я лишь внимательно следила за парнем, что перевёл взгляд звериных глаз на мои влажные пальцы.

— Помоги мне, — простонала я, — Мне плохо…

— Если я тебя трахну в мужском толчке, тебе станет лучше?!

— Давай…

— Замолчи!

Я буквально горела от животного вожделения. Ещё никогда в жизни я не чувствовала столь сильных ощущений. Это невозможно было терпеть, а тем более контролировать. Между ног словно разлилась обжигающая лава и, чтобы хоть как-то унять эту боль, я снова потянулась рукой вниз.

Однако буквально на подходе она была перехвачена Мартином.

— Сиди тихо!

Кто-то с силой забарабанил в дверь, однако стоило Мартину издать агрессивный рык, звук прекратился.

Все это я улавливала, находясь на краю сознания, тихо всхлипывая и буквально моля о том, чтобы это закончилось.

Неожиданно, парень, видимо, устав все это терпеть, схватил меня и посадил к себе на колени, прижав мою спину к своей груди. И, практически спеленав в своих объятиях, не давал мне ни шанса на движение. Впрочем, я не растерялась и, почувствовав под крепко прижатой к его бедрам задницей внушительный бугор, начала тереться об него, словно мартовская кошка. Хотя именно ей я сейчас и была. Животным, чье тело обуревали первобытные инстинкты.

Парень подо мной буквально застонал, сильнее сдавливая меня в своих руках. А я не понимала, чего он хотел больше. Чтобы я продолжала или нет. Скорее второе, потому как в то же мгновения меня хорошенько встряхнули и зарычали на ухо:

— Перестань, черт тебя раздери! Трогать меня и себя! Иначе к хуям все, разложу тебя здесь, как течную суку и дело с концом. Но мы же этого не хотим, правда ведь?

«Хотим!» мысленно буквально прокричала я, но в действительности лишь прикусила язык и промычала что-то непонятное.

— Потерпи ещё немного…

Терпеть оказалось действительно недолго, потому что в эту же секунду в дверь снова постучали, а потом она аккуратно приоткрылась, и в нашу сторону по полу полетел странный непроницаемый пакет.

Что это такое?

Задать этот вопрос я не успела, потому как Мартин выпустил меня из своих объятий и буквально разорвал пакет в клочья, вытаскивая на свет упаковку прозрачных ампул и несколько шприцов.

Блокаторы.

— Подними голову, — с невероятной скоростью парень заполнил шприц бесцветной жидкостью и представил к моей шее.

— Стой…

Не успела я закончить предложение, как игла плавно вошла в кожу ровно в сонную артерию. Всего несколько секунд жгучей боли и я почувствовала, как скоро начинают слипаться глаза, а тело наполняться легкой негой.

— Мартин, давай помогу. Сам себе ты вколоть не сможешь, — борясь с накрывающей меня темнотой, я заметила в дверном проеме Кристиана Рейна.

Так вот кто принёс блокаторы.

— Выйди отсюда! — тут же ощерился Солмнхелл.

— Давай сюда шприцы…

— Я сказал вали, нахрен, отсюда!

— Да не трону я твою девчонку, успокойся. Я себя контролирую. Хотя пахнет она обал…

Его фразу перебил нечеловеческий утробный рык.

Не обращая на это внимания, Кристиан спокойно подошёл к упаковке с блокаторами и вдруг неожиданно хитро мне подмигнул. Из-за чего Мартин снова зашёлся в глухом рычании.

Закачав шприц все тем же содержимым, он проткнул им шею Солмнхелла, вдавливая тот до самого конца.

— Коли ещё.

— Больше одной нельзя, — предупредил Рейн.

— Плевать.

— Мартин…

— Коли или выметайся нахуй!

Дальше я уже ничего не слышала, полностью погрузившись в благостную темноту, забившись в углу мужского туалета.

***

В очередной раз за этот день я выныриваю из забытья.

Проснувшись, я понимаю, что нахожусь в своей кровати в общежитии, тупо разглядывая орнамент обоев на стене напротив. Тело бьет мелкий озноб, но ни головной боли, ни слабости как таковых нет. И это просто прекрасно.

Я уже и забыла, как хорошо и легко, когда ничего не тревожит. Только вот спать до сих пор хочется. Поэтому медленно потянувшись и жмурясь от сладкой ломоты в мышцах, я переворачиваюсь на другой бок и утыкаюсь в чужое горячее тело.

И едва ли не кричу, стоит чьей-то руке сграбастать меня в крепкие объятия.

— Проснулась? — сонный знакомый голос над ухом.

Мартин Солмнхелл собственной персоной.

Что он тут делает? И как вообще сюда попал?

Память услужливо подкидывает мне картинки произошедшего. И мои глаза, наверное, становятся в пол лица.

Все это действительно происходит со мной? Я что, теперь полноценная омега? Настоящий оборотень?!..

— Кажется, да, — тихо прошептала я, все ещё переваривая свои умозаключения.

— Так кажется или да?

— Мне это приснилось? То есть все это?.. — я надеюсь, он понял, что я пытаюсь спросить.

— Не знаю обрадует тебя это или нет, но все же не приснилось, — оборотень вдруг сдавливает меня в своих объятиях, отчего мне становится трудно дышать, и утыкается носом в мою макушку, — Черт, как же ты пахнешь…

Пахну…

Боже, я действительно пахну!

Свой собственный запах я едва улавливаю в этом плотном мареве аромата Солмнхелла. Казалось, что вся моя комната пропиталась Мартином. И от этого у меня в глазах троилось, а в животе словно трепетали бабочки.

Однако, я чувствовала и свой запах. Я не могла понять сама приятный он или нет, но точно знала, что он есть. Хотя если судить по тому, как Мартин жадно и глубоко вдыхал воздух рядом со мной, можно было сказать, что все же мой запах привлекателен. Как минимум для одного оборотня. Как и его запах для меня. И этого мне было достаточно.

Нежась в этих объятиях, я раздумывала над тем, что когда-то считала их за гранью реальности. Тем, что никогда со мной не произойдёт. А теперь Мартин лежал рядом, я чувствовала жар его тела и жмурилась от удовольствия и безмятежности.

Даже если это сон, то пусть он снится мне всю жизнь…

Однако один вопрос все же не давал мне покоя.

Почему парень все же здесь? Не дома, не с друзьями, а здесь. Со мной.

После всего произошедшего я бы поняла, если бы он на меня озлобился и обвинил в преступлении. Потому что я буквально спровоцировала его! Даже если не специально, но подвела к нарушению строжайшего закона. И как теперь я буду разбираться с проблемами, что обязательно начнутся в университете после моей выходки, я не знала.

Однако это было не столь насущно и первостепенно, как наличие волка в моей постели. Волка, что мог воспользоваться мной. Надругаться. И его бы за это даже оправдали, но…

Он это не сделал. Я с щемящим чувством нежности в груди посмотрела на парня, что с закрытыми глазами сейчас лежал на моей постели, но не спал. Это