— Ладно, мне уже пора уезжать на встречу. Знакомьтесь, — на этих словах Архипов разворачивается и покидает кабинет. С хлопком двери пространство заполняет звенящая тишина.

— Ну здравствуй, Полина, — произносит холодным, как лед, голосом и окидывает меня взглядом, не выражающим ни единой эмоции.

Кабинет стремительно сужается, стены давят на меня, ломая кости. Голос Стаса эхом звенит в ушах:

«Ну здравствуй, Полина».

Я не могу дышать. Каждый вдох — пытке подобен. В легкие словно стекловаты насыпали.

Не мигая, смотрю на него. Боже мой, это он! Стас! Отец моего ребенка. Человек, которого я любила больше, чем саму себя.

Он изменился. Стал не то взрослее, не то мужественнее. Солиднее. Да, пожалуй, это слово подходит лучше всего. Стал солиднее. Темно-синий пиджак отлично сидит на сильных плечах. Под ним белоснежная рубашка. Галстук слегка расслаблен. Гладко выбрит, на запястье часы. Не вижу отсюда марку, но выглядят очень дорогими.

На безымянном пальце правой руки кольца нет.

Да, изменился. Но в то же время это он, Стас. Человек, за которого я собиралась замуж, и человек, который меня предал, растоптал мою любовь своей гнусной изменой.

Он тоже рассматривает меня. Так же жадно, как я его. Я ощущаю его взгляд, словно прикосновения. Горячие, нетерпеливые. Вот сейчас он трогает мою шею, спускается вниз по грудной клетке, задевает ключицы, прикасается к груди, и в этот момент мое сердце делает сальто.

— Станислав Сергеевич, ваш кофе, — в кабинет стремительно врывается секретутка.

Ее появление заставляет Стаса отвлечься от меня, и я облегченно перевожу дыхание. Мое внимание тоже переключается на девушку. Теперь могу рассмотреть ее в полный рост. Не такая уж и высокая. Даже на шпильках ниже меня.

Эта секретутка — яркий пример того, как можно обмануть дресс-код. Вот вроде она в строгой блузке и деловой юбке-карандаш почти до колен. То есть, одета по дресс-коду. Вот только юбка мала на пару размеров и слишком обтягивает упругие ягодицы, а декольте блузки вроде бы и не очень глубокое, но отлично позволяет оценить пышную грудь. Ну а высота шпилек и цвет помады дресс-кодом не регулируются.

— Спасибо, Юля, — Стас тепло улыбается секретутке, когда она ставит перед ним кофе.

— Всегда пожалуйста, Станислав Сергеевич.

Секретутка разворачивается и семенит к выходу, постукивая острыми шпильками по паркету. Как только за ней закрывается дверь, я сразу нападаю:

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю с претензией.

— Очевидно, работаю, — парирует, делая глоток кофе. — Твоим начальником, — добавляет, вернув кружку на блюдце.

Его ответ вызывает у меня смех.

— Это я уже поняла. Какими судьбами?

— Я окончил институт нефти и газа, если помнишь.

— Помню. А еще помню, как ты говорил, что не променяешь свою спортивную «Феррари» на душный костюм и галстук. Что изменилось?

— Я изменился.

Осекаюсь. В этих двух словах чувствуется какой-то особенный смысл. «Я изменился».

Да, изменился… Вон как холодно и безразлично смотрит, что по телу озноб пробегает. Пять лет назад Стас ни на кого так не смотрел. Его взгляд всегда был тёплым, добрым, веселым.

— Ты знал, что я приду сюда работать?

— Конечно. Ты же пришла в один из моих отделов.

Фыркаю и качаю головой.

— Что-то не так? — спрашивает.

— Да, не так. Какого черта, Стас?

— Что именно? — снова отпивает из кружки.

Вообще, это странно выглядит. Он сидит за столом и пьет кофе, а я стою перед ним, словно школьница, которую вызвали на ковёр.

— И как, по-твоему, мы будем вместе работать?

Пожимает плечами.

— Я не вижу никакой проблемы.

Еще раз фыркаю. Какой-то сюр.

— Послушай, Полина, — его голос неожиданно приобретает нотки стали. — Если у тебя есть какие-то обиды на меня, ты должна оставить их за дверями компании. Иначе…

— Какие-то обиды? — резко перебиваю. — Ты серьезно?

— Я не договорил, — строго одёргивает. Да так, что я моментально захлопываю рот. Раньше он никогда не разговаривал со мной в таком тоне. — Иначе пиши заявление об уходе и до свидания. На твоё место найдётся много желающих. Не менее умных и талантливых, чем ты.

Его слова меня парализуют. От возмущения быстро-быстро дышу.

— Знаешь, что? — шиплю. — Не ты меня нанимал, а Архипов! Так что не тебе меня увольнять.

— А я тебя не увольняю. Я смогу работать с тобой в одном коллективе. Я знал, что Архипов тебя переманивает, и у меня не было возражений на этот счет. Мне все равно, кто будет возглавлять отдел стратегического планирования: ты или кто-то другой. Мне главное, чтобы человек был компетентен. Если этот компетентный человек — ты, то я без проблем буду с тобой работать. А вот у тебя, кажется, есть какие-то проблемы с тем, чтобы работать со мной. Так вот если это действительно так, если у тебя все еще какие-то обиды на меня, и они мешают рабочему процессу, то или оставляй их на входе в компанию, или до свидания.

Стас произносит свой монолог тихо, но настолько твердо и строго, что лучше бы он орал. Я стою, будто ведром ледяной воды облитая.

Перевожу дыхание, чтобы успокоиться.

— А знаешь, — произношу через несколько секунд. — Ты прав. Не нужно тянуть на работу личное. Я жду, что с твоей стороны тоже будет сугубо профессиональный подход. Надеюсь, ты больше не будешь донимать меня попытками объяснить, что тогда в отеле было не то, что я подумала.

— Я уже давно не хочу ничего тебе объяснять, Полина.

Вот как. Ну что ж, тем лучше.

— Замечательно.

— Можешь идти работать.

— Слушаюсь, Станислав Сергеевич, — делаю акцент на имени-отчестве.

— Можно просто Стас. У нас дружный коллектив и неформальная обстановка.

Неформальную обстановку я уже заметила по внешнему виду секретутки. Но вслух это не говорю.

Одариваю Стаса приторно-сладкой улыбкой и с гордой осанкой покидаю его кабинет. Как только закрываю за собой дверь, пулей устремляюсь на выход из приемной под недоуменный взгляд секретутки. В коридоре буквально лечу до своего кабинета. Там закрываюсь на замок, падаю в кресло, скачиваю с корпоративного сайта бланк заявления на увольнение и заполняю его. Закончив, распечатываю и ставлю ручкой подпись.

Смотрю на него. Читаю. Затем делаю глубокий вдох и шумный выдох.

Спокойно, Полина. Ты сильная. Ты сможешь.

Рву заявление и выбрасываю в мусорное ведро.