Чистую правду сказала, с учетом собственного состояния, которое уже начинало возвращаться к тому же, с чего начинали. Да и скривилась больше не от слов, а от болезненных ощущений в руке. Всё равно что скалу лупить, настолько твёрдый он оказался.

А тот…

— Ты поэтому так громко кричала? — усмехнулся, подаваясь вперёд. — Потому что «так себе» было?

Вынужденно улеглась обратно.

— Бывало и получше, — хмыкнула нарочито беззаботно.

Ну, и что, что на этот раз соврала? Лишь для того, чтоб рожа напротив не такой самовлюблённо-довольной выглядела.

Ответом мне стал… поцелуй. Неожиданно нежный, мягкий, почти невесомый, наравне с ласковым поглаживанием внутренней стороны бедра кончиками пальцев. И тихий шепот в губы:

— Вот именно. Бывало. До меня.

Как удар нокаутом, прилетели его слова. Едва удержалась, чтоб не дёрнуться в порыве сложиться пополам, настолько глубоко проникло в подсознание.

Только этого ещё не хватало…

Да пусть что угодно говорит!

Все мы тут не маленькие, в конце концов…

Нет ничего особенно в быстром перепихе без обязательств!

Со всяким бывает…

Тем более, что полноценным сексом это и не назвать!

Ну, а то, что память то и дело подсовывала другой раз, где не так уж и быстро, и всё такое прочее…

Это всё афродизиаки!

Иначе бы в жизни даже не посмотрела бы на такого, как он…

Да, буду успокаивать себя этим!

— Может быть, — пожала плечами. — Но и может быть после тебя ещё лучше будет? — озвучила риторическим вопросом вслух и тут же переключилась на другое: — Может, ты уже слезешь с меня, если мы всё выяснили? — уткнула ему в грудь сразу оба кулака.

— Слезу, — своеобразно согласился он со мной, так и не сдвинувшись. — Как только отложишь в своей красивой головке, что лучше уже не будет. Смирись и никогда не забывай, — хмыкнул, наконец, отстраняясь.

И пока я переваривала его заявление, поднялся на ноги, после чего одним рывком поднял и меня. Осмотрел с головы до ног и обратно, чуть поморщился, а затем стащил с меня остатки платья и с себя футболку. Последнюю отдал мне, сам же надев.

— Угу, буду бережно холить, лелеять и хранить в памяти до конца дней своих, как же… — согласилась на свой лад, не желая продлевать полемику на столь щепетильную тему.

Когда-то я свято верила, что сперва встречу свою пару, и он будет самым лучшим из всех, кого я только знаю, а не вот так вот, вот это вот всё безобразие, основанное на стероидах и наркоте (Лунная знает, чем меня за последние сутки только не пичкали).

— Красивая и умная. Ну просто идеальная женщина, — поиздевался в ответ мужчина, отворачиваясь от меня и шагая в сторону автомобиля.

На этот раз промолчала. Одарила его ненавистным взглядом. И опять промолчала. Вслед за ним направилась. А пока шла, боролась не только с соблазном повторить свою попытку к бегству, но и с тем, как собственный организм реагировал на каждый новый шаг. Охренительные, видимо, афродизиаки у того араба были, раз до сих пор торкает и непонятно, когда вообще перестанет.

— А когда эти афродизиаки перестанут действовать? — остановилась, не дойдя до машины с десяток шагов.

Вдох. Выдох.

Всё хорошо…

Продолжила саму себя уговаривать.

И даже почти смогла перестать пялиться на голый торс, сверкающий ничуть не менее ярко того же солнышка, которое почти совсем скрылось за линию горизонта.

— Чтоб тебя дистрофия пожрала… — проворчала себе под нос, уложив ладонь на низ живота и слегка надавив в надежде прогнать все напрашивающиеся ощущения.

Я же не нимфоманка какая-нибудь? Ну, опоили афродизиаками. Это ведь не повод постоянно глазеть на него? Тем более, что под афродизиаками и псина вшивая может показаться самым охренительным волком, не во внешности его вовсе моя проблема.

— Не переживай, я и тогда буду самым красивым парнем в мире, — стало мне очередным издевательским ответом.

— Кто бы сомневался, — согласилась.

Не потому что с его словами согласна, скорее со своими мыслями, там где про псину вшивую… А секундная передышка, ровно как и внутренний монолог в самом деле пошли на пользу. В машину я всё-таки села. На этот раз на переднее пассажирское. В отличие от предыдущей моей поездки здесь, осмотрела всё тщательно и неторопливо, по итогу чего…

— Ключ. Ты ведь забрал его? — поинтересовалась, не обнаружив самое необходимое из первостепенного. — У араба.

Могла бы поклясться, что на самом оборотне ключа тоже нет. Всё-таки я его почти везде успела потрогать за наше с ним краткосрочное знакомство. Разве что я всё-таки что-то упустила.

— Была бы ты в них до сих пор, если бы забрал? — посерьезнел оборотень, усевшись за руль. — Нет, — добавил уже по существу. — У того араба его не было. А искать по всему дому времени тоже не было, уж прости. Мы и так там задержались дольше нужного. Впрочем, как и здесь, — закончил, с беспокойством осмотрев округу, прежде чем завести двигатель.

— Кто ж тебя знает, как бы ты в самом деле поступил, если бы забрал? — фыркнула на это злорадно, поясняя своё недоверие.

И да, не верила я ему.

Я же отчетливо помнила, что ключ был у араба на шее!

— Нет, я конечно люблю связывать девушек, но предпочитаю чтобы это происходило по взаимному согласию, — фыркнул он насмешливо, возобновляя нашу поездку. — Да и смысл тебя в них держать? — продолжил говорить, не отрываясь от вождения. — Сбежать ты всё равно не сможешь. Хотя бы потому, что вряд ли умеешь в пустыне выживать. Это во-первых. А во-вторых, мы уже убедились, что побег — это в принципе не твоё.

Промолчала. Только зубы крепче сцепила. И колени сжала. Задумавшись о том, как бы ему ту самую отвертку во второй раз в шею всадить. Не для побега ради на этот раз. Чисто из вредности.

И нет, я не кровожадная.

Всё равно ж выживет…

К слову об этом.

Кровь из его горла давно не хлестала, но всё равно рана выглядела не очень воодушевляюще. Неудивительно, что мужчина то и дело поводил раненым плечом, хотя более никак не выдавал того, что ему неприятно.

— В следующий раз не в шею, а в сердце тебе прицелюсь, — не удержалась от едкого комментария, прогоняя зачатки совестливой жалости к состоянию оборотня.

Пусть знает, что я всё равно ни за что не сдамся, какого бы мнения он ни был про мои способности к побегу и навыкам выживания в пустыне.

Показалось, мужчина как-то странно-горько усмехнулся, прежде чем остановил машину. Не успела я поинтересоваться о задуманном им, как одним незаметным движением он достал откуда-то сбоку на этот раз кинжал и сунул мне его в руки. Сам сжал мои пальцы вокруг рукояти и поднёс кончик острой стали к центру груди, приставив так плотно, что на загорелой коже вновь проступила кровь.