Да и среди простолюдинов нет-нет да и рождались маги. На миллион новорождённых тысяча магов — мало, но лучше чем ничего. К тому же свежая кровь всегда помогала родам не вырождаться из-за кровосмешения. Кто-то оставался служить родам, а кто-то пытался попасть в столицу. Всё же у таких детей здесь имелась возможность бесплатно обучиться, пройти курсы, поступить вот в такие вот структуры, пройдя суровый отбор, и стать из бастарда кем-то значимым. Одно оставалось неизменным в таких бойцах — их взгляд. Взгляд, который отражал всю их «любовь» к тупым ублюдкам, которые и без того несовершенный мир делают ещё хуже.

Видимо, мой взгляд был чем-то сродни их, раз старший из группы почти сразу через рацию обратился к кому-то, после чего за мной прислали человека. За это время я успел неплохо так насытить свой организм эфиром, даже не снимая кулон.

— Майор Солодов, здравия желаю. Надеюсь, вы не шутили, Ярл. Ярл — это позывной ваш?

— Верно. В базе ликвидаторов недавно, но уже приписался и успел повоевать. У меня есть способность… Вернее, у моего фамильяра. Он поможет попасть внутрь здания, практически в любое место. Сам я воитель и маг, могу и магический щит, и покров применить, так что риск для меня минимальный. Военному делу я тоже сносно обучен. У него только граната, так ведь?

— Подтверждены только граната и нож армейский. Пистолет был, но уже всё — нет его. Что за магия? Пространственная?

— Да. Но только себя может перенести или меня, как хозяина. Фома, покажись.

И на моём плече появился бравый солдат и встал по стойке смирно в своей генеральской форме.

— Ждите. Передам командующему.

Ожидания заняли пять минут. Входя внутрь оперативного штаба, что расположился между придорожным кафе и тактической машиной для спецопераций, я услышал суровые нотки боевых офицеров, что спорили о необходимости привлечения постороннего к операции.

— Товарищ Полковник, дайте мне и моим ребятам право действовать, и мы вмиг устраним угрозу!

— Ага, ты мне гарантируешь, Потапов, что граната не взорвётся?

— Да я сам на неё прыгну, если надо, чтобы никто не пострадал!

— Все мы прыгнем, если надо будет… Вопрос: успеешь ли добежать! Видишь, где он держится? От снайперов скрылся, от входа десять метров. Ты не добежишь, если он решит действовать сразу, как тебя увидит. Газ, светошумовые… что ни кидай — всё бесполезно. Надо ждать, чтобы он сменил позицию. Отправим к нему переговорщика ещё раз. Пускай он выманит его поближе…

Полковник повернулся и посмотрел на меня, а потом удивлённо покосился на перстень.

— Здравия желаю, — кивнул я. — Готов помочь в меру своих скромных сил.

— Благодарю за смелость, но всё же мы сами справим…

— А–А-А-А-А-А! — множество голосов женщин и детей раздались из забаррикадированного зала вокзала, где остался психбольной и заложники.

— СТОЯТЬ, СУКИ! ЗАРЕЖУ! НЕ РЫПАЙТЕСЬ! КТО К ДВЕРИ ПОДОЙДЁТ, ДОМОЙ ПОЕДЕТ ПО ЧАСТЯМ! — рычал на них ублюдок, заставляя мою кровь кипеть. И судя по лицам служивых, не только мою.

Пользуясь тем, что от меня все отвлеклись, устремив свои взгляды на здание вокзала, я тихонько прошептал Фоме, чтобы тот начинал.

Задержать дыхание, закрыть глаза, чтобы не оглушило при переносе… В прошлый раз мы действовали быстро, без подготовки, и перенеслись так далеко, как только смогли. Да и в подпространстве, или где там ещё, я был довольно долго, хоть и показалось, что это заняло всего секунду. В этот раз всё будет иначе. А на всё остальное — плевать. У меня есть силы и способности. И просто остаться в стороне — не в духе Берестьевых. Не для того мы веками сражались за эту страну и за этих людей, чтобы в один день сдрейфить и сказать, что риски были слишком высоки.

* * *

Майор Солодов почувствовал необычное колебание у себя за спиной, увидел мелькнувшее свечение зелёной вспышки и вышел из раздражающего оцепенения, в которое провалился вместе с остальными. Он ожидал услышать звуки взрыва или крики агонии погибающих от психопата людей, но ничего не произошло. Лишь обещания этого поехавшего кретина были слышны.

Обернувшись, майор Солодов понял, что приведённый им ликвидатор пропал.

— Майор, а этот где? Как его звали?.. Ушёл? — обратился к нему коллега в том же звании, но на более высокой должности.

— Я не выводил его… — подошёл Солодов к выходу из кафе, осмотрелся по сторонам и запрыгнул на подножку тактического фургона.

Открыв дверь, он заглянул внутрь, но никого постороннего, кроме команды, следящей за камерами и управляющей дронами, что кружили над местом происшествия, не нашёл.

«Куда он делся? Не мог же он просто взять и…» — подумал майор в тот самый момент, когда толпа внезапно загомонила, а из закрывающейся двери фургона операторы резко подорвались, демонстрируя открываемую дверь в небольшой зал ожидания, где и творилась вся эта вакханалия.

Снайперы напряглись. Штурмовая команда напряглась. Все напряглись. Пот начал заливать глаза нервничающих бойцов, что держали палец на спусковом крючке. Пульс зашкаливал у всех, кто наблюдал за происходящим в этот самый момент.

— ВПЕРЁД! — моментально рявкнул командир группы спецназа, покрываясь защитным покровом воителя, как только в дверном проёме появились испуганные дети, стремительно выбегающие наружу.

Мальчишки и девчонки. Они бежали первыми. Их тут же перехватывали бойцы и разворачивались спиной к возможной угрозе, прикрывая сбежавших заложников. Если в дверь вылетит граната, они прикроют гражданских собой. Таков их долг.

Один за одним заложники под шум, гам и восклицания журналистов, простых зрителей и родственников попавших в плен психопата людей начали выбегать. Взрослые подтянулись к двери. Охранник с заляпанной кровью рубашкой, пошатываясь, вышел, ведомый под руку стариком.

— ШТУРМ! — пришёл очередной приказ, и бойцы ворвались в опустевший зал ожидания.

Практически опустевший.

— Сапёра сюда и поскорее! — потребовал молодой человек, стоя ногой на истекающей кровью культе психопата.

В одной его руке находилась кисть, сжимающая гранату, во второй копьё, замершее и светящееся зелёным ядовитым светом у кадыка проигравшего схватку ублюдка.

— Фома! Не лезь к кофе-машине! Закончим дело и дома выпьем горячего шоколада, я обещаю. Ты заслужил! — произнёс молодой человек.

— Пи-и-и.

Хомяк с грустью спрятал в свой китель монету и вернулся к обезвреженному, стонущему и кричащему от боли террористу.

Миг — и на глазах спецназовцев, что продолжали следовать своему приказу и держать неизвестного воителя с активным покровом на прицеле, как и его хомяка,