Поцеловал в ответ и сам же отстранился. Оглядел ее смущенное и виноватое лицо и снова прижался к губам. Старался быть нежным, но разве может быть нежным высоковольтный кабель, смертельно бьющий током? Он целовал её щеки, глаза, возвращался к губам, пока не заметил, что у поцелуев соленый привкус. Отстранился, провел пальцами по мокрым стрелкам ресниц.

– Ты замерзла, пойдем в комнату.

Соня дёрнулась назад.

– Марк, нет!

Он взялся за ручку двери и печально пообещал.

– Ничего не будет, я же говорил: попробуй меня уговорить. Ты была неубедительна.

Он снова заварил чай, включил телевизор и удобно устроился на кровати. Всем своим видом показывал, что на балконе ничего не произошло.

Соня села рядом и взяла свою кружку. Повернулась к экрану, но сосредоточиться не смогла, постоянно натыкалась взглядом на ногу Марка и сдерживала порывы снова ее погладить, облегчить боль, пожалеть. Почему ее вообще так зациклило на этой части тела? Это же мужская голень! Мохнатая, неизящная, еще и изуродованная.

Она и не заметила, как задремала. Вроде минуту назад пила чай, медленно моргала, а распахнув глаза, обнаружила, что свет уже не горит, телевизор не работает, и Марк лежит рядом. Точнее, не рядом, а вплотную, обхватив ее со спины рукой и зарывшись носом в ее распущенные волосы. Сквозь пелену сна Соня нащупала его руку на своем животе и накрыла ладонью.

Марк не сдержал свое обещание. Было всё. Было всё и гораздо больше. Для этого не пришлось даже обнажаться и заниматься любовью. Лучше бы случился секс, чем эта близость, прокравшаяся в кровь словно неизлечимый, но пока дремлющий вирус, притворившийся обычной простудой.

Соня проснулась рано, комната еще плавала в предрассветной дымке, скрывая очертания мебели. Марк размеренно дышал, согревая ее спину телом, а затылок дыханием. Соня осторожно приподняла его руку и соскользнула с постели. На секунду замерла у кровати. Каким же трогательными и беззащитным выглядел спящий Марк, несмотря на внушительные расслабленные мышцы и гранатовые оттиски на лице – отпечатки Сониных пальцев.

На цыпочках Соня покинула номер и зашла в соседний. Не тратя время на макияж, быстро оделась, схватила сумочку и выбежала в коридор. До парковки неслась как угорелая и постоянно оглядывалась. С пятой попытки завела машину и вырулила на дорогу. Только отъехав от Анапы на несколько километров, немного успокоилась и сразу же вырулила на обочину. Руки на руле дрожали, глаза щипало от непрекращающихся слёз. Стараясь дышать глубоко и ровно, Соня нащупала в сумке телефон и набрала сообщение:

«Ничего уже не будет как раньше. Нужно было прекратить еще в октябре. Не звони мне, пожалуйста, и не пиши. Мне нужно время и тишина. Я не могу тебя видеть, не могу слышать, не могу думать о тебе. Это зашло слишком далеко. Прости, я не хотела, чтобы снова было больно».

Уже отправив, обнаружила несколько опечаток, но удалять или переписывать не стала. Хотела отписаться от профиля Марка, но и на это не хватило сил. Отключила телефон, чтобы избежать соблазна взять трубку.

До Краснодара добиралась, постоянно останавливаясь на обочине. Ее колотило в ознобе, пейзаж за окном расплывался и терял связь с реальностью. Соня непроизвольно ускорялась и замечала это, только когда бросала взгляд на спидометр. В таком состоянии ей и пешком не стоило ходить, не то что передвигаться на машине. Чудом добралась, не устроив автокатастрофу.

Уже в городе вспомнила, что хотела купить Юле персональный подарок. Билеты, торт и организация вечеринки – это замечательно, но её Юлька обожала сюрпризы. Кирилл купил ей кольцо с янтарем. Похвастался еще два дня назад, а Соня надеялась найти подарок в Анапе, но забыла. Вообще забыла обо всем на свете. Остановившись у ювелирного магазина, Соня с помощью пудры и помады кое-как привела себя в порядок. В принципе, ее помятый вид очень походил на банальное похмелье и недосып, только вот Соня не пила и спала всю ночь.

Подарок нашелся быстро и неожиданно – серёжка для пирсинга в пупок со скрипичным ключом. Юля ценила символизм и всякие милые мелочи, намекающие на увлечения или памятные даты, а значит, такое украшение оценит. Но вручить его Соня не смогла. Когда она вернулась домой, Юли уже не было. Её встретил Кирилл, запыхавшийся и взволнованный.

– Сонь, опять телефон не зарядила? Уже обед, а ты только добралась. Я тебе зарядку на лоб приклею.

– Прости, – она выглянула в коридор, – Юля дома?

Кирилл обнял, привычно чмокнул в губы и помог снять куртку.

– Нет. Вы с ней разминулись. Убежала минут десять назад. Наверное, опять к Игнату.

– Его не будет в клубе?

Кирилл печально вздохнул и развел руками.

– Не будет. Игнат уже был тут, и они успели поссориться. Чай будешь?

Соня разулась и прошла на кухню, усевшись в кресло-качалку, укрылась пледом.

– Опять подбивает его на войну с мамой?

– Похоже на то. Юлька максималистка. У нее все просто: если ты не со мной, значит, против меня. А Игнат не хочет ссориться с родителями, пытается как-то все сгладить, договориться с ними. Ему же всего шестнадцать лет, он от них полностью зависит, да и любит их. Я его, в принципе, понимаю.

– Но ты против своих пошел.

– Я был старше, Сонь. Он еще ребенок.

Соня обхватила кружку пальцами, вдохнула аромат чая и задумалась.

– Громко ссорились?

Кирилл хмыкнул.

– Весь дом слушал от подвала до чердака и чуть-чуть соседи. Юлька не умеет тихо воевать, только с кровавыми жертвами и взрывами. Она его в итоге послала. А теперь сама к нему побежала. Любовь-война.

Соня вздохнула.

– Когда она это перерастет? Кипятковая натура.

– Если она в тебя, то никогда, – он сел напротив, обильно подсластил чай, – как прошла встреча?

– Утомительно. Спать хочу, – Соня откинула голову на спинку кресла и прикрыла веки. Смотреть в глаза Кириллу оказалось непосильной задачей.

К вечеру Юля так и не появилась. Кирилл переживал, что она и в клуб не придет, и гости будут праздновать день рождения без именинницы. Но когда они приехали в Jazz-cafe, Юля уже была там: насупленная и нервная. Надя встретила их и проводила на второй этаж, где для гостей специально выделили зону. Ожидались крестные, бабушка с дедушкой и одноклассники. Не такая уж и большая толпа для празднования совершеннолетия, но Юля не хотела и этого. Она бы с большим удовольствием провела этот день с Игнатом, но выбора ей не дали.

Весь вечер Соня просидела как в тумане, постоянно выпадала из реальности, возвращалась мыслями к Марку. Он не писал и не звонил,