и заодно нейтрализовывали избыток заряда, вплели волокна аиши в парусину… и все равно ничего не вышло. Сниир едва успел поймать кувыркающуюся в воздухе девочку. Планер сгорел от случайной молнии до остова, кроме трех металлических палок от него ничего не осталось.

Больше попыток вывести человечество в атмосферу Фелисия не предпринимала. Ей хватило пережитого в те секунды ужаса. Она уже было решила, что все, угробила свою добровольную помощницу.

Благодаря быстрой реакции змея все обошлось.

Ами со Снииром с тех пор сдружились, если можно так выразиться о двух столь разных существах. Змей молча выслушивал девичьи проблемы, поддерживал и просто был рядом в трудные минуты. Посоветовать, увы, он ничего не мог, но от самого его присутствия Аметист становилось немного легче.

Он отнес девушку на их любимое место в горах. Небольшой уступ, не шире трех шагов в диаметре, находился на одной из самых высоких и неприступных скал гряды. С него открывался упоительный вид на долину. Поселок Шидиши и Город – оба были видны, как на ладони, и от символичности пейзажа у Ами вновь навернулись слезы.

– И что мне делать? – шепотом спросила она то ли змея, то ли саму вселенную. Громко говорить она опасалась. Можно было спровоцировать лавину – нестерпимо сияющие шапки ледника начинались немногим выше их убежища. Облака на этой высоте не так густо закрывали небо, и от непривычной яркости лун и отражающего их снега резало глаза.

Змей прошипел нечто неопределенное, подставляя углы нижней челюсти под умелые руки. Аметист старательно почесывала мелкую тонкую чешую, ценя оказанное доверие. Уязвимые участки тела Сниир абы кому не демонстрировал. Он свернулся многоуровневыми кольцами, образовав подобие кресла, в котором с удобством расположилась девушка. Тепла, исходившего от гигантского тела, хватало на двоих с избытком. Велосипед стоял у скалы, постепенно покрываясь инеем. Надо бы его промаслить, мелькнула мысль у Ами. И сделать складным. Если добавить на раме шарнир… и вот здесь, у колеса, тоже…

– Кажется, я уже примеряюсь, как мне его перевозить. – поделилась она соображением вслух. – Думаешь, он мне там пригодится?

Змей отчетливо фыркнул. Велосипед он воспринимал, как конкурента, причем туповатого, то и дело взбрыкивающего и пытающегося уронить наездника. Уважающие себя питомцы так не поступают, в этом Сниир был совершенно убежден.

Они сидели на уступе до тех пор, пока не зашло два из трёх спутников, а над далеким горизонтом не возникло зарево медленно просыпающегося солнца. Из долины это выглядит далеко не так феноменально. Тусклее, более блекло и серо, полоса у земли едва розовеет и вскоре тускнеет. Остается привычный, почти неизменный рассеянный свет. Чуть теплее днем, холоднее, серебристее ночью.

Вечный сумрак Электрет.

– В конце концов, я могу навестить их тайно. Когда-нибудь. – успокоила сама себя девушка, отыскав взглядом родной дом. Частично сливающийся со скалами около Горнодобывающей сферы, он находился на отшибе от остальных. Пробраться к нему незамеченной будет проще простого – что Ами частенько и проделывала. Конечно, одно дело возвращаться после ночной отлучки, детские шалости и все такое. И совсем иное – тайком пробраться, как вор, после пребывания у эшеминов, опасаясь попасться патрулям.

– Если вообще смогу вернуться в Город. – грустно продолжила размышлять вслух Ами. – И не сгину там где-нибудь от меткой молнии. Не факт, что случайной.

Она тяжело вздохнула и подхватила велосипед. Нет, его точно нужно как-то облегчить, и сделать разборным. Одно мучение с ним, таскать вот так. А если дорога затянется? У нее же отвалятся руки после путешествия.

Змей нырнул вниз так, что у Аметист захватило дух. Воздух помутнел – они промчались сквозь слой низко висящих облаков, Сниир мазнул хвостом по макушкам деревьев и запетлял между ветками, бдительно следя, чтобы драгоценную ношу на его спине не зацепило.

У самого Города змей взмыл выше и прошел на бреющем полете над куполом, вызывая нездоровый ажиотаж ранних прохожих. Аметист только головой покачала. Ее друг любил внимание, и явно рисовался, выставляя себя напоказ. Ее саму почти не было видно за широкой массивной тушей, а если кто глазастый и попадется – серая рабочая одежда девушки издали вполне походила на плащи эшеминов. С такого расстояния видно лишь невнятное пятнышко на спине Сниира. Кто там будет фасон разглядывать…

Заложив лихой вираж, змей скользнул к горам, сбавляя ход. Теперь он почти крался. Постороннему наблюдателю показалось бы, что патрульный пролетел мимо и проследовал дальше, вдоль хребта. Но на самом деле они неслышной тенью скользили по извилистому ущелью на задворках шахт.

Работники шахт долго не думали, где им устроиться, и оборудовали дома прямо в скалах. Поближе к рабочему месту, чтобы не ходить далеко. Обработали рукотворные пещеры деревом и плотными прослойками, чтобы удержать тепло, пристроили кое-где веранды и террасы, и вот он – поселок Горнодобывающей сферы. Дом Торнвудов располагался ближе всего к выходу на поверхность и диким землям, нейтральным территориям. Не специально, так сложилось, но для Ами очень удачно.

Змей бережно стряхнул ее у неплотно прикрытой двери в Сферу, из которой она незаметно выскользнула не так давно, и боднул в спину плоской башкой.

– Иду, иду. – вздохнула Ами. – Нескоро мы еще с тобой так полетаем.

Если вообще когда-нибудь, добавила она про себя. Сниир чувствовал ее грусть, но помочь ничем не мог, хотя очень хотел. А потому лишь снова подтолкнул – давай, мол, к своим.

И Аметист пошла. Добралась до дома, впихнула в окно своей спальни, вполголоса ругаясь, велосипед, клятвенно обещая себе что до отъезда они с мисс Блаунт обязательно что-нибудь придумают по поводу его компактности, а вслед и сама подтянулась на подоконник…

Чтобы нос к носу оказаться с разгневанной матушкой.

Миссис Торнвуд сидела на кровати довольно долго, поджидая блудную дочь, и успела себя накрутить до нужного состояния.

– Ты где была? – вопросила она с чувством. – Надеюсь, на свидании? Иначе имей в виду…

– В лесу. – повинилась Ами.

Она могла бы и соврать, порадовать матушку. В иной день она бы так и сделала, но не сегодня. В голове тревожным колоколом билось осознание скорого отъезда. Всякие увлечения и ночные встречи в этой связи выглядели бы глупо. Да и кандидата подходящего все равно нет.

Так что она осторожно поставила велосипед у стены, подальше от разъяренной родительницы – еще сломает ненароком, в приступе праведного гнева – и приготовилась внимать и каяться.