– Дружище, можешь оставить нас одних на минуту? – неожиданно попросил Бестиан.

– Да без проблем! – Лунтьер бросил на нас ну очень ехидный взгляд и вышел из авто, тихонько хлопнув дверцей.

Я глянула на Бестиана с удивлением.

– А зачем ты?.. Мф…

Договорить не удалось, потому что Бестиан мягко развернул меня за подбородок к себе и уверенно прильнул к моим губам, вовлекая в глубокий поцелуй.

Сладко. Томительно. Нежно. И одновременно – так страстно, что дыхание перехватывало.

Этот поцелуй был с большим обещанием чего-то большего. Чего-то такого, о чем было страшно думать. Но о чем думать очень даже хотелось…

– Спокойной ночи, Ангелочек, – шепнул мне в губы Бестиан, когда, наконец, пару вечностей спустя прервал поцелуй.

– Звучит, как тонкое издевательство, – хмыкнула я. – Ты в самом деле думаешь, что мне сегодня удастся спокойно поспать? После такого-то… После всего того, что сегодня произошло?

Бестиан усмехнулся, приятно провел ладонью по моей щеке, задержавшись большим пальцем на нижней губе.

– Тогда – порочных снов тебе, Лина, – с коварной улыбкой пожелал он. – Исключительно с моим участием, конечно же.

– Вот это уже ближе к теме, – пробормотала я.

Всё-таки нашла в себе силы выбраться из машины, махнула Бестиану рукой. Он не стал выходить из экипажа, чтобы не пересекаться с Оливией, да и в целом дабы не привлекать к себе еще больше внимания. На его месте я бы сделала так же. Это, вон, Лунтьер с удовольствием болтал с Оливией, которая не упустила возможности перекинуться парой словечек с приятелем профессора Брандта. А сам Бестиан явно не горел желанием ходить с транспарантом «Я здесь, идите ко мне, давайте общаться!».

Уже почти закрыла дверь, но в последний момент обернулась и склонилась к открытому окошку.

– Бес…

– М-м-м?

– Спасибо.

Бестиан склонил голову набок и задумчиво уставился на меня.

– За что именно?

– За самое необычное свидание в моей жизни, – хмыкнула я.

И поспешила отвернуться до того момента, как услышу какой-нибудь колкий ответ.

От машины шла, как пьяная. Совершенно не помню, как добралась до особняка семейства ди Мануэль, как сидела потом еще очень долго с щебечущей Оливией, для меня всё вокруг было как в розовом тумане влюблённости. Помню только, как уже под утро плюхнулась на кровать и с дурной улыбкой на устах крепко обняла подушку и закинула ногу на одеяло, вспоминая, как вот почти так же сегодня стискивала в объятиях Бестиана. А он активно отвечал на объятьях. Ох, как он отвечал!..

Интересно, как он там сейчас? Что делает и что думает? Как там его магия поживает, хорошо ли он себя чувствует? Ох, я бы сейчас дорого отдала за возможность хоть на минуту забраться в его голову…

Глава 32. Досье

[этим же вечером, в особняке Бестиана Брандта]

Из дома небольшого двухэтажного особняка, расположенного прямо на берегу водопада, протекающего в центре самого большого и опасного леса в Искандере, раздавались восхищенные вопли Лунтьера, который наматывал круги вокруг своего лучшего друга Бестиана и весьма эмоционально восклицал:

– Нет, в самом деле? Она прям уселась на тебя сверху и порвала рубашку, чтобы поцеловать и тем самым разыграть страстную парочку?!

– Угу.

– Прям всамделишный поцелуй, не просто в щечку?!

– Какое там в щечку, – буркнул Бестиан. – У меня одна определенная часть тела от этих поцелуев взбунтовалась так, что я только под конец поездки в тачке в себя пришел.

Лунтьер был в восторге. Он радовался факту первого поцелуя своего друга так, будто это не Бестиан, а он сам наконец-то поцеловал девушку, которая не испугалась специфичного флёра нечисти.

– Бе-е-ес, женись на ней, слышишь? – произнес Лунтьер, навалившись на стол, за которым работал Бестиан. – Ты где еще такую придурочную найдешь? Ой-й-й, в смысле, я хотел сказать – ты где еще найдешь такую рыжую бестию, которая на твою нечисть будет смотреть, как на кошечек и собачек? Зубастых, клыкастых и вполне опасных – но всё-таки кошечек и собачек! Бес, я не знаю, рейна она там тебе или нет, но тебе надо на ней жениться, слышишь?

– Угу…

– Что – угу? Ты меня вообще слушаешь?

– Ага.

– Бес, у меня интуиция прям орёт, что это лучшая партия, которую ты только сможешь найти!

– В тебе орет не интуиция, а темный айлинор, – фыркнул Бестиан, кинув взгляд на пустой бокал в руках Лунтьера.

– Да ну иди ты! – возмущённо всплеснул руками тот. – Я всего лишь бокальчик выпил, в честь твоей полупотери невинности, между прочим!..

– А в честь ее полнопотери ты искупаешься в игристом айлиноре?

– Фу, как пошло, – скривился Лунтьер. – Не-е-е, я люблю романтику, конечно, но не такую! Нет, ну ты послушай меня…

Бестиан слушал краем уха, задумчиво кивая, а потом перевёл взгляд за окно. По положению луны на небе понял, что уже наступила глубокая ночь. С этой точки просмотра было хорошо видно целое облачко светлячков, зависших над распустившимися ночными цветами у самого водопада.

Бестиан отвечал односложно. Он был чрезвычайно занят этой ночью и друга своего не гнал взашей только лишь потому, что пребывал в некоем пограничном состоянии между абсолютной эйфорией от близости с Линой и напряженным обдумыванием всей имеющейся у него на данный момент информации. И сейчас он сидел, обложившись документами, за большим обеденным столом в своем небольшом, но уютном особняке. Ну, это если не брать в расчёт то, что он был сплошь окружён бестиарием. Хотя для Хозяина нечисти это как раз было частью своеобразного уюта. Того самого, который всегда отпугивал всех девушек от него. Всех, без исключения.

Кроме Лины.

За день Бестиан перелопатил кучу информации по Светлане Абрамовой, собрал на нее объемное досье, подключил все свои связи в инквизиции, кинул поисковый запрос нечисти, и в течение всего дня получал отклики из разных источников, еле успевая записывать и анализировать их.

У него вырисовывалась очень странная картина. По всему выходило, что Светлана Абрамова и ее младшая дочь Ульяна действительно не покидали территорию Искандера и, кажется, в самом деле были живы. Вот только где они находились и по какой конкретно причине пропали? Что произошло в тот день? Чем глубже Бестиан погружался в это дело, тем больше понимал: дело пахнет гнилью.

Самую странную весть принесли аргизы, которых Бестиан вообще обожал за их незаметность и юркость: маленькие розовые пушистые комочки могли проникнуть много куда, и обитали они в самой разной местности, представляя собой своеобразную наблюдательную сеть, которую по достоинству мог оценить только