Бросив на него подозрительный взгляд, а по-другому Денис смотреть и не умел, он скрылся обратно на складе. Потап тоже проводил его настороженным взглядом. Хоть Денис и остался прежним грубияном, но уже в этот раз ругался с меньшей злобой. Что-то, всё-таки, в нём переменилось.

Только Потап вышел из магазина с пакетом, полным продуктов, как к нему подскочила старушка.

— Это правда, что Пётр наш болтает? — сразу спросила она.

— Что? — посмотрел на неё Потап с глупой улыбкой на лице.

— Так он сам рассказывает, как его чёрт в ад провёл. А потом ещё и вывел обратно. Он его в логу встретил, а тот и решил ему показать, что в аду-то твориться. Показал, как там грешники маются.

— Где этот экскурсант хренов?

Петруха сидел на крыльце собственного дома в окружении трёх старух и одного деда, и с умным лицом вещал о своём путешествии в ад. То, что его история уже обрастает подробностями без ведома своего автора, он не знал. Зато в запой пересказывал один и тот же сюжет своего недавнего пребывания в преисподней благодарным слушателям, среди которых была и его горячо любимая супруга, разув рот, слушавшая историю за утро раз в пятнадцатый.

Уазик заскрипел тормозами возле калитки участка, но на него никто и внимания не обратил. Все были заняты перемещением Петрухи по адскому гроту. Потап вылез из машины, хлопнув дверью, и твёрдым шагом направился сразу к Петрухе. Чтобы пройти к нему, надо было миновать «зрительный зал». Потап не стал церемониться, сходу протиснувшись между недовольно крякнувшими бабушками. Не останавливаясь, он схватил за шиворот Петруху, сидевшего на ступени крыльца, и затащил его на веранду, захлопнув дверь.

— Ты, рассказчик недоделанный, — прошипел Потап, приперев растерявшегося Петруху к стене. — На пятнадцать суток ко мне захотел?

— Ты о чём, Потап? — ошарашено произнёс заикаясь Петруха.

— Кончай мне тут народ волновать своими россказнями.

— Почему россказнями? Ведь всё так и было. Я же сам тебе вчера рассказал.

— То мне. Ты ко мне и ринулся, как к представителю закона. А вот деревенских трогать не стоит. Ты где вчера побывал?

— В аду.

— Вот сейчас, после тебя, к этому логу проклятому начнётся паломничество. И что тогда? Ты помнишь выход из ада?

— Ну, там молния, помню сверкнула, — начал вспоминать Петруха.

— То есть, — ткнул пальцем Потап ему прямо в нос. — Ты случайно из ада выбрался. Так получается?

— Ну, так.

— И попал в него тоже случайно?

— Ага.

— Из этого делаем вывод, что вход в преисподнюю, как и выход из неё, неизвестен. Тебе просто повезло. А теперь подумай, своей тупой башкой сколько народу может сгинуть. И в ад отправишь их ты, а не какой-то там чёрт. Кстати, Никитич твою кормилицу Степану продал.

— Как продал?! — крикнул Петруха.

— Ему кто возмещать ущерб будет? Поломана ограда и смята клумба. Плюс моральный ущерб Марфы. Ты всё утро где был? Твоя кормилица чёрти где, а ты здесь базар разводишь.

Потап развернулся и распахнул дверь. Бабушки чуть не посыпались с крыльца. Потап окинул их гневным взглядом и снова захлопнул дверь.

— Это тебе повезло, — продолжил он. — Сын олигарха слетел с катушек, а Димку чуть чёрт не сожрал. По крайней мере, он так уверяет. Такими темпами у нас половина деревни исчезнет, а вторая просто слетит с катушек. Ты хоть иногда думай головой.

Он снова распахнул дверь. На этот раз бабушки хоть и сделали вид, что просто стоят, но вот зачем толпиться на маленьком крыльце, было и так понятно.

— А вы все теперь под подпиской о не разглашении, — громким голосом сказал Потап. — Лагеря за неразглашение ныне не предусмотрены, но лесоповал даже нынешняя власть не отменяла. Хоть слово кто-нибудь скажет на стороне, сразу узнаю, кто.

— Да мы-то не скажем, — ответил сгорбившийся дедушка. — Но вот Авдотья…

— Что? — протянул Потап, медленно развернувшись к Петрухе. Тот натолкнулся на его гневный взгляд и лишь виновато развёл руками, скривившись в глупой улыбке.

Главная сплетница деревни отличалась ещё и деятельным характером. Узнав какой-либо слух она сразу отправлялась искать первопричину, попутно рассказывая о нём. Проблема была ещё и в том, что она приукрашивала услышанную информацию такими деталями, которые в корне меняли суть слуха.

— Где она?! — выпалил Потап так, что все вздрогнули от неожиданности, а Петруха ещё и шарахнулся в сторону, запнулся о скамью и повалился на пол, разметав стоявшие на ней пустые оцинкованные вёдра.

— Так это, — испуганно ответила одна из бабушек. — В церковь побежала. Батюшку просить об изгнании чёрта.

— Только этого не хватало, — выдохнул Потап и метнулся к машине.

Вскоре он уже скрипел тормозами возле деревенского храма. Добротный бревенчатый сруб был настоящим произведением искусства. Искусная резка по дереву украшал ставни окон, коньки крыльца, дверные косяки. Мощные доски ступеней крыльца были настолько массивными, что не скрипели под ногами прихожан. Купола храма были собраны из деревянных пластин и соединены между собой по технологии древнерусских зодчих. Золотые кресты на них сияли над храмом, отражая солнечный свет так, что всегда были в ореоле свечения.

Потап выскочил из машины и метнулся к крыльцу. Он бегом преодолел ступени и паперть. В молельном зале Авдотья уже вела разговор с Отцом Георгием. Это был типичный для православного попа персонаж. Высокий, кряжистый с чёрной бородой-лопатой. На его мощной груди висел большой крест. А его ряса, наверное, могла укрыть легковой автомобиль вместо брезента.

Потап закатил глаза, когда услышал в тишине зала, как тараторит Авдотья. Была только одна надежда на Отца Георгия. Это был священник от Бога, и никогда не шёл ни на какие провокации местных бабушек, порой видевших нечестивого в различных его проявлениях. Он честно нёс свою службу в храме, выполняя все возложенные на него обязательства.

Потап направился к ним. Авдотья заметила его и сразу умолкла.

— Это правда? — спросил Отец Георгий, выделяя букву о.

— Зная нашу Авдотью, — Потап бросил на бабушку гневный взгляд. — Могу сказать, что неизвестно, что она там себе насочиняла. Но вот Пётр действительно столкнулся с… скажем так, аномалией. Он вчера и меня уверял, что был там. И попал туда из лога.

— Я и говорю, что гнать надо оттуда этих ваших аномалий, — снова затараторила Авдотья.

И тут двери храма распахнулись. На пороге стоял Денис.

— А этот, что здесь делает? — нахмурилась Авдотья.

Денис окинул взглядом помещение и увидел Отца Георгия. К нему он и направился твёрдым и решительным шагом. Потап сразу взял Авдотью под руку и потащил в сторону.

— Святой Отец, — начал Денис,