руку, и мы отправились в Башню, минуя Осеннюю Аллею, и делая основательный крюк через Весеннюю рощу.

Здесь было чудесно — цветущие деревья, изумрудная зелень травы, восхитительно порхающие повсюду бабочки… и старательно не приближающиеся к нам девушки из потока инспираторов.

— Ты ведь помнишь про бабочек? — поинтересовался кронпринц.

— Конечно, ваше императорское высочество.

Бабочек феи ВАДа использовали как шпионок, подслушивая слова любого неосторожного студента. У этих дивных созданий имелся всего один недостаток — помимо Весенней Рощи и Летних Полей они более нигде не могли летать.

— У меня есть имя, — мрачно напомнил Каенар.

— Несомненно я помню и его, ваше императорское высочество.

Под маской я улыбалась, но это никому видно не было.

— Что ж, раз позволяешь себе вредничать, вспомни так же и о том, что сегодня мы приглашены на ужин.

— Ммм, а память у меня превосходная, так что я отлично помню, что на семейный ужин были приглашены лишь вы, ваше императорское высочество.

— Я собирался подарить тебе вечер, полный свободы и безделья, но учитывая твою склонность к официозу… Берна прислала несколько платьев на выбор.

Аааа!

Остановившись, я хотела было высказаться, но учитывая бабочек…

— Обсудим это за закрытыми дверями, ваше императорское высочество, — заключила в итоге.

И потянула его в сторону Осенней Рощи.

Три десятка бабочек ринулись было вслед за нами, но преодолеть природный барьер они не могли.

На Осенней Роще от моей улыбки не осталось и следа.

Давно отремонтировали фонари и брусчатку, золотые листья больше не висели в воздухе, а беззвучно падали наземь, но для меня мало что изменилось.

Эльтериан…

Эльтериан…

Эльтериан…

Глава 4

В единый миг над Осенней Аллеей сгустились тучи, а барьер, непроницаемый силовой барьер, был столь мощным, что я слышала вой ветра, закованный между двумя уровнями защиты.

И лишь после того, как нас отрезало от всего мира, Каенар медленно развернулся ко мне и произнес:

— Асьен, ты пытаешься сказать, что возможно, на моего отца оказывалось влияние. И учитывая, что император спустил подобное, способности манипулятора вызывают существенные вопросы. А второе — если предположение верно, и Эльтериан действительно овладел способностями манипулятора, притом, что его мать из рода супрессоров, тогда он… мне не брат?

Да! Именно это я и пыталась сказать, потому что лично я совершенно точно знала, что Эльтериан никогда не был сыном императора. И судя по всему, подобные подозрения у императора были. Но одно дело подозрения императора, и совсем иное мои слова.

— Асьен, более никому, никогда и ни при каких условиях не говори подобного, — очень серьезно предупредил Каенар.

Молча склонила голову, подчиняясь приказу.

Убедившись, что он был услышан, кронпринц задумался, чуть сощурив черные глаза, и медленно проговорил:

— Агрессор из ветви связанных с инспираторами… хм…

— Почему с инспираторами? — живо заинтересовалась я.

— Потому что в империи Аркалад существуют лишь два мага, коим подвластна магия изменения — мой отец и Эльтериан. Несомненно, этот дар не относится к тем особым, что передается по крови, но лишь отец и Эльтериан способны обратить серебряную монету в золото.

И я знала об этом…

После уничтожения императорского рода, Эльтериан, сидя в кабинете императора, держал на раскрытой ладони монету, меняя раз за разом ее состав и цвет, и криво усмехаясь, все повторял: «Отныне лишь я способен, только я». Теперь я знаю, что он имел в виду.

— У нас нет доказательств того, что Эльтериан использовал способности манипулятора, — поразмыслив, произнес Каенар.

— Но есть подозрения, подкрепленные тем, что сэр Роберт выдал леди Сарской монографию «Чарояд», а он никогда не совершил бы подобного в трезвом уме и здравой памяти.

— Достаточно, — за эти дни кронпринц всегда был весьма мягок со мной, сейчас же в его голосе прозвучала сталь. — Одно неосторожное слово, Асьен, и тебя могут убить до того, как я успею вмешаться. Чистота крови императорского рода не подвергается сомнению. Никогда и ни при каких условиях. Ты меня поняла?

Пришлось молча кивнуть.

— Мне нужно поговорить с отцом, — продолжил Каенар, — до моего возвращения не покидай комнаты. Я предупрежу магистра Ксавьена. Но даже с ним, ни единым словом, Асьен.

Когда барьер был убран и мы продолжили идти к Башне, я поняла, почему ректор Нуента все это передал мне — осознавал опасность и не желал рисковать. В отличие от весьма наивной меня.

* * *

Магистр Ксавьен заявился вскоре после ухода Каенара, не здороваясь прошел в гостиную, сел, вытянув длинные ноги, достал пакет с солеными орешками, фасованными вперемешку с кусочками острейшего красного перца, и радостно захрустел закуской, даже из вежливости не предложив ее мне. И причина тому имелась — никто, абсолютно никто не был способен есть настолько перченую пищу. Никто кроме магистра Ксавьена, который после моей кулинарной мести в ту памятную ночь стал истовым поклонником специй.

— Знаешь, — дожевав очередную пригоршню убийственной смеси и закидывая себе в рот новую, — сегодня я надеялся, что Шимкорг все-таки догрызет леди Сарскую. Кто бы знал, что она и в этот раз сумеет выбраться.

Как по мне, так она все сильнее увязала.

— Точно не хочешь? — все же проявил остатки вежливости магистр Ксавьен.

— Благодарю вас, не стоит, — из нас двоих неизменно вежливой приходилось быть всегда мне.

— Кстати, Асьен, — магистр оторвался от газеты, которую лениво почитывал, и взглянул на меня, — что у тебя с Эльтерианом?

— Простите? — я сделала вид, что не понимаю сути вопроса.

Но, увы, я понимала. В тот вечер прибыл местный целитель, проживающий как раз напротив магистра, и даже если бы на него наложили Печать Молчания, замректора все равно выведал бы у него все подробности.

— Это странно, — выбрав маленький красный перчик из пакета и закинув его в рот, продолжил магистр, — я видел твою реакцию на него во время Турнира Укрощения, я с удивлением услышал историю об окровавленной воде, которая стала таковой, потому что ты пыталась отмыть прикосновения Эльтериана. Патологическое такое желание содрать кожу до крови… Это действительно странно, Асьен.

— Это мое личное дело, магистр Ксавьен, — достаточно резко ответила я.

— Хм, — преподаватель Темной магии пристально посмотрел на меня. — Асьен, а тебе не интересно, почему я вдруг задал этот вопрос?

— И почему же? — ощущая внезапное напряжение, спросила я.

Усмехнувшись, магистр медленно произнес:

— Тук-тук-тук… принц идет…

И я содрогнулась всем телом, когда услышала раздавшееся в дверь «Тук-тук-тук».

А после раздался голос, от которого я содрогнулась повторно:

— Асьен, я знаю, что ты там. Открой дверь.

Я поняла, что у меня дрожат руки лишь тогда, когда на пол упали