– Трус, – скривила Кристина губы в горькой усмешке, – жалкий трус, слабак.

Леонид не слушал упреков и оскорблений, которые на него изливала Кристина. Он вновь цепко схватил ее и потащил навстречу преследователям. Впереди всех бежал Штык. Следом – трое веганцев. За ними – охрана Выборгской со своим шефом.

Николай, первым оказавшись рядом с девушкой, мельком взглянул на Леонида, взял Кристину под вторую руку и кивнул подошедшим веганцам.

– Все в порядке, я же говорил, наш блокпост не пройдет.

Веганцы, которые на этот раз не скрывали лиц под масками, отодвинули дозорных от девушки, заняв их места.

Запыхавшийся Борис подошел к племяннице и, не произнося ни слова, ударил по лицу. От хлесткой пощечины голова Кристины откинулась назад. Казалось, девушка на несколько секунд потеряла сознание, безвольно повиснув в руках веганцев.

Борис, похожий на загнанного в угол перед забоем борова – толстый, красный, потный, запыхавшийся, при каждом вздохе вздрагивал всем телом. Начальнику охраны, привыкшему отдавать приказы и строго наказывать за их неисполнение, а не носиться в поисках беглянок по туннелям, погоня явно не доставила удовольствия.

Он вновь замахнулся, но веганец, стоявший рядом, перехватил его руку.

– Почему не приставили к ней человека?

– Я… Она… Откуда же я знал, что сбежать захочет? – Борис гневно посмотрел на племянницу.

Николай то и дело натыкался взглядом то на виноватое лицо Читы, то на раскрасневшееся, с пунцовым румянцем на щеке, лицо Кристины. Девушка прожигала глазами дядю. Леонид сосредоточено изучал обшарпанные мыски ботинок. Заметил пистолет, оброненный Кристиной, поднял и сунул в карман.

Веганец пожал плечами, не желая продолжать разговор.

– Ситуация была под контролем, мои же люди ее и остановили. – Борис кивнул сам себе и продолжил, обращаясь к таможенникам: – Молодцы. Дед сказал, он вам по наряду вне очереди влепил? Отставить, заслужили на свадьбе погулять. Вас сменят.

Дозорные плелись за уходящей к станции процессией, когда Штык спросил: «Почему ты ее не пропустил?»

Вопрос прозвучал неожиданно. Леонид сразу уловил настроение товарища, но не ожидал, что тот заговорит на столь опасную тему вот так, прямо.

– Молодец, от наряда отделался, еще и на свадьбе погуляешь, – обронил Николай.

– Тебя тоже пригласили, – не сдержался Чита, – сам-то бежал впереди всех.

Друг остановился, преградив ему путь.

– Я, когда на станции кипиш начался, заставил их до эскалаторов пробежаться. Сказал, что видел Кристину бегущей в том направлении. Ты мог ее просто пропустить! Утерли бы нос зеленым.

– Я не знал, как лучше. – Леонид потупил взгляд. – Это политика.

– К черту! Какая политика! Веганцы к нам пришли, а не мы к ним. Я лично с ними в союз не напрашивался, и Кристина тоже. Они договорились с комендантом и ее, словно свинку морскую, купили, не спросив ее желания. И мы это терпеть должны? Ты серьезно?

– Я испугался, – пробормотал Чита.

– Чего?

– Я испугался, – повторил тот. – Они бы меня догнали, они – профессионалы. Убили бы на месте, а Кристину… наказали бы.

– О как! – Николай разглядывал друга, пытаясь уложить полученную информацию в голове.

Леонид ждал его реакции. Стоять в молчании было невыносимо.

– Прости, я знаю, она тебе нравится. – Чита замешкался, припоминая место, куда упал неиспользованный патрон, завозился в темноте.

Ответа не было. Леониду очень хотелось, чтобы друг сказал хоть слово, пусть даже и одно из тех, которыми его обзывала Кристина. Нужное слово нашлось. Такое, что Чите вмиг захотелось провалиться прямо под бетонный пол.

– Забей, – выдохнул Штык, забирая свой автомат, и, нащупав за пазухой у друга книгу, ухмыльнулся. – Пойдем, Рэмбо.

Выборгская – небольшая станция. В январе 2033 года комендант решил устроить перепись населения. Идею подбросил Якорь. Он же предложил завести сразу несколько амбарных книг, которые появились в ходе товарообмена с Петроградской, и, не жалея бумаги, записывать любую информацию о жителях, которую только они могут о себе сообщить.

Так, помимо обязательных граф: фамилия, имя, отчество; дата рождения; род занятий; семейное положение, жители Выборгской могли записать в амбарную книгу свой знак гороскопа, адрес и род занятий до Катастрофы, полезные навыки, которые они могут использовать на благо станции. Перепись показала, что по состоянию на январь 2033 года население Выборгской составляет 303 человека.

В то время как жители станции собирались на торжественное мероприятие, Леонид, уже занявший место за накрытым столом, разглядывал их. Дед рассказывал, что в метро есть станции, население которых достигает тысячи человек. Чите такое количество народа трудно было представить.

Жители станции редко собирались за общими столами. Даже если намечался праздник – свадьба или пополнение семейства. Дед говорил, что раньше праздников было много, например, дни рождения справляли каждый год. Кто-то когда-то пытался ввести эту традицию на Выборгской, но обычай не прижился.

Леониду тоже было непонятно – зачем отмечать каждый год? День рождения отмечают, когда ты появился на свет. Когда действительно есть повод для радости: пополнение на станции – это, конечно, лишний рот, но и дополнительная пара рабочих рук в будущем. Праздновать же день рождения каждый год – непозволительная роскошь. Поэтому отмечали только первый день рождения и свадьбу. Впрочем, и тогда не принято было собираться всем вместе.

Молодожены или отец новорожденного, если была такая возможность, проставлялись, но только для ближайших родственников и друзей. Начальство – коменданта и Бориса – естественно, тоже звали. Еще – десяток особо набожных старух, те могли и доброй молитвой новорожденного благословить, и мудрую притчу о семейной жизни в наставленье молодоженам рассказать. Также приглашали Якоря и еще пяток старожилов, которые могли поддержать интересную беседу, поведать о былых временах.

На этом список приглашенных заканчивался. И без того выходило больно накладно. Сейчас же на торжество собирались буквально все. Такого праздника на Выборгской еще не было.

Комендант с ближайшей свитой находился в командировке. По слухам, отправился не то на Петроградскую, не то на Чернышевскую для решения торговых вопросов. На деле же, видимо, просто не хотел участвовать в предстоящем представлении, вот и выгребал угли чужими руками.

Комендант со свитой – это человек десять, прикинул Леонид. Челноков в отлучке тоже не считаем, минус еще тридцать. Детей до двенадцати лет, которых, чтобы не болтались под ногами, на праздник пустят лишь в конце, когда все разойдутся – около сорока. Молодежь постарше занята на побегушках. Человек пятнадцать-двадцать – лежачих или заразных больных. Еще двадцать заняты на дежурствах. Итого, за праздничными столами, в роли которых выступали здоровенные деревянные кабельные барабаны, собралось чуть меньше двух сотен человек.