на меня никаких прав!

Он совершенно непроницаем. Поднимает сигарету, затем выбрасывает в ведро.

— Ошибаешься, дорогая. Пока мы женаты, у меня есть на тебя все права. Так что заткни свой милый ротик. И улыбайся. Иначе…

Договорить ему мешает вернувшаяся делегация из трех врачей.

— Мы проанализировали ваши ответы, Лилия, — прокашлявшись, говорит старший.

— И что? — Макс меняется, превращаясь в любящего супруга.

Хватает меня за руку, сжимает. А я хочу впиться ногтями в его рожу.

— Увы, показатели неутешительные. Вашей жене лучше пройти курс лечения в нашей клинике. У нее апатия, депрессия и начальная стадия шизофрении.

— ЧТО?! — я таращусь на них во все глаза, — ЧТО ВЫ СКАЗАЛИ?! КАКАЯ ШИЗОФРЕНИЯ?!

Все мысли о том, что нужно быть спокойной и не поддаваться улетучиваются. Они собираются похоронить меня! Пичкать антидепрессантами, сильными препаратами! Лишить воли! Так вот, что ты задумал, любимый?!

— Лиля, спокойно! Мы лишь хотим помочь! — Макс упорно корчит из себя любящего супруга.

Всё тело болит, но я вскакиваю с постели. Больные рёбра ноют. Голова шумит.

— Вы не посмеете… я не позволю!

— Я же говорил, — вздыхает психиатр, — такие вспышки гнева ненормальны.

— ВСПЫШКИ? Вы меня сумасшедшей назвали! — ору.

— Это не так, Лилия Борисовна. Успокойтесь.

— УСПОКОИТЬСЯ? — меня колотит, начинается истерика, — знаете, что?! Сколько Фадеевы вам заплатили? Сколько ты им заплатил?!

Бросаюсь на мужа с кулаками. Мне уже всё равно! Я не шизофреничка! Долбаный ублюдок! Предатель! К чему весь этот цирк?!

— Ненавижу тебя! И шлюху твою! — верещу, пытаясь вцепиться ногтями в глаза мужа.

Подбегает «добрый» доктор со шприцем. Комиссия снова что-то строчит в своих блокнотах. Я для них словно мартышка в клетке. Какой смысл терпеть, если мне всё равно сломают жизнь?!

— Милая, успокойся! — Максим сильно стискивает мои запястья, — мы поможем тебе!

— ПРИЗНАЙСЯ! — продолжаю кричать, но вдруг чувствую боль в руке.

И затем тело обмякает. Я вроде бы в сознании, но вместе с этим парю над постелью. Затем засыпаю. А просыпаюсь вечером. Всё позади? Рядом сидит Настя.

— Привет… — шепчу.

— Лиля! — в глазах подруги стоят слёзы, — что они сделали с тобой?

Отворачиваюсь.

— Плевать, — соленая влага течет по щекам, — пусть делают, что хотят.

— Они тебе что вкололи? Феназепам? Или что посильнее? — в глазах Насти тревога.

— Без понятия.

— Лиля. Подруга, не сдавайся! — её голос становится ниже, — у Егора есть план.

— Он уже и тебя подговорил? — бесцветно спрашиваю.

— Мы поможем тебе выбраться! Клянусь, я тебя не брошу!

Сердце пропускает удар. Затем снова бьется ровно. Медленно-медленно.

— Я с тобой! — она нежно касается моей руки, — всё будет хорошо.

Настя плачет. Переживает за меня.

— Наверное…

— Осталось немного, Лиль. Скоро ты станешь свободной! Поверь мне, — шепчет подруга, затем уходит.

Мне почему-то отчаянно хочется увидеть Егора. Отщипнуть от его уверенности хотя бы крошечный кусочек. Мужчина появляется глубокой ночью. Его приводит Жанна. Видимо, через черный ход. Но сначала Фадеев-старший осматривается, затем берет жвачку и залепляет крошечную видеокамеру.

— Одну половину персонала купил мой муж, а вторую вы, Егор Олегович, — еле шевелю губами.

— Ну ты и устроила, — ухмыляется он.

Сейчас Фадеев-старший без галстука. В джинсах, свободной футболке и кожаной куртке. И вдруг внутри меня промелькивает крошечное, но отчаянное желание.

— Обнимите меня… — шепчу, — пожалуйста…

Он молча подходит и делает то, о чём я попросила. В его руках так тепло. Словно и нет всех ужасов, которым меня подверг муж. Ещё чуточку… совсем немного! Этот аромат соснового леса, воздуха после дождя. Свежего мужского шампуня. Силы и уверенности.

Чувствую сердце, которое колотится сильно-сильно. В такт моему.

— Спасибо, — отстраняюсь, испугавшись этой защиты.

— Лиля, — он садится рядом, — я же просил.

— Они сказали, что я шизофреничка! — выпаливаю, — это ни в какие ворота. Ладно, я стерплю депрессию и прочие мерзости. Но это!

— Эх ты, — он улыбается, — такая гордая девочка.

— Я не девочка… — отворачиваюсь.

— Для меня девочка.

— Зачем вы пришли?

— Уточнить, хочешь ли ты бежать?

Он специально оттянул принятие этого решения? Чтобы я увидела, какие мерзости готовит для меня муж?

— Вы хитрый, Егор Олегович, — тяну.

— Почему?

— Подкупили медсестру, даже мою подругу перетянули на свою сторону. Я так нужна вам? Почему?

— Я говорил…

— Потому что были влюблены семь лет назад?

— Да.

— Время жизни обычной влюбленности обычно не превышает полгода, — констатирую, — но семь лет…

Он ухмыляется, но не отвечает.

— Я хочу правды. Лжи у меня в жизни и так полно…

— Это правда, Лиля. Я просто хочу помочь, потому что ты мне дорога. Моя семья не должна смять тебя. А они это сделают. Вынут душу, оставят глянцевую оболочку.

— Ну и какое вам-то дело? Сомнут меня или нет…

Егор снова молчит. Вот же партизан! А я сомневаюсь. Не понимаю его!

— Главное не это, а твоё желание быть свободной.

— А вы дадите мне свободу? Или новую клетку?

— Свободу, — спокойно говорит Фадеев.

— Почему я должна верить?

— Не должна. Но я единственный, кто предлагает выход. И прошу тебя мне довериться.

— Каков план?

— Мой брат поступил как мудак. Он привык действовать как отец, жестоко и топорно. После твоей истерики они боятся, что ты сбежишь и всё расскажешь прессе. Бросишь тень на идеальную репутацию Олега Фадеева и его традиционной семьи.

— На что вы намекаете?

— Тебя теперь охраняют, Лиля. Головорезы частной мини-армии отца следят за каждым твоим шагом. В палате камера. Я пока её закрыл, но это временно. Не стоит привлекать внимание.

Внутри всё холодеет. Даже так?

— Но зачем… неужели они думают, что я после всего буду просто улыбаться, играть роль идеальной жены?

— Так они и думают. Моя мать так делает больше двадцати лет.

— Кошмар… — я и не задумывалась об этом.

— Макс теперь наследник. Он будет тебя мучить. И просто так не отпустит.

— Но что же делать?

— Выход есть, Лиля. Непростой, но действенный. Мне придется тебя похитить…

Глава 6

Лилия

Похитить? Мамочки! Но стоит мне лишь представить, что я буду играть роль примерной жены, а на самом деле жить в аду, тут же соглашаюсь.

— И какой всё-таки план?

— Ты восстанавливайся, — говорит Егор, — я всё сделаю сам. У тебя есть союзники, помни об этом. Береги себя.

— Хорошо.

— Теперь тебе нужно поспать, а мне уйти, чтобы никто не знал, что я здесь был.

— Вы ещё навестите меня? — голос срывается, как ни стараюсь скрыть надежду.

— Да. Сейчас я займусь тем, чтобы сделать тебе новые документы.

— Они будут искать меня… — всхлипываю, — я не могу! Это слишком опасно! Фадеевы найдут меня и всё, конец! Даже представить страшно, что будет со мной…

— Ты