Но Иоанн Антонович все равно казался опасным. В 1756 г. его содержание вновь ухудшилось, он был переведен в Шлиссельбургскую крепость, где содержался в одиночной камере под именем Григорий или вообще без всякого имени. Он вырос практически в тюрьме, знал только грубо обращавшихся с ним стражников, едва выучился писать и читать, говорил с трудом, поскольку почти не имел таковой практики. Видимо, он знал о своем происхождении, и это добавляло ему страданий. Иоанн пережил в заточении и саму Елизавету Петровну, лишившую его трона и свободы. Говорят, что Пётр III посетил узника, проявив определенное сочувствие, но распорядился содержать его на прежних условиях. А в правление Екатерины II произошла трагедия. В 1764 г. некий поручик Василий Мирович решился освободить Иоанна Антоновича и был близок к успеху, но, когда он ворвался в камеру, узник был уже мертв. Оказывается, охранники имели приказ убить Иоанна Антоновича в случае попытки освободить его и отсутствия уверенности, что эта попытка будет успешно отражена. Мирович был схвачен и казнен.

Антон Ульрих с младшими детьми коротал век в заточении в Холмогорах. В 1776 г. он умер. Лишь в 1780 г. его дети, прожив около сорока лет в тюрьме, получили разрешение покинуть Россию. Они уехали в Данию под покровительство тамошней королевской семьи.

Практически одновременно с решением участи свергнутых правителей началась подготовка к коронации Елизаветы Петровны. По традиции она должна была состояться в Москве, в Успенском соборе Кремля. 23 февраля императрица отправилась в древнюю столицу и довольно быстро, в течение трех дней, преодолела более семисот верст, 26 февраля она прибыла в село Всехсвятское в нескольких верстах от Тверской заставы Москвы. Коронация состоялась 25 апреля в необычайно торжественной обстановке. Иллюминация, народные гулянья, угощения и балы продолжались восемь дней после этого события.

Так началось двадцатилетнее правление Елизаветы Петровны. Как часто приходится слышать, сама императрица не вникала в подробности государственной внутренней и внешней политики, проводила время в забавах и увеселениях. Может быть, она и не имела способностей к многотрудной работе постоянного управления государством. Но от нее это не требовалось, если вокруг трона находились надежные соратники, опытные и талантливые политики. А это уже зависело от императрицы, кого она призовет к управлению, кому поручит те или иные его отрасли.

Кто же были те люди, кто составил правящую элиту при Елизавете Петровне? Совершенно понятно, что многие из них входили в окружение принцессы Елизаветы еще до переворота, приняв в нем участие, рискнув всем, возможно, и жизнью, они в качестве победителей и должны были получить награды, должности, почести.

Портрет Н. Д. Разумовской, матери А. Г. и К. Г. Разумовских. Художник Г. Г. Хойзер.

Был упразднен Кабинет министров, высший орган управления, существовавший при Анне Иоанновне и «Брауншвейгской фамилии». В той или иной мере восстанавливалась система управления, сложившаяся еще при Петре I. Тем более что Елизавета шла к власти как дочь своего великого отца и постоянно подчеркивала свою приверженность основным принципам его политики. В качестве коллегиального органа высшей администрации вновь приобрел большое значение Сенат. По своему составу он был весьма невелик. После того как из числа сенаторов были удалены те, кто получил эту должность при Анне Леопольдовне, в сенате числилось всего 14 человек. Сенат занимался в основном обсуждением указов и законов, прежде чем представить их на утверждение императрице.

Портрет А. Г. Разумовского.

Ведущая роль в определении политики страны и ее управления принадлежала лицам, пользовавшимся наибольшим доверием Елизаветы Петровны. Во-первых, это люди, входившие в близкий круг общения Елизаветы задолго до ее прихода к власти. Выше уже говорилось в этой связи о семействах Шуваловых и Воронцовых. Возвышение семьи Шуваловых связано с тем, что одна из близких подруг Елизаветы, Мавра Шепелева, вышла замуж за Петра Ивановича Шувалова, костромского дворянина средней руки. Когда Елизавета стала императрицей, Петру Шувалову были доверены вопросы финансового управления, осуществление политики в области промышленности и торговли. Его старший брат Александр Иванович Шувалов стал одним из руководителей политического сыска, он стал помощником начальника Тайной канцелярии Алексея Ушакова, а впоследствии и возглавил это мрачной памяти учреждение.

Портрет К. Г. Разумовского. Художник Л. Токке.

Иоганн Лесток и Михаил Илларионович Воронцов, непосредственно сопровождавшие Елизавету на запятках саней в ночь переворота, также не остались в тени. Лесток получил повышение по своей медицинской части. Оставаясь в качестве лейб-медика и личного врача, одним из самых доверенных лиц императрицы, он возглавил Медицинскую канцелярию, получив право выдавать свидетельства на врачебную деятельность всем медикам империи. Михаил Илларионович Воронцов, женатый на двоюродной сестре императрицы Анне Скавронской, происходил из старинного дворянского рода. Он не обладал ни знаниями, ни способностями, необходимыми для серьезной политической деятельности. Елизавета понимала это и в то же время не могла не ценить его как лично ей преданного человека, назначила его на должность вице-канцлера, то есть второго лица в Коллегии иностранных дел, главном внешнеполитическом ведомстве.

У Михаила Воронцова были братья Роман и Иван. Роман получил прозвище Большой Карман, поскольку, будучи человеком небедным, помогал Елизавете еще в бытность ее принцессой в разного рода материальных затруднениях. Больших постов он не снискал, но благодаря возвышению Воронцовых при Елизавете его дети вошли в историю правления Екатерины II – это сыновья Александр (глава Коммерц-коллегии) и Семен (посол в Англии и известный англоман), а также дочь Екатерина, в замужестве известная под фамилией Дашкова. Была еще дочь Елизавета, но та вошла в историю как фаворитка Петра III.

Казалось, и самый близкий человек к императрице Алексей Разумовский также мог рассчитывать на приобретение важнейших должностей. Но, как и Бирон в правление Анны Иоанновны, он не получил высоких назначений по государственному управлению, а был удостоен главным образом высоких рангов на придворной службе. Кроме высшего придворного звания действительного камергера, Разумовский носил еще чин обер-егермейстера. Помня о своем происхождении и трезво оценивая свои способности, он и не стремился к каким-либо государственным или военным должностям, с разумной иронией воспринимал награждения его чином генерал-поручика или фельдмаршала, которым Елизавета его все же удостоила. В отличие от Бирона, который стремился к возможно большему влиянию при дворе и в сфере управления страной, Алексей Разумовский избегал участия в придворных интригах, тем более сторонился важных политических вопросов. Свое влияние на императрицу он употреблял достаточно осторожно и взвешенно.