— Светик, привет и пока! — машу ей рукой и быстро убегаю.

***

Новый рабочий день начинается легче. Во-первых, я почти успела систематизировать процесс. Во-вторых, Юсупова нет полдня. А без него здесь даже дышится легче.

По расписанию к нему записаны несколько посетителей, но всех приходится разочаровывать его отсутствием.

Он появляется после обеда. Не один, с ним высокий внушительный мужчина лет тридцати пяти. Одет он неформально: черные джинсы, водолазка и кожаная куртка. Борода и шрам на брови добавляют ему возраста. Но самое удивительное не это. От мужчины пахнет гарью, лицо немного испачкано, а его ладонь перемотана бинтом, из которого сочится свежая кровь.

— Добрый день! — поднимаюсь со своего места. Естественно, со мной никто не здоровается. Юсупов пропускает мужчину в свой кабинет и оборачивается ко мне, расстёгивая своё пальто.

— Аптечку нам, воды. И быстро! — командует он мне. — И никого не впускать, звонками не беспокоить. Нет меня и не было! — голос грубый, четкий, безапелляционный.

Быстро киваю, кидаясь к шкафу и вынимая аптечку. Несусь на кухню с колотящимся сердцем, хватаю бутылку воды, пару стаканов и бегу в кабинет Юсупова.

— …Закопаю и все, бл*ть! — застаю грубую речь мужчины, пришедшего с Юсуповым. — Если мрази не понимают… — обрывается, замечая меня, стискивает челюсть.

Мужчина сидит на диване, а его куртка валяется на полу. Он развязывает бинт, обнажая резаную рану на ладони. Очень глубокую рану. Рустам Эдуардович стоит рядом, возле окна, закатывая рукава белой рубашки.

— Аптечку на диван! — холодно командует он мне. — Воду на стол! И вышла! — отсылает меня.

Я с радостью ускоряюсь, убегая из кабинета. В его кабинете буквально воняет агрессией, кровью и тестостероном. Закрываю дверь. На секунду на нее облокачиваюсь, пытаясь выдохнуть.

Беру себя в руки, возвращаюсь за стол, продолжая вникать в дела, перестраивать заметки и таблицы Марины под себя.

Минут через двадцать слышу, как дверь в приёмную распахивается и стук каблуков. В приёмную входит Надежда Михайловна. Женщина с неопределённой должностью, как окрестила ее Аня. Женщина эффектная. В бордовом брючном комбинезоне с длинными рукавами и высоким воротником-стойкой. Закрытая полностью. Но в этом есть свой шик и стиль. Мне даже нравится. Ловлю себя на мысли, что тоже хочу такой комбинезон.

— Добрый день, — здороваюсь с ней, улыбаясь. Женщина тоже со мной не здоровается.

Что же они все тут такие отмороженные!

— Я к Рустаму, латте мне сделай! — кидает она и внаглую идет к двери. Слетаю с места и перекрываю дорогу, вставая перед дверью, не пропуская. Женщина ошарашенно отступает на шаг, осматривая меня.

— Его нет, — четко произношу я. Женщина снисходительно улыбается, но больше кривит губами.

— Конечно, его ни для кого нет. Но только не для меня, — пытается меня обойти.

Боже, я думала, Марина пошутила насчёт «драться в честном бою», никого не впуская.

— Рустам Эдуардович просил не беспокоить, — поясняю я.

— Напомни мне, как тебя зовут?

— Диана.

— Так вот, Диана. Ты молодец, что четко исполняешь поручения Рустама. Похвально, скажу, чтобы тебе выписали премию. Но не переходи границы. Для меня в этой компании любые двери открыты, даже эта, — глазами указывает мне на дверь.

— Нет. Он настоятельно просил никого не пускать, насчет вас распоряжений не было, — стою на своем, на нервах повышая голос, и ложусь спиной на дверь. Женщина цокает, недовольно прикрывая глаза.

— Тогда уволена! Собирай вещи, чтобы через пять минут тебя здесь не было! — недовольно выдаёт она.

Втрое увольнение за два дня – это мой личный рекорд.

Какие тяжёлые здесь люди. Хочется закатить глаза, но я сдерживаюсь, поскольку дверь, на которой я почти лежу, резко распахивается, и я влетаю спиной в твердую грудь Юсупова.

Глава 5

Диана

Замираю, когда Юсупов обхватывает мою талию. Я неуклюже завалилась на главу компании и в данный момент вжата в его сильное тело. Дыхание спирает. С одной стороны на меня смотрят змеиные глаза Надежды Михайловны, с другой – мне дышит в волосы Его Величество Юсупов. В легкие врывается мужской запах. Так пахнет только дорогой брендовый парфюм.

— Что тут происходит?! — приводит в себя голос Юсупова. Он отпускает меня, и я спешу отойти подальше.

— Происходит то, что у тебя снова неквалифицированный секретарь, которая переходит все границы, — недовольно выдает женщина. Я открываю рот, чтобы ей возразить, но тут же его закрываю, поскольку Юсупов переводит на меня чёрный тяжёлый взгляд. — Но я ее уже уволила, — поясняет женщина. — Позволь в следующий раз мне нанять тебе секретаря, отдел кадров не справляется.

Надежда Михайловна хочет пройти в кабинет Рустама Эдуардовича, но он резко ставит руку на косяк, не пропуская, и снова кидает на меня взгляд.

— Диана, тебе есть что сказать?

Конечно, мне есть что сказать. Например, послать вас всех матом.

— Я выполняла ваше распоряжение – никого не впускать. «Никого» я воспринимаю буквально.

Юсупов переводит взгляд на Надежду Михайловну.

— Не нужно распоряжаться моим секретарём и увольнять ее за то, что она четко выполняет мои приказы, Надежда. Увольняю здесь только я! — убедительно выдает он женщине, поджимая губы. — Я занят! И если моя дверь закрыта, она закрыта для всех! Зайди завтра.

Женщина немного обескуражена, видно, что ее задевает факт того, что ее осадили в моём присутствии, но она расплывается в холодной улыбке.

— Будь добр, сообщи, когда найдёшь для меня время, — разворачивается и выходит из приемной, громко цокая каблуками.

А я выдыхаю, мое увольнение снова откладывается.

— Принеси стаканы под виски и побольше льда, — велит Юсупов и вновь скрывается в своём кабинете.

Виски мне сейчас тоже не помешает. Я почему-то