её кабинете Катю в довольно возмущённом настроении. Вот чёрт, я ведь совсем про неё забыл!

– О, тут как тут, явился не запылился! – воскликнула она при виде меня. – Так я и думала! На дачу, наверное, намылились!

Стелла, сидя за рабочим столом, устало подняла глаза. Видимо, она уже исчерпала все свои аргументы в очередном бесполезном споре, и теперь ждала моей подмоги.

– Катя, – сквозь зубы проговорил я. – Выйди отсюда, пожалуйста. Что ты творишь?..

– Это ты что творишь! Ты почему к телефону не подходишь?! И на сообщения мои не отвечаешь?!

– Да ты у меня давно уже во всевозможных чёрных списках.

– Ах вот оно что!

– Стелла, прости, я… с этими событиями… совсем запамятовал…

– Позже поворкуете! – решительно перебила меня Катя. – Ты должен мне помочь!

– Ничего я тебе не должен.

– Ты же ещё не знаешь, о чём я говорю!

– И не хочу.

– Не бойся, я от тебя не беременна!

– Ещё бы, мы не спали больше полугода.

Стелла тихо простонала и обхватила голову руками, показательно закрывая ладонями уши. Похоже, её весь этот шум уже порядком утомил. Взяв чемодан за ручку, я решительно покатил его к выходу. Катя посеменила за мной и, наконец, перестала сотрясать воздух в ординаторской.

Такой же шумной процессией мы спустились вниз и вышли за территорию больницы. Бывшая всё это время награждала меня новыми нелицеприятными эпитетами, сетуя на мои безразличие, бессердечность и даже бездушие. Стелла молча шла сзади, выдерживая безопасное расстояние. И только когда я открыл для неё дверь машины, приблизилась, чтобы туда сесть.

Я тоже сел на водительское и завёл двигатель, но так просто отделаться нам не удалось – Катя решительно перегородила дорогу, не давая выехать с парковки:

– Да выслушай же меня, наконец! – крикнула она, стуча по стеклу. – За мной следят!

– По‑моему, это ты за мной следишь! – раздражённо выпалил я. Пришлось снова выйти из машины, и дальше мы ругались уже у капота. – Катя, я тебя прошу, перестань. Отойди с дороги, мы опаздываем.

– Ты должен мне помочь! – тараторила она. – Это всё из‑за Валеры…

– Да! – воскликнул я. – Именно! Ну наконец‑то до тебя дошло! Не было бы Валеры, не было бы и этого разговора. И вообще, всей этой ситуации. Я был бы сейчас с тобой, и тебе не пришлось бы сгорать от этой унизительной ревности.

– Ты не понял…

– Катя, это ты не поняла.

Она прервалась и надулась:

– А знаешь, что. Я не ревную. Тем более, она у тебя немодная! И чёрный цвет её старит!

Я аж потерял дар речи от такой наглости. Только молился внутренне, чтобы Стелла этих слов не услышала. Но, похоже, они до неё всё‑таки долетели, потому что она тут же взглянула на себя в зеркало, поправила укладку и вышла к нам со словами:

– Котик, поехали скорее, а то опоздаем, – и с показательной нежностью погладила меня по плечу, а потом взяла за руку и повела за собой. Уже садясь в машину, словно ненароком оглянулась и бросила. – Катя, чёрный цвет тут не при чём, просто я его старше лет на двести… а впрочем, что тут таить, на все пятьсот! Но, как говорится, любви все возрасты покорны. Оставьте нас, пожалуйста, в покое. Ваш поезд ушёл.

Она хлопнула дверцей, пристегнулась и помахала мне рукой – мол, поехали быстрее. Надо сказать, её короткое выступление неожиданно подействовало. Катя удивлённо заткнулась, отступила в сторону – и мы смогли, о чудо, отъехать от парковки. Когда территория больницы скрылась из вида, я хмыкнул и повернулся к Стелле:

– Как ты там меня назвала? Котик?!..

– А что ещё мне оставалось, – мрачно буркнула она. – От ваших разборок уже стало тошно. И потом, мы правда опаздываем.

Я с умилением улыбнулся:

– Старушка и её котик – мы просто созданы друг для друга, – и дотронулся пальцами до её локтя, лежавшего на подлокотнике.

– Волков, держи руль! – гаркнула она и отдёрнула руку. – Ты что, шуток не понимаешь?..

– Понимаю, Стелла. Я всё понимаю. Пожалуйста, не переживай.

Некоторое время мы ехали молча и оба не могли надышаться воцарившейся, наконец, тишиной. Уже отъехав несколько десятков километров от Москвы, остановились у кофейни – Стелла попросила купить ей кофе. Потом, спустя полчаса, она вдруг решила заехать в аптеку. А ещё минут через десять – в торговый центр. В этом месте я стал с подозрением на неё коситься. Но она с невозмутимым видом потащила меня сначала в супермаркет, чтобы купить фруктов и ягод, а потом, о ужас, по обувным магазинам, уверяя, что ей срочно нужны новые туфли, потому что эти – натирают. Я уже даже решил было, что она чересчур вжилась в роль моей девушки и, вздыхая, бросал недвусмысленный взгляд на часы, но она будто бы не замечала моих намёков.

И только когда мы, погрузив покупки в багажник, снова выехали на шоссе, она сказала своим обычным строгим тоном:

– Похоже, твоя