Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для Израиля было жизненно важным, чтобы никто из его арабских соседей не располагал ядерным оружием. Со временем рассеялись опасения относительно того, что такую угрозу может представлять Египет. Однако к середине 1970-х гг. стало известно, что президент Ирака Саддам Хусейн может стать первым арабским лидером, получившим в свое распоряжение атомную бомбу. Реализовать свои честолюбивые замыслы Саддам мог в сотрудничестве с Францией. Правительство Жискар д’Эстена[12], в надежде получить более широкий доступ к иракским нефтяным ресурсам и расширить продажу оружия этой стране, согласилось в 1976 г. начать в Ираке строительство двух ядерных реакторов. Кроме того, французский контракт предусматривал поставки Ираку урана-235 в качестве ядерного топлива. О французско-иракской сделке скоро стало известно в Вашингтоне и Иерусалиме. Правительства обеих стран обратились к Франции с просьбой пересмотреть свое решение, но никакой реакции на это не последовало. В 1981 г., после поставки запланированного количества урана-235, Ирак, по сути дела, был готов получить в свое распоряжение обогащенный уран в количестве, достаточном для создания по меньшей мере девяти ядерных боеголовок.
Между тем в 1979 г. президент США Джимми Картер предоставил Израилю разведывательные данные — фотографии ближневосточного региона, сделанные уникальным американским разведывательным спутником КН-11. Поступок Картера отнюдь не был чисто филантропическим. К тому времени Израиль активно делился с Соединенными Штатами разведывательной информацией — в частности, материалами по Ирану, свидетельствовавшими, что шах неизбежно станет жертвой готовящихся в стране беспорядков. Как бы то ни было, американские фотографии оказались для израильтян подлинным “золотым дном”. В их руки попали первоклассные изображения неприятельских военных объектов и оборудования, в том числе и изумительные по четкости снимки нового иракского реактора “Осирак” неподалеку от Багдада. Именно эта новейшая информация побудила израильтян принять самые энергичные контрмеры, чтобы остановить развитие иракского атомного проекта. В апреле 1979 г. агенты Мосада проникли в складские помещения вблизи Тулона и взорвали хранившиеся там контейнеры для уранового топлива, приготовленные для отправки в Басру. Это задержало реализацию проекта, но не в критической степени. Новые контейнеры были доставлены в Ирак осенью 1979 г., после чего, в июне 1980 г., начались уже поставки обогащенного урана. Реактор “Осирак” планировалось ввести в эксплуатацию в начале 1981 г., что давало Ираку возможность производить оружейный плутоний — а затем и атомные бомбы.
Израильской разведке было известно, что поставленные Саддаму Хусейну советские бомбардировщики способны осуществлять доставку ядерных зарядов и что ядерными боеголовками могут быть оснащены даже имевшиеся у Ирака ракеты “Скад” советского производства. Поскольку дипломатические контакты с Францией, как правило, заканчивались неудачно, аоперация в Тулоне не дала особо значимых результатов, очевидно было, что необходимы другие, более решительные меры. И вот в июне 1980 г. профессор Яхья Аль-Мешед, физик, египтянин по происхождению, руководитель ядерной программы Саддама, был найден мертвым в своем номере парижской гостиницы, причем смерть произошла при загадочных обстоятельствах. Но к тому времени израильский премьер-министр Бегин планировал принятие мер значительно более решительного характера — речь шла о бомбардировочном налете на реактор “Осирак”. В декабре 1980 г. Бегин обсудил эту идею с министрами своего кабинета и с Шимоном Пересом. Их реакция была весьма сдержанной. Односторонние действия такого рода, предостерегали они, могут привести к полной международной дипломатической изоляции. Тем не менее Бегин добился одобрения своих планов в комитете по делам обороны. Операция была назначена на июнь 1981 г.; военные приготовления начались немедленно и продолжались всю последующую зиму и весну.
Тем временем на пост президента Франции был избран Франсуа Миттеран[13]. Особо следует подчеркнуть, что тогда в Европе не было другого политического деятеля, столь же дружественно настроенного по отношению к евреям и Израилю. В ходе своей предвыборной кампании Миттеран подвергал резкой критике проарабские настроения Жискар д’Эстена. Придя к власти, Миттеран немедленно дал указание Министерству иностранных дел разработать надежный и действенный план, который предупредил бы возможность использовать иракский реактор для военных целей.
Министерство первым делом составило жесткий график поставок урана в Ирак, с тем чтобы гарантировать полное использование каждой новой партии ядерного топлива (то есть, грубо говоря, его сжигание) до того, как будет доставлена следующая партия. Но, прежде чем этот план был претворен в жизнь, израильтяне решили действовать.
7 июня 1981 г., в шестнадцать часов, восемь израильских самолетов “F-16” взлетели с авиабазы Эцион в Синае. Самолеты были оснащены дополнительными баками и несли в специально переоборудованных бомбодержателях по две неуправляемые бомбы весом две тысячи фунтов каждая. В воздухе к ним присоединились шесть истребителей сопровождения “F-14”, а также несколько самолетов “F-15”, снабженных баками большой емкости, — для осуществления дозаправки в воздухе. Им предстояло покрыть расстояние в более чем тысячу миль до цели и обратно. Любое отклонение от графика операции, любое соприкосновение с истребителями противника могло потребовать дозаправки над вражеской территорией. Ошибки были так же недопустимы, как и в 1976 г., в ходе осуществления операции “Энтеббе” по спасению заложников. Пролетев над Акабским заливом, группа направилась вдоль границы между Иорданией и Саудовской Аравией, следуя в сомкнутом строю — таким образом, чтобы создавать на радарных экранах “сигнатуру” большого гражданского самолета.
Войдя в воздушное пространство Ирака, группа обошла Багдад и приблизилась к реактору на малых высотах, чтобы не быть засеченной радарами ПВО. Затем, действуя по плану, отработанному на протяжении многомесячных учений в небе над Синаем, один из “F-15” совершил пролет над реактором “Осирак”, чтобы вызвать на себя огонь средств ПВО. Тем временем все “F-16” круто набрали высоту и, плохо различимые с земли на фоне заходящего солнца, начали пикировать на цель, сбрасывая бомбы на защитный свинцово-бетонный купол реактора. Первые бомбы были снабжены взрывателями замедленного действия, благодаря чему они пробили оболочку купола и лишь потом взорвались, образовав проломы большого размера. Следующие бомбы вошли в эти проломы “с ошеломляющей точностью” (цитируя французского эксперта) и уничтожили сам реактор. Действия иракских ПВО были абсолютно неэффективными; все израильские самолеты благополучно возвратились на свою базу.
Что касается