Небо было плотно затянуто тучами, от сошедшей с ума воды веяло совсем не тропической прохладой. Передавая друг другу, ребята пили из горлышка металлической армейской фляги какой-то горький жгучий напиток. Крис, которому, собственно, и принадлежала фляга, утверждал, что это «the best American whiskey», Тимур величал пойло благородным именем «бурбон», а Костя полупрезрительно именовал «афтошейв». Настя собственного названия для содержимого драгоценной фляги изобрести не потрудилась.

– А я, кажется, понял эту их чертову математику, – проговорил Костя, отхлебнув из фляги и демонстративно поморщившись.

– Какую еще математику? – поинтересовался Тимур, протягивая руку за пойлом.

– Ну, почему капсулы забрали тридцать одного пассажира.

– И почему же? – спросила Настя.

– Помнишь, что ты тогда сказала? На борту «Ковчега» должно быть тридцать живых существ.

– Ну и?..

– Ключевое слово – «живых». Если, допустим, кто-то умер по пути, логично, что «Ковчег» его не посчитал и прислал «гроб» за следующим.

– С чего бы это там кому-то умирать? – пожала плечами девушка.

– Как известно, человек вообще смертен, – развел руками Костя. – И, как отметил классик, внезапно смертен.

– Товарищ капитан был серьезно ранен… – ни к кому конкретно не обращаясь, задумчиво проговорил Тимур.

– Да ладно тебе! – поежившись, отмахнулась Настя. – Безбородов еще нас всех переживет!

– Нас пережить – задача нынче не хитрая, – невесело усмехнулся кавказец, передавая ей флягу.

– И все же кто-то там не дожил до старта, – стоял на своем Костя. – Другого разумного объяснения нет.

…Человека, медленно спускавшегося к морю от разбитой дороги, первым заметил Крис. Американец толкнул локтем Костю, тот – Тимура. Подобравшись, кавказец положил руки на цевье автомата.

Человек приблизился, и Настя, сперва было решившая, что это пришедший в себя солдат либо пробудившийся от наркотического сна таец, которых они, уходя, оставили в бункере, наконец узнала его. Не по лицу – по тому кровавому багрово-бурому месиву, в которое оно превратилось, сделать это было невозможно, – но по изодранной в клочья клетчатой рубахе и когда-то белым, а теперь всех оттенков грязно-серого брюкам. По пляжу, тяжело припадая на левую ногу, брел майор Михайлов.

Не дойдя до сидевших на песке ребят пары шагов, незваный гость остановился. Изуродованная плоть на его лице зашевелилась, и сквозь нее проглянул одинокий алый глаз. На том месте, где когда-то находился рот, распахнулась узкая щель, из которой вырвалось не то шипение, не то свист.

Настя, оказавшаяся к Михайлову ближе всех из ребят, в ужасе отпрянула. Тимур с щелчком снял автомат с предохранителя.

Майор снова зашипел и протянул вперед правую руку. Средний и указательный пальцы на ней отсутствовали.

– Что вам нужно? – спросил из-за спины Насти Костя.

– Дай… – почти разборчиво выдохнул Михайлов.

В руке у Насти была только фляга с виски – ее-то она и протянула майору.

Ухватив сосуд трехпалой рукой, Михайлов поднес горлышко к щели рта, далеко запрокинул голову и сделал глоток. Струйка спиртного, сбежавшая по его израненным подбородку и шее, должна была, наверное, причинить майору адскую боль, но тот не издал ни звука – лишь молча вернул девушке флягу и, повернувшись, продолжил свой путь к морю. Не останавливаясь, вошел в воду по колено, затем по пояс, шел бы, вероятно, и дальше, но тут набежавшая волна опрокинула его навзничь. В падении тело Михайлова перевернулось и закачалось на поверхности лицом во льду.

Минут десять потрясенные ребята наблюдали, как труп майора постепенно относит прочь от берега.

А потом тучи в небе расступились и показалось солнце.

Спиральный рукав IV, вторая планета в системе официально безымянного желтого карлика (обиходные наименования – Новая Земля, The New Earth и др.), летоисчисление не начато

– Вот интересно, а где остальные? – с детским любопытством озираясь по сторонам, проговорила Ксюша.

– Кто – остальные? – спросила ее Инна.

– Ну, остальные восемь «Ковчегов»! – пояснила мелкая.

– Кора говорила, что пока сюда долетели только шесть, считая наш, – напомнил Олег.

– Так это еще когда было! – заметила Ксюша.

– Где-нибудь там, за горизонтом, – неопределенно указала Галя на темнеющую впереди полоску леса.

Они стояли на зеленой поляне по колено в траве и разноцветных полевых цветах. Вокруг порхали огромные, с земного голубя величиной, пестрые бабочки, в безупречно голубом небе ярко светило местное солнце, ласковый теплый ветер слегка шевелил волосы на их головах… Так, наверное, мог бы выглядеть рай. Но Олег уже знал, что дальше, сразу за той самой лесополосой, начинается безжизненная каменистая пустыня с зыбучими песками, кипящими гейзерами, внезапно вырывающимися из-под поверхности прямо под твоими ногами, ядовитым маревом в раскаленном воздухе… Так, наверное, мог бы выглядеть ад. Но планета не была ни раем, ни адом – разве что и тем и другим одновременно. А еще она теперь была их домом: за спинами ребят совершивший посадку «Ковчег» неспешно трансформировался не то в колониальный поселок, не то в укрепленный замок.

– А как думаете, третьим кто-нибудь проголосует? – снова спросила Ксюша.

– Хотелось бы надеяться, – вздохнула Инна. – Пока у Земли два голоса из шести. Нужно три.

– Нужно три, – кивнула Ксюша.

– Ну, один-то уж из трех оставшихся будет, – предположил Олег, невольно возвращаясь мыслями в рубку «Ковчега». – Наверняка будет…

Хотел бы он быть в этом так уверен…

Когда они с Галей нажали на кнопку, не произошло ничего. Совсем. Олег ожидал оглушительного грохота – стояла звенящая тишина, готовился к испепеляющему пламени – трудолюбивый вентилятор бесшумно гнал с в лицо прохладный воздух, боялся невыносимой боли – ну, боль-то как раз никуда не делась, но была все той же, уже привычной: ныла сдавленная щупальцами Чужого шея, саднило содранные в кровь ладони, кололо в боку…

– Что такое?! – юноша повторно ударил пальцем по черному шестиугольнику – вновь без какого бы то ни было видимого результата. – Кора? – обернулся он к хозяйке «Ковчега», так и стоявшей за их спинами. – Твои штучки?

– Получаю новую информацию, – невпопад отозвалась та. Глаза ее были закрыты, лицо напряжено – словно бы она к чему-то внимательно прислушивалась.

– Какую еще, к чертям собачьим, новую информацию?! – воскликнул Олег. – Где взрыв?

– Кора! – в распахнутую дверь из коридора с дубинкой в руке ввалился Мамаев – вот кого сейчас ему тут только и не хватало! – Я уже задолбался вас звать! Куда вы… – его взгляд наткнулся на тело Чужого у стены, затем на Олега с Галей. – Светлов? – не сумел – да, похоже, и не попытался – скрыть Стас своего изумления. – Откуда ты здесь взялся?!