class="p1">— И я рад тебя слышать, Олег, — хмыкнул он. — Вымотался. Учился с утра до вечера. Навидался всякого. Завтра расскажу.

— У меня завтра выходной.

— Тогда послезавтра, — легко сказал Демьян.

— Договорились. Есть что обсудить. Один вопрос решился, благополучно.

— Да-а? — протянул он. — Ай, хватит пинаться! Вы девочки или кто⁈ — возмутился он куда-то в сторону. — Ладно, Олег, меня тут сейчас побьют, давай потом переговорим. Много чего интересного тебе расскажу!

Голос у парня был вполне себе жизнерадостный, фальши я не заметил. Да и по обмолвкам… Если он не пытался ввести меня в заблуждение, то поездка прошла не так страшно, как могла бы.

Что ж. Отличная новость. Осталось удостовериться, что Демьян на другую сторону не перешёл и душу не продал.

* * *

Эдуард Олегович, добравшись до места встречи, с трудом опустился на стул.

— Все в сборе, — сказал Альберт Янович. — Не против? — достал он пачку сигарет.

— Вообще-то, — заметил Эдуард Олегович, — очень даже против. Я и так еле живой. Ещё вонь твою нюхать.

— Вам бы отлежаться, — сказал Костя.

— На том свете отлежусь, — буркнул мужчина. — Который не за горами.

— Давай без этого, — поморщился Альбер Янович. — Командуйте, Марк Михайлович. Цель сбора какая?

— У него и спроси, — кивнул мужчина на Эдуарда Олеговича. — Я бы со своей рукой ещё пару недель отлежался. Ноет, сука, мочи нет, — сказал он раздраженно.

— Тогда давайте побыстрее с этим разберемся, — предложил Альберт Янович. — Что за спешка?

— Никакой спешки, — ответил Эдуард Олегович. — Необходимость. Что делать-то дальше будем? Две твари прикончили, но сдаётся мне, их по городу ещё много бегает.

— А что делать, — удивился Альберт Янович. — За нас сейчас всерьез возьмутся. Будут искать виновных и причастных.

— Уже ищут, — сказал Марк Михайлович. — На службе нездоровая суета началась. Скоро узнаем, кто против нас выступит.

Эдуард Олегович снял очки, потер переносицу. Дышал он тяжело, на лбу испарина выступила.

Мужчина очень хорошо понимал, в насколько опасную игру ввязался. Их точно попытаются найти и зачистить. Впрочем, его самого и искать не надо. Враг точно знает виновника. А значит, и семью достать могут.

— Мочить всех этих тварей надо, — высказался Костя.

— Кого именно? — посмотрел на него осуждающе Марк Михайлович. — Может, конкретные цели укажешь?

— А что твой покровитель? — посмотрел на него Альберт Янович. — Он что говорит?

— Что забурлило дерьмо в трубах и что нам сейчас надо себя очень осторожно вести, — ядовито ответил Марк Михайлович.

— Никто не хочет объяснить, что это за рыцарь был? — влез Костя. — Или меня это одного парит?

— Какой рыцарь? — сухо спросил Эдуард Олегович. — Не было никакого рыцаря. И целителя не было. Это тебе показалось, Костик. Забудь и не вспоминай больше.

— Но…

— Забудь, я сказал, — надавил мужчина. — И остальные забудьте. Марк, тебя это тоже касается. Ты же не сдал целителя своему контакту?

— Пока не говорил, — ответил тот угрюмо. — Но рыцарь был полезен. Его ещё можно привлечь?

— Возможно, — уклончиво ответил Эдуард Олегович. — Пока закрыли вопрос. Нужно дальнейшие шаги спланировать. Нас сейчас попытаются убрать, и не знаю, как вам, а мне от рук этих гадов помирать не хочется. Да и семью надо уберечь… — тяжело вздохнул мужчина. — У кого какие мысли?

— Есть у меня идейка, — заговорил Альберт Янович.

Так разговор перешёл к обсуждению конкретных шагов.

* * *

Эмма Чернышова, которую натуральным образом взяли в плотное кольцо опеки и не выпускали из дома, следуя полученным от целителя инструкциям, утверждающим, что пострадавшей нужен покой и отдых, наконец-то смогла выбраться и первым делом направилась к деду.

Тот в семье занимал специфическое место. Отец Эммы считал его безумным, склочным тираном, который немало крови попил. Невестка, то есть мама Эммы, его просто побаивалась и предпочитала не замечать. Остальные в роду — тоже побаивались. Старик жил в отдельном доме, редко появлялся, но, если уж выбирался, мог испортить настроение всем.

А вот Эмма его не боялась. Девушка старика любила, уважала и считала очень полезным.

— Что, выпустили тебя? — спросил Ярослав Дмитриевич Чернышов.

Голос у него был сухой, скрипучий, всегда с нотками недовольства. Иногда к ним добавлялись насмешки и ядовитость.

— Еле отбилась, — ответила Эмма.

Не оборачиваясь, старик кочергой подергал полена в камине.

Сейчас было лето, но старик жуть как любил огонь и обожал сидеть вот так, греть ноги.

— Я приготовил твой любимый чай, — сказал Ярослав Дмитриевич.

— Спасибо, дедушка.

Эмма уселась в кресло рядом.

— Как тебя так угораздило?

— Вот.

Девушка протянула золотистый гребень.

— Проклятие на мою вещь наложили. Кто-то из слуг продался. Ну, или залезли прямо к нам в дом.

— Вот как, — нахмурился Ярослав Дмитриевич. — Значит, ты наследила и тебя попытались убрать.

— Ага, — легко согласилась девушка. — Этот вопрос легко решается. Нужно всего лишь прикончить Черную леди.

— А ты что, знаешь, где её логово и кто она такая? — бросил насмешливо дед.

— Пока нет, не знаю. Деда, а сделаешь кое-что для меня?

— Что?

— Целитель. Точнее, ученик Аристарха Павловича. Разузнай про него всё.

— Чем тебя так заинтересовал мальчишка?

— Да так… — сказала Эмма неопределенно. — Разузнаешь?

Официально Ярослав Дмитриевич отошёл от дел. А по факту, добрая половина разведки клана работала на него. В тайне от отца Эммы, действующего главы. О чем тот если и знал, то предпочитал не замечать. Ссориться со стариком было себе дороже.

— Уже сделал. На столе, две папки возьми.

Улыбнувшись, Эмма поднялась и сходила за папками. В первой лежало досье на целителя. Во второй кое-что другое.

— Там дело намечается. Загляни к Альберту, он тебе расскажет. Оцени ситуацию, посмотри, что можно сделать. Это не след к Черной леди, но все они из одной шайки. Быть может, к чему-то приведет.

— Хорошо, — ответила девушка, вчитываясь в строки. — Интересно.

Дело тянулось в тайную службу князя, где намечался конфликт.

Глава 4

Во вторник Демьян раньше меня пришёл. Когда в кабинет к нам зашёл, увидел, что парень уже разложил вещи на столе, сидит на стуле, закинув руки за голову, и о чем-то думает.

— Помяни черта, — сказал он мне. — Как раз о тебе думал.

— Если мысли были не о том, как открутить мне голову, то ничего не имею против, — ответил я, внимательно его разглядывая. — Ну что, заложил душу?

— Никакого доверия, — дернул он щекой.

— Угу. А синяк под глазом-то откуда?

— Ха-ха! — рассмеялся он. — Не спрашивай. Я с коллегами-целителями выпил в последний день, и мы подрались с каким-то залетными бюргерами. Европейское княжество, культура на высоте — а как выпьют, так быдло быдлом! — хохотнул Демьян. — Было весело!

— Ясненько…

Никаких серьезных изменений я не заметил, подошёл ближе, коснулся локтя парня и пустил Кровь.

— Проверяешь, — не стал он возмущаться. — Ну проверяй, проверяй.

— Без обид.

— Да уж какие тут обиды. Ну что? Вынесешь вердикт? Или сразу приговор?

— У тебя Источник потемнел на пару тонов, но не критично. Убивал? — прямо спросил я.

— Нет. На трупах проклятия отрабатывал. И на одном подопытном… Я тебе честно скажу — жути я за этот месяц натерпелся.

— Тогда внимательно слушаю, — я отошёл от парня и присел за свой стол. — Только Масло своё покажи перед рассказом.

Демьян кочевряжиться не стал и показал. Тоже на пару градусов грязнее стало, но не критично.

— Сам-то рассказать, что тут и как, не хочешь? — спросил Демьян. — А то мне всякое про тебя нарассказывали.

— Может, и расскажу. Только ты первый, — не повёлся я.

— Как знаешь. Я думал, поинтересуешься, какие сплетни о тебе гуляют. Что ты жуть какой высокомерный, ни с кем не общаешься, — гаденько улыбнулся он, — зазнался сверх меры. Что то ли появилась у тебя девушка, то ли, вообще, ты по мальчикам.

— Это ты за границей чужие глупости повторять научился? — приподнял я бровь.

— Может, и глупости, но, как я понял, от коллектива ты далек.

— Если ты про Котова и его шоблу, то да. Далек я от этих барыг.

О чем говорит Демьян, я приблизительно представлял. Моя деятельность сократила доходы остальных целителей. Напрямую вредить или как-то притормозить они меня не могли. Котов не рискнул против Аристарха Павловича выступить, по чьему распоряжению мне столь высокую норму и выдавали каждый день. Привело это к тому, что Коток и его ближний круг объявили мне что-то типа бойкота.