нас и поинтересоваться, а что, собственно, такому представительному отряду тут надо?

Само поселение притулилось у пруда в северной части долины. Горный ручей низвергался в него красивым водопадом, на галечной отмели загорала парочка коров. Судя по тому, что народ не принялся хватать пожитки и нестись в горные укрытия, места это были тихие, к лихим атакам супостатов непривычные.

Выряженные в простые домотканые рубахи и платья аборигены, выходили из своих полуземлянок и с интересом разглядывали незваных гостей. Мы же топали мимо, не обращая на них никакого внимания. Нам нужны были местные нАбольшие.

А вот и они… И даже, не только местные.

Они поджидали нас на небольшой центральной площади, стоял высокий, по местным меркам, старикан в широкополой соломенной шляпе и с клюкой и клоенастый молодой человек с собранными в хвост длинными волосами и в легком панцире достаточно неплохой работы.

Ихуанур. Младший Старейшина Гор. 22 ур.

— прочитал я над стариканом. Имя же молодца мне шепнул Гаст.

— Имею честь именоваться господином Серхи из дома Канторов, Третьим писарем Земельной Сегменции Верховного Дивана Стигии. Кто вы есть и что вы делаете на этих осененных светом Короля Имана Второго землях? — высоким, срывающимся голосом вопросил коренастый молодец.

А паренек-то неслабо так трусит. Что, в прочем, и не удивительно. Не каждый день эта дыра видит такой представительный контингент воинов. Трусит, но речет все правильно. Сразу указал, что он тут не шиш на постном масле, а, пусть и мелкая пешка, но государев человек, и стоит за ним все стигийское королевство.

— Легатус Маркор, — кратко представился наш предводитель. Его рыбьи глаза смотрели, кажется, сквозь чинушу.

— Легатус действует от имени и по поручению Его Благочестия епископа Деурия из Сеонина, — вступил в разговор Касандр. — Со всем уважением к королю Иману, мы запрашиваем разрешения проследовать чрез его земли, и просим вас, господин Серхи, предоставить нам проводника. Коий будет щедро вознагражден…

Вежливая речь Касандра несколько подуспокоила стигийца. Он что-то ответил, но я быстро потерял нить полного витиеватостей и отсылок к вышестоящим инстанциям разговора, вместо этого рассматривая поселение.

На первый взгляд это была обычная деревенька пастухов, коих я перевидал на своем веку неимоверное множество. Небольшое предельно бедненькое, детей, как и везде в «Героях Энроя» — раз-два и обчелся, сложенные из камня и накрытые дерном полуземлянки, огородики при них. Козы лениво щиплют траву, по тропинкам ходят куры…

Прямо-таки пасторальное полотно, да и только!

А на второй…

О, Яма Дуропа, вот не могу взять в толк, что же мне здесь не нравится!

— …Уважаемый Ихуанур настаивает, чтобы вы, уважаемый легатус Маркор и ваши люди приняли приглашение отведать плоти священного быка, коий издавна почитается у жителей сих мест! — тем временем вещал Серхи. Старикан буквально висел у него на ухе, безостановочно что-то нашептывая. — Он говорит, что гости чрезвычайно здесь чрезвычайно редки, а святой Градарус завещал не отпускать их без благословения кровью и плотью быка Шагарта!..

Градарус? По-моему, он был одним из воплощений Начала Земли.

— Передай уважаемому Ихуануру, что мы очень спешим. И никак не можем почтить своим присутствием… — это была едва ли не вторая фраза, сказанная Маркором за все время разговора. Горделивой спеси в этом мужике было, как золота у галапских драконов!

Такой ответ старикану не понравился. Он нахмурил выцветшие от времени бровки и, шепнув Серхи еще пару слов, отошел от молодого чиновника на пару шагов, всей своей позой показывая, что…

— Боюсь, тогда уважаемый старейшина ничем не сможет поспособствовать в вашем деле, легатус Маркор.

Ох, похоже, сейчас что-то будет. Легатус, коего дотоле горы интересовали много больше собеседников, оборотил лицо к Серхи, и из его глаз ушла квелая тишь. Казалось, он только сейчас заметил присутствие пред собой двух тараканов.

Касандр нахмурился, оглянулся на низко стоящее над горизонтом солнце, потом на воинов Инквизиции. Его мысли несложно было прочитать. И стигийскому чиновнику тоже. Он затрепетал, как осиновый лист, что-то быстро нашептал старейшине, но тот был непреклонен, а все также невыразительно пялился на незваных гостей.

А дедок молодец, ха-ха! Мне всегда нравилась в смертных подобная твердость.

Минута тянулась за минутой, все ожидали, что же решит наш командир.

И легатус не стал идти на обострение. Он кивнул Касандру и тот, выдохнув, сказал:

— Хорошо, передай уважаемому Ихуануру, что мы принимаем его приглашение.

На самом деле, не так уж нас эта остановка и задержит. До темноты оставалось от силы два часа. И, хотя, будь я командиром отряда, я бы просто перерезал обоим мудням глотки и добыл бы проводника в считанные минуты, решение легатуса я понимал. Стигия — большое и сильное королевство, с коим ссорить не с руки даже Ордену Света. Дело не стоило тех проблем, что могло за собой привести применение моего варианта.

Стоило нам согласиться с добровольно-принудительным предложением, как селение разительно переменилось. Настороженно стоящий народ заулыбался, забегал, дотоле носивший каменную маску старейшина тоже расплылся в беззубой улыбке. Было видно, что и с Серхи как гора с плеч сошла. Перетрухнул сей добрый молодец преизрядно.

Юркий мальчонка по узкой тропке препроводил нас на расположившийся в сотне метров над деревенькой большой скальный выступ. Отсюда долина была как на ладони. Стремительно закатывающееся за горы солнце уже набросило на нее тень. Деревенька, водопад, пруд, ручей… неудивительно, что местный народ так жаждал пообщаться с гостями, при всей пасторальности пейзажа, заняться здесь было решительно нечем.

— Надеюсь, у них будет что подпить, — буркнул Иваныч, присаживаясь на камень и вслед за мной оглядывая долину.

Вскоре по тропинке потянулась длинная вереница местных жительниц. Они тащили большие блюда со всякой снедью. А вслед за ними потянулись и мужчины. На их плечах лежали большие свернутые ковры.

— Тебе бы лишь бы подпить… — проворчала Анька.

— Тебе-то хорошо, вылезла из капсулы, кофе сварганила, да сиди в тепле наслаждайся, пока мы тут мозоли натираем!

Сказано это было с шуткой, но за веселым тоном слышалась горечь. Сколь я Иванычу не советовал, поменьше думать о прошлой жизни, бравый танк все никак не мог отвязаться от прогорклых воспоминаний.

Но, честно говоря, мне сейчас было не до его переживаний.

— Что-то не нравится мне здесь… Какое-то тут все… м-м-м… — я запнулся, не в силах подобрать прилагательное.

— А по мне, пожрать нормальной жратвы, да поспать в мягкой постели после этих чертовых лесов — самое то! — не