Потом походил по норе, достает серебряно яичко. Перебросил из руки в руку, и вот перед им серебряной дворец. Взошел в его, походил по ём, вскричал: «Духи, где вы?» — Явились перед им двенадцать опять духов: «Что вам угодно?» — Он говорит: «Подайте мне выпить и закусить!» — Те накрыли ему стол, он выпил и закусил. Походил по дворцу, нет ничего. Походил по норе, достает яичко, переброшил из руки в руку — не стало серебряного дворца, и думает: «Дай-ка, построю я золотой дворец!»

Достаёт золотое яичко, из руки в руку перебросил, стал перед ём золотой дворец. Заходит в его, и увидал: висит в углу балалайка. Вжал он ету балалайку, и зача́л на ей играть. Вот чертёнок по чертёнку и набрались полный дворец. — «Ондай, солдат, нашу балалайку!» — Солдат сидит, играт, а черти все просят: «Ондай нашу балалайку!» — Потом солдат имя́ и говорит: «Вот што, черти прокляты́е, выташшите меня из етой норы, отдам вам ету балалайку. А ешли не сумеете выташшить, то не ондам».

Черти в тот раз в ответ: «Пойдем к норе, сейчас выташшим, только ондай балалайку». — Подходят к норе и давай лестницу делать. Стают чертёнок на чертёнка и плетут лестницу. «Ну, солдат, теперь выходи!» Солдат тогда вышел из норы и бросил имя́ балалайку. Да и пошел обратно в город.

Когда приходит в город, и стаёт к бедному старику на квартеру. Итак, у царя вот-вот свадьба. Гонералы-то пришли, и сказали: «Мы спасли дочерей», — и государь за их ондает. Ну, дочери отцу говорят: «Што, вот што, папаша, когда оне нас сумели достать, и пускай нам достанут чулки, которые у нас на тем свете были». — Потом, государь призывает генералов етих, своих нареченных зятевѐй и говорит: «Вот што, нареченные мои зятевья, когда вы сумели моих дочерей достать, то сумейте и чулки достать, которые на их были на те́м свете».

Вот, имя́, значит задача. Почем же оне знают, какие чулки у дочерей на те́м свете были. И вот стали по городу рыскать, разыскавать, кто бы взялша связать царским дочерям чулки, которые у их на тем свете были. Солдат опять и услыхал. Да и говорит старику. «Ступай-ка, дедко, не увидишь ли етих генералов и берись ети чулки связать, которые у их на те́м свете были, только не ошибайся, проси дороже!»

Старик пошел, и как раз ему ети енералы стречу. «Здрастуй, дедушко!» — «Здрастуйте!» — «Вот што, дедушка, не возьмёшься ли сделать царским дочерям чулки, которые у их на те́м свете были?» — Старик говорит: «Да, могу!» — «А што же будут стоить?» — «Да, за три пары три тысчи рублей!» — «Ладно, только штоб к утру были готовы!» — «Ладно», говорит. Генералы дают ему деньги. Старик отправилша обратно.

Когда приходит домой и солдат его спрашиват: «Ну чо, взялша?» — «Да, взялша!» — «Што за работу взял?» — «Три тыщи рублей!» — «Ну, так ладно, ей таши штоф вина!» — Старик, говорит: «Да, што же мы напьемся пьяны когда же будем работать?» — Солдат говорит: «Дак што, ешли не хочешь итти по вино, так работай сам, дело не моё!» — Старик думат: «Так беда и так беда!» — Нечего делать старику, пошол, принёс штоф вина, выпили со стариком и солдат ложится спать. Старик думат: «Вот беда!»

Ну, делать нечего, несколько покрутился и сам свалился. Солдат, когда проснулся, видит: старик спит. Достает чулки и кладёт на стол и будит старика. — «Вставай, дедко, неси свою работу, сдавай генералам!» — Старик, когда разбудился, видит лежат на столе чулки, взял ети чулки и понес генералам. Солдат ему и говорит: «Если генералы спросят: те ли самы чулки? говори, што те».

Когда приносят генералам чулки, те говорят: «Те ли, старик, чулки?» — «Точно так, те!» — Тогда генералы взяли чулки и пошли к государю. Когда приходят к государю и подают. — «Вот, самые ети чулки!» — Государь берет чулки и несет дочерям. — «Вот, любезные дочери, вот вам и чулки!» — Дочери ему в ответ: «Да, папаша, самые те! Вот што, папаша, когда оне достали нам те чулки, пускай достанут те ботинки, в которых мы на тем свете были».

Государь приходит к генералам и говорит: «Ну, когда вы сумели достать чулки, достаньте и те ботинки, в которых оне на тем свете были и штоб к утру были готовы!» — «Ладно!» Поворотилишь генералы от государя и давай ладить, етого старика искать. Солдат опеть говорит старику: «Ну, дедко, ступай, верно, тебя генералы ищут. Будут рядить ботинки делать, беришь, только дороже проси!» — «Ладно!» — Дедко идёт, а генералы гоняют, етого старика ищут. Завидели етого старика, возрадовалишь и кричат: «Здрастуй, дедушка!» — «Здрастуйте!» — «Вот што, дедко, не возмешься ли ты ботинки жделать, в которых царски дочери на те́м свете были?» — «Да, ладно, батюшки, вожмушь». — «Што же будет за работу стоить?» — «Да, по две тыщи рублей», говорит. — «Ладно!» — Оне ему дают деньги, и штоб к утру было готово, а ешли не будет готово, то «мы тебя сказним!»

Старик приходит, и обсказывает солдату, што вот, мол, вжал заказ. — «Што за работу вжал?» — «Да, по две тыщи!» — «Ну так ладно, таши вина три бутылки!» — А старик твердит одно: «А когда же будем ботинки делать?» — Солдат отвечат: «Так делай, я тебя не унимаю! А ето дело не твоё. Я тебе говорю, таши вина!» — Старику нечего делать — пошол, притащил три бутылки вина, выпили, и солдат свалился, старик видит, делать нечего, сам ложится спать.

Солдат проснулся — старик спит. Солдат достаёт ботинки — ставит на стол, и будит старика. «Ну, дедко, вставай, ботинки готовы! Сдавай генералам». Старик стаёт, видит готовы ботинки, вжал и понёс генералам. Солдат ему и говорит: «Ежли спросят, те ли самые ботинки, скажи, што те!»

Старик идет к енералам, приносит им ботинки; оне говорят: «Те ли, старик, ботинки?» — «Так точно, те самые!» — Генералы берут и являются к царю. «Вот самые те ботинки!» — Государь берёт и несет дочерям. — «Вот, любезные дочери, вам те самые ботинки». Дочери посмотрели и ему в ответ: «Да, папаша, те самые. Вот што, папаша, теперь, когда оне нам достали ботинки, пусть достанут те платьица, в которых мы на те́м свете были, и штоб