Более осторожный Мустафа-хан Ширванский, женившись на дочери Сурхай-хана, хитростию сего последнего хотя вовлечен был во все его намерения, но умел поступки свои прикрывать наружностию приверженности к правительству. Аварский хан Султан-Агмет частыми письмами уверял в преданности, но известно было мне, что действует совсем противно.

Со стороны Кавказской линии наиболее беспокойств и разбоев производили чеченцы. Кабардинцы несколько менее, но не переставали делать хищничества.

1817-й год примечателен был необыкновенным разливом вод, которые произвели величайшие опустошения в поселениях казаков на Кубани и Тереке, но император, вознаграждая понесенные ими потери, изволил пожаловать по представлению моему довольно значительные суммы денег.

В сем же году с горы Казбека обрушился снег, остановивший течение реки Терека почти на целые сутки. Ущелье, по коему он протекает, завалено было на большое расстояние и в высоту на пятьдесят сажен. Сообщение с Кавказскою линиею прервано было надолго. Подобные снежные обвалы бывают всякие семь или восемь лет, требуют величайших трудов для проложения чрез них дороги.

Имея намерение ввести войска в чеченскую землю и не имея их достаточно на Кавказской линии, испросил я прибавления одного егерского полка, и таковой назначен был из Крыма. Сверх того из Кубинской провинции от полка Троицкого приказал я отправить один батальон в Кизляр, один батальон Кабардинского полка пошел в Моздок из Грузии.

В конце сего года собралось в Тифлис грузинское дворянство на выборы. По уничтожении многих должностей, которые во время царей, или собственно при дворе их, или в судебных местах занимаемы были лучшими фамилиями, правительство в вознаграждение определяло довольно щедрые пансионы и сверх того места советников предоставило княжеским фамилиям по выбору; другие менее важные должности назначены были равномерно по выбору для дворянства.

Здесь дворянство весьма многочисленное. Князей же по крайней мере столько же, как графов в Польше, и также ни те, ни другие прав своих на сии преимущества доказывать не желают. Предместники мои не могли успеть составить Депутатское собрание, встречая решительное со стороны дворянства упорство.

Его устрашала дворянская грамота, которую российское дворянство приняло от государей своих как величайшее благодеяние. Таким образом приемлются здесь многие из благотворных правительства постановлений! Мне однако же удалось согласить дворянство на составление Депутатского собрания, хотя не без затруднения, и оно приступило к действию.

Составлены правила в руководство с некоторыми облегчениями, кои утверждены по моему представлению. Я испросил дозволение мусульманам доказывать бекское свое происхождение, ибо некоторые из них в давние времена бывали даже независимыми владетелями, почему могут принадлежать им права дворянства.

Действия Депутатского собрания, прежде представления их в Герольдию и далее в Сенат, поступают на рассмотрение главноуправляющего. Я почел нужным сие средство, дабы отвратить злоупотребления, коих мог ожидать от влияния сильных фамилий, приобыкших давать покровительство низшим состояниям.

Чтобы дать понятие, какие правительству предстоят препятствия в малейших его постановлениях, по закоренелому невежеству и привычке к беспорядкам, достаточно сказать, что все вообще противились учреждению в городе Квартирной комиссии для уравнительного разделения постоя, тем более здесь отяготительного, что кроме военных людей и самим гражданским чиновникам отводятся квартиры.

Три дня о сем рассуждаемо было без успеха, и даже были мнения, дерзко порочившие сие правительства распоряжение, и я не иначе мог кончить то, как объявив, что все собравшиеся для рассуждения будут заперты до того, пока выберут членов в состав Комиссии. И Комиссия учредилась!

Здесь вообще все состояния, исключая черного народа, довольно добродушного и готового научиться кроткому повиновению, приобыкли придавать распоряжениям начальства превратное истолкование, и если когда не смеют совершенно отказаться от исполнения, то испытывают наклонность к каким-нибудь переменам, дабы впоследствии рассказывать легковерным, что принудили к тому сопротивлением.

Тщеславие сего рода в особенности принадлежит здесь знатнейшим княжеским фамилиям, к мнению которых все прочие имеют рабственное уважение. Многоразличные обстоятельства понуждали предместников моих ласкать высокомерие сих людей, ибо слишком сильным почитаемо было влияние их в народе.

Они же при возникавших часто в здешней стране мятежах употребляемы будучи к прекращению оных (в каковых случаях весьма малые из них бывали сколько-нибудь надобными), почитали себя необходимыми, и щедро расточаемые им награды принимали как надлежащее им уважение, никогда как милость.

Не погрешая можно сказать о князьях грузинских, что, при ограниченных большей части их способностях, нет людей большего о себе внимания, более жадных к наградам без всяких заслуг, более неблагодарных.

Здесь при царях сильнейшие фамилии пользовались большими преимуществами, и, в них имея всегда нужду, цари попускали власть беспредельную в отношении к принадлежащим им крестьянам. Доходы царства были весьма скудны, неопределительны, не было средств содержать постоянных войск, с соседями были вражды беспрестанные, и войска по надобности собирались с земли.

При сих случаях богатейшим из князей, которые могли поставлять большее число воинов, оказываемо было предпочтение, прощались вины и самые преступления снискивали снисхождение. Они приобыкли к своевольству, и оное нередко переходило в самое непослушание против царей и даже измены.

В Грузии почти нет княжеской фамилии, особенно знатной, из которой бы не было несколько изменников в бегах в Персии или Турции. Цари, боясь наказаниями ожесточить фамилии, почасту же и средств наказания не имея, искали их возвращения, не только обещали забвение вины, но и самые милости.

Людям с таковыми свойствами нелегко приобыкнуть можно к правительству, не терпящему своевольства, полагавшему обуздание на власть прихотливую, не имеющему необходимой нужды потворствовать разврату виновным послаблением. По сей причине весьма мало есть грузинских князей, нам приверженных.

Я же в особенности обращаю их на себя негодование, ибо в поведении моем с ними примечают они разницу с моими предместниками. Уважение мое дается более приобретающим его заслугами и благонамеренным к правительству расположением, нежели происхождению от знатной фамилии.

Отделяю я всякое преимущество князей над дворянами, которое доселе разумели они присвоенным к ним титулом. Между самих князей не поставляю никакого различия, которое прежде, в обиду многих, принадлежало единственно богатству или многочисленности фамилии. Чины, награды и пансионы даются редко, ибо даются достойным, повиновения требую безусловного.

В татарских дистанциях Барчалинской, Казахской и Шамшадильской, агалары (род дворян) издавна присвоили себе такую степень власти над черным народом, что сей последний, свободный по состоянию и зависящий от них потому только, что поручен им в управление, обязан будучи некоторыми в пользу их повинностями, сделался совершенно рабами. Не было повинности определенной, не было собственности, которую бы агалар не мог присвоить по произволу.