— Старшой, сказать что хочешь людям? — спросил меня Пётр.

— Я по речам не великий мастер, — покачал я головой. — Сами разберётесь, не маленькие.

— Начали! — крикнул Пётр, вынимая из кобуры ПМ.

Помогали ему четверо мужиков, крепких, немолодых, с удивительно спокойными и даже скорее равнодушными лицами. Словно дрова колоть пришли или огород пропалывать — так они выглядели. Ухватив одного из связанных, они валили его лицом вниз на пыльный асфальт, и бывший учитель стрелял под лопатку из пистолета. Тело дёргалось и быстро затихало. Тогда мужики сноровисто снимали мотки проволоки с рук и ног и закидывали труп в открытые ворота склада.

Из двенадцати уголовников так поступили с шестью, выбирая тех, что помоложе, вроде как из милости. Пока кончали первых двоих, орали и матерились все пленные, но затем затихли. Кто-то обмочился, лёжа в расплывающейся луже, пахло и дерьмом. Но потом стало тише, словно до всех дошло, что спасения не будет. Один из пленных, молодой, чернявый, рыдал во весь голос, елозя мокрым, слюнявым и сопливым лицом по земле. Его кончили четвёртым.

А остальным начали распутывать только ноги, и Пётр стрелял каждому в бедро. А затем их по одному, невзирая на возобновившийся вой и крики, заталкивали, преодолевая сопротивление, в тёмное чрево склада, где уже шевелились, возрождаясь к нежизни, их бывшие дружки. Потом ворота захлопнулись, и слышен был лишь многоголосый крик из-за их стальной поверхности. И кто-то бился в них отчаянно, веем телом, но недолго.

А затем люди потянулись к небольшому составу из пяти платформ и небольшого маневрового тепловоза, который медленно вышел с запасных путей станции, погромыхивая двигателем.

— Серый, дело есть, — подошёл ко мне Николай. — Состав отправляем, но тут как вышло — машинисты появились.

— То есть без тебя справятся? — уточнил я, боясь обрадоваться раньше времени.

— Верно, — подтвердил он. — Без меня и без Санька, у того счёт личный. В общем, мы к тебе прибиться решили пока. Один бэтр на платформу грузим, и он с людьми уходит, всё равно лишний, а второй остаётся.

— У меня задание вроде как об стену убиться, — честно ответил я. — Уверен, что тебе оно надо?

— Должок за мной, отдать хочу. Так что спорь не спорь, а мы с вами.

— Докуда? — уточнил я главное.

— Я до «Шешнашки» с вами и оттуда в Нижний, к своим, — ответил тот. — А насчёт Санька не скажу, он, может, и вовсе остаться захочет. У него только мать была, убили её вчера, так что сам понимаешь… Зубами рвать готов.

Увидев, что я задумался, добавил:

— Санёк у нас первый водила, не пожалеешь. Ну и отслужил как положено, службу знает.

— Да не об этом думаю, — отмахнулся я.

На самом деле опасался я другого — как бы новый человек месть свою во главу всего не поставил, тогда остальных может под монастырь подвести. Николай меня понял вроде как, пояснил:

— Я всё время с ним буду, присмотрю. Так что? Решай скорее, отправляем состав.

— Ладно, давайте с нами, — согласился я. — Васька-Кэмел с вами поедет, он тоже деревенский, так что разберётесь.

Дальше суеты стало ещё больше. Наш «бардак» укрылся за бревенчатым штабелем, направив ствол КПВТ на переезд. К нему же подогнали бронетранспортёр. Мне на тот момент не до техники было, то одно, то другое. Пока провод от заминированной машины протянули, пока позиции выбрали… укрытие, к счастью, нам не требовалось, я решил рвать «сюрприз» прямо из «бардака», пусть нас броня защищает. Зря, что ли, столько железа захватили?

Пока вооружали и экипировали из запасов Николая, из бэтээра выбрался Санёк. Мрачный, но одновременно обескураженный, вымазанный маслом по уши и пахнущий соляркой. Кстати, её запах меня уже давно удивлял, у БТР-60 двигатель бензиновый. Точнее даже, два двигателя, не было тогда в стране одного, подходящего и мощностью, и весом.

— Старшой, бэтр неправильный — дизельный! — объявил Саня.

— Не понял… — удивился я. — «Шестидесятый»?

— Так точно, «шестидесятый», — подтвердил он. — Камазовское двигло стоит, двести семьдесят сил. Я с ума пока не сошёл вроде.

Стоявший рядом Шмель тоже опешил несколько. Почесал в затылке, пожал плечами, сказал, что, наверное, какая-то модернизация. Ну, тут он Америки не открыл, иначе это не объясняется. Прояснил всё Николай, слышавший разговор.

— Это в Арзамасе переделывать стали, таких много в нашем направлении возили, — сказал он. — Сам пару раз платформы с такими гонял. Их как раз по складам и сгружали потом, на случай великой войны или на экспорт.

— А ну-ка… — не выдержал я.

Снаружи вроде и не изменилось ничего, а вот внутри было отличий много. Например, вместо старой «раз-два-третьей» радиостанции стояла новая, Р-173М. Башня, на первый взгляд обычная, на самом деле была от «восьмидесятки», из неё можно было даже по самолётам стрелять, если попасть надеешься. А самое главное — для городских боёв это неплохо, можно по верхним этажам лупить. Вместо старых сидушек, от которых задница болит, появились новые, удобные, и установлены, как в «семидесятке», лицом к бортам, чтобы стрелять можно было. Ну и приборы наблюдения новенькие, это сразу видно. Вот так, прооперировали «старичка». Хотя главный недостаток на месте остался — люки только в крыше, под обстрелом выбираться — ну его на хрен. А те, что в бортах, больше на насмешку похожи.

— «Мазута», запас хода теперь какой у него, а? — спросил я, высунувшись из командирского люка.

— Вёрст шестьсот, наверное, — задумчиво ответил Мишка. — Прикидочно, если увеличенные баки не поставили.

— Там ещё соляра в бочках есть, — указал рукой Саня на открытый склад неподалёку. — Можем на цепи две взять по бортам, тогда вообще далеко хватит. И бензин есть, — добавил он, перехватив мой взгляд.

— А чего тогда стоите? — вскинулся я. — Бегом обеспечили погрузку! Хоть зубами поднимайте. А то сейчас припрётся кто, а у нас ещё конь не валялся.

Так скомандовав, сам пошёл к «бардаку», а если точнее, то к подрывной машинке.

Состав ушёл со станции примерно минут через двадцать. Куча людей на платформе, махавших нам руками, на последней стоял бронетранспортёр, уставивший стволы пулемётов на лес. Мы остались одни. «Бардак» так и прикрывал подходы к станции, а на бэтээр с кряхтением и матом грузили бочки с соляркой, каждая по четверти тонны весом. Однако и с этим справились, дополнительных четыреста литров взяли. Противник же пока не показывался. Успели пристроить бочку бензина и на БРДМ, ощутимо прибавив дальности.

Прошло ещё минут сорок, так никто и не показывался. Мы уже и связь между машинами установили, и внутри групп обмен наладили, а дорога так и оставалась пустой. Ждать дальше смысла не было, поезд уже был далеко, а специально боя мы не искали. Нам он без надобности, у нас своих проблем хватает.

— Шмель, давай к «газону» помаленьку.