– Нравится вам новая должность, Гэвэйн?

– Страшновато в моем возрасте, – сухо произнес рыцарь. – Я бы предпочел что-нибудь попроще и побезопаснее; скажем, собирать налоги, лишившись одной руки, или сражаться с драконами со связанными за спиной локтями.

– Ой, ой, ой! Должен же у меня быть хоть кто-то при этом проклятом дворе, к кому я могу повернуться спиной без страха быть заколотым, – вдруг улыбка сбежала с лица Джордана, и он внимательно посмотрел на своего телохранителя. – Гэвэйн, вы однажды дали клятву защищать… одного человека. Я убил его. Что же теперь будет?

– Убитый не стоил этой клятвы. Я по-прежнему служу настоящему принцу Виктору и охраняю его.

– Казните меня, если я что-нибудь понимаю, – сказала Таггерт.

– Спасибо, мессир Гэвэйн, – произнес Джордан, – а теперь, если не возражаете, я хочу перекинуться парой слов с Хранительницей Замка.

– Конечно, государь, – ответил Гэвэйн, – я рад, что вы согласились вернуться из ссылки в замок, ваше величество. Вы стали совершенно другим человеком.

С этими словами рыцарь, торжественно поклонившись, зашагал прочь из Главного Церемониального зал?

– О чем здесь шла речь? – спросила Таггерт, когда за рыцарем закрылась дверь.

– Пустяки! – ответил Джордан. – Мне хочется поговорить с вами, Кэйт.

Катриона улыбнулась и, подойдя поближе, села на подлокотник трона:

– Вы всегда можете рассчитывать на меня, Виктор, моя жизнь принадлежит вам.

Джордан улыбнулся в ответ и, протянув руку, обнял женщину за талию:

– Я как раз и надеялся, что вы что-нибудь такое скажете.