаешь, что такое пианино? – опустилась Влада на диван и похлопала ладошкой рядом с собой.

Павлик сел тоже, но на приличном расстоянии от нее. Очень, конечно, насторожен этот ребенок. На ее вопрос он предпочел ограничится кивком.

– А ты хотел бы научиться играть на нем?

На этот вопрос он не ответил никак.

– Сын, невежливо молчать, когда тебя о чем-то спрашивают, – грозно рыкнул Буров, что аж Влада испугалась.

– Можно вас на минуточку? – встала она с дивана. – Не могли бы вы оставить нас ненадолго вдвоем? – сухо поинтересовалась, когда они отошли в сторону. – Мне кажется, так разговор с вашим сыном у нас пойдет веселее, – не сдержала она осуждающих интонаций, хоть и дала себе слово не делать поспешных выводов. Но с Буровым это плохо получалось, слишком сильное неприятие он вызывал у Влады одним своим присутствием.

– Как тебе будет угодно. Десять минут хватит? Я бы хотел еще успеть пообедать.

– Хватит, – заверила его Влада и вернулась к мальчику.

– Павлик, ты знаешь какие-нибудь ноты? – приступила она непосредственно к теме.

Снова мальчик тряхнул головой.

– Хорошо. На следующее занятие я принесу тебе песенку про ноты, и мы вместе послушаем и выучим их, – улыбнулась она, понимая, что начать обучение придется с нуля. – А ты в школу ходишь? Нет?.. В этом году, значит, пойдешь?

– Не знаю… – впервые заговорил мальчик.

Даже голос его показался Владе бесцветным, лишенным эмоций. И как может ребенок не знать, пойдет ли в школу?

– А хочешь, я тебе что-нибудь сыграю? – предложила Влада. – Покажешь, где у вас пианино?

– А… его нет, – удивленно расширились глаза Павлика.

– Вот как? – постаралась сильно не изумляться Влада. – Тогда и сыграю я тебе в следующий раз. А теперь не хочешь поиграть в ладошки?

– Я не умею…

– А я тебя научу. Я похлопаю, а ты попробуешь повторить. Готов?..

Через десять минут Влада выяснила, что у Павлика абсолютный слух. Этому открытию она неимоверно обрадовалась.