С 70-х годов усиливается борьба за раздел и передел мира, обостряются противоречия между государствами.

Образование мощной Германской империи, какой Европа не знала со времен Наполеона I, представляло опасность и для России, и для Франции. Но униженная на полях битвы Франция не была той силой, которая могла бы остановить агрессивные действия Германии. Петербург, понимая это, в 70-е годы не предпринимал шагов к союзу с Парижем. Зимний дворец с тревогой следил за ростом милитаризации Германии, за укреплением позиций Австро-Венгрии на Ближнем Востоке и австро-германским сближением.

Австрийский канцлер Ф. Бейст в июле 1871 г. заявил: «Новая Германская империя с доверием и уважением предложила нам свою дружбу, и мы без всяких затруднений приняли ее. Совершенно не желая возвращаться к прошлому с целью выразить бесплодные сожаления или предаться завистливой критике, мы, обращая взоры назад, в этом прошлом почерпаем надежду на счастливое и благотворное развитие сношений, вновь завязанных нами с Германской империей»107.

Угроза новой изоляции в условиях острой борьбы с Англией в Средней Азии и австро-русских противоречий на Балканах при слабости Франции становилась для России реальным фактом. В этой обстановке Петербург видел в союзе с Берлином возможность предотвращения изоляции и средство усиления своих позиций на Ближнем Востоке и в Средней Азии.

Серьезное значение русское правительство придавало балканской проблеме, рассматривая Германию как посредницу в русско-австрийских отношениях.

Берлин стремился договориться с Зимним дворцом прежде всего об изоляции Франции.

Последующие годы ознаменовались частными свиданиями высочайших особ — России, Германии и Австро-Венгрии. Александр II посетил германского императора в Берлине летом 1871 г.108.

В ноябре того же года в Петербург прибыл германский принц Фридрих-Карл109 в сопровождении фельдмаршала Мольтке.

В сентябре 1872 г. в Берлине состоялась торжественная встреча императоров и министров иностранных дел России, Германии и Австро-Венгрии, где хотя и была достигнута договоренность по основным вопросам будущего союза, но соглашение не было подписано из-за австро-русских противоречий на Балканах.

Принципиальное значение в складывании русско-прусско-австрийского блока имела встреча Вильгельма I, О. Бисмарка и X. Мольтке с Александром II и А. М. Горчаковым в Петербурге в апреле 1873 г. Высочайшим особам Германии был оказан небывалый по своей пышности прием.

Итогом переговоров была подписанная 24 апреля (6 мая) 1873 г. русско-германская военная конвенция. В соответствии с этим документом, каждая из договаривающихся сторон в случае нападения третьей державы обязывалась направить 200-тысячную армию для помощи союзнице110.

Петербургский двор рассчитывал использовать эту конвенцию против Англии, а Бисмарк — против Франции.

Спустя месяц, Александр II вместе с Горчаковым впервые после Крымской войны посетили Вену для переговоров по вопросам европейской и восточной политики.

25 мая (6 июня) 1873 г. в Шенбрунне (под Веной) между двумя императорами была подписана политическая конвенция, не содержавшая, в отличие от соглашения с Пруссией, конкретных обязательств сторон. По условиям конвенции, при нападении третьей державы главы государств обязывались «сговориться между собой, чтобы согласиться насчет образа действий, какого следует держаться сообща»111. Несколько расплывчатый характер русско-австрийской конвенции подтверждал глубокие противоречия, существовавшие между обеими державами.

11 (23) октября 1873 г. при посещении Вильгельмом I Австрии в Шенбрунне был подписан «Акт присоединения Германии к русско-австрийской конвенции». Так сложился альянс, получивший в истории название «Союз трех императоров». Правильнее его было бы назвать династическим соглашением монархов.

Здесь уместно сказать, что во второй половине XIX столетия монархии в Европе все еще были первостепенной политической силой, и отношения между царствующими домами оказывали важнейшее влияние на политику правительств.

Однако союз трех императоров не разрешал противоречий между союзниками. Бисмарк рассчитывал с помощью этого соглашения помешать франко-русскому сближению и обеспечить себе поддержку для вторичного разгрома Франции.

Александр II, напротив, выступал за восстановление международного престижа Франции и неоднократно спасал ее от нападения Германии.

Для Петербурга союз с Берлином был средством решения балканской проблемы: ослабления русско-австрийских противоречий и восстановления ведущей роли России в европейских владениях Порты. Альянс должен был также помочь и в решении среднеазиатской проблемы: обезопасить Россию от возможного нападения на нее Англии, лишив последнюю континентальных союзников. Австро-Венгрия соглашением с Германией хотела заручиться поддержкой Берлина в решении внутренних вопросов: в борьбе с освободительным движением славян, находившихся в составе Австрии, и в своих действиях на Балканах. «Славянский вопрос является причиной недоверия и «боязни» между государствами»112, — докладывал Горчаков главе Российской империи. По сути дела союзники преследовали разные внешнеполитические цели, что предопределило недолговечность союза.

Тем не менее соглашение трех императоров в 1873—1875 гг. было тем стержнем в мировой политике, вокруг которого строились взаимоотношения государств Европы и Азии.

Берлин, считая, что сближение с Россией развязывает ему руки против Франции, пытался спровоцировать германо-французский конфликт. Германская дипломатия возбудила против франции прессу.

В феврале 1874 г. Тюильрийский кабинет обратился в Петербург, Лондон и Вену с заявлением, что Германия намерена начать войну против Франции, и просил защиты.

Обращение вызвало единодушную поддержку европейских государств, опасавшихся дальнейшего усиления Германии.

Французский демарш как раз совпал с визитом Франца-Иосифа в Петербург, куда австрийский император впервые в истории прибыл 1 (13) февраля 1874 г. в сопровождении графа Андраши113. Здесь в Северной Пальмире Горчаков и Андраши предприняли объединенную демонстрацию в пользу Франции: они совместно посетили французского посла и заверили его, что их правительства осуждают действия О. Бисмарка.

В мае того же года Александр II посетил Лондон и Виндзор и на обратном пути виделся с германским императором114.

Английская королева написала личное письмо Вильгельму I, в котором предупреждала, что если Германия начнет новую войну, это может привести к плачевным последствиям115.

Заметим, что 11 (23) января 1874 г. состоялось бракосочетание любимой дочери императора Александра II великой княжны Марии Александровны с герцогом Эдинбургским (младшим сыном королевы