— Мой отец высылал приглашение своей племяннице. Но вместо нее приехала совсем другая девушка. Но имя и фамилия как у моей кузины. Зоя Кулинич А с ней два парня. Как звать одного не знаю. Зато второй — Юрий Вишняк…

— Значит, два парня и одна девушка…

— Да…

Клим, Чингиз и Янка. Два парня и девушка… Подложные документы… А ведь это могут быть они…

— С деньгами они приехали. Клуб свой открыли На мою сестру его оформили. А потом избавились о. нее…

Эти ублюдки и не на такое способны.

Никита улыбнулся.

— Я что-то смешное сказал? — покосился на него Давид.

— Нет, это я о своем.

Возможно, эта троица и не та, о которой он думает Так говорил рассудок. Но интуиция выдавала утвердительный ответ. Да, эти трое — Клим, Янка и Чингиз…

Значит, не зря его жизнь дала крутой поворот. Ряд удивительных случайностей выстроились в ровную логическую цепочку, перешли в закономерность. Тепломорск, зона, побег, Нью-Йорк, Давид — все это ступеньки, по которым он подобрался к Климу. Оставалось только дотянуться до этого ублюдка. Хотя нет, не совсем верно. Клим сам дотянется до него…

Никита не отдавал себе отчета, куда он едет. Просто ехал, и все. Даже не представлял себе, в каком он районе Нью-Йорка. И на датчик указателя топлива не смотрел. Поэтому очень удивился, когда двигатель вдруг заглох.

— Приехали…

Он вышел из машины. Осмотрелся по сторонам. И недовольно поморщился. Еще бы, на него надвигалась толпа разнузданных отморозков. Негры, метисы, мулаты — кого здесь только нет. Шпана залетная… Хотя нет, не залетная. Это он залетный. Вместе с Давидом. А эти типчики ощущают себя хозяевами в этом районе.

Райончик еще тот. Мрачные здания, серые стены, яркая настенная живопись. Спортивная площадка, огороженная драной сеткой. Мусорные баки. Ветер несет бумаги по мостовой. И крутые парни с крепкими кулаками. У одного бейсбольная бита. Взгляды хищные, морды ублюдочные… Человек пять, не меньше.

Они обступили Никиту с Давидом со всех сторон. И тот и другой чувствовали себя уверенно. Никиту грела мысль о «беретте» под свитером. Давид надеялся на нега.

— Ты, штопаная задница! — ткнул пальцем в Никиту главарь. — Деньги гони!..

Если утрированно: «Кошелек или жизнь?..» Характерно для всех времен и народов.

— Нет, — покачал головой Никита. И швырнул главарю ключи от «БМВ». — Можете забрать машину…

Она ему все равно не нужна.

Отморозок на лету поймал ключи, нанизал их на палец, крутанул пару раз.

— Машина есть… Теперь деньги…

— Нет, — покачал головой Никита.

И Давид замотал головой.

— Сами возьмем!..

Парень выбросил из-под себя ногу. Неожиданно Для своих кентов. Но не для Никиты. Он среагировал мгновенно. Поймал ногу, рукой — как плетью — хлестнул противника по лицу костяшками пальцев под нос. Парень вырубился мгновенно.

Давид тоже ударил. Поднял одну ногу, второй заскользил в движении вперед — только пыль из-под башмака. Таким вот макаром резко подъехал к метису и ударил задранной ногой. Пяткой в подбородок. Прямой, резкий и пробивной удар. Парнишка только крякнул. Давид красиво ударил — его жертва красиво слетела с копыт.

Зато второй раз Давид ударить не смог. Шустрый негр провел подсечку. И парень сам бухнулся на землю. С шустряком рассчитался Никита. Никаких ног — только кулак. Прямой в голову — нос всмятку. Бедный, бедный, как он к своей негритяночке на свидание пойдет. Или в общении с женщиной нос не самое главное?..

Никита изначально отнесся к противнику недостаточно серьезно. И допустил ошибку. Не прикрыл тыл — пропустил удар. Да какой удар. Бейсбольной битой по затылку.

Мозги пошли в пляс, в ушах загремел рок-н-ролл, глаза выскочили из орбит — и вперед. Никита едва поспевал за ними. Нужно было быстрей удирать с этого места. Он уносил ноги скорее на рефлекторном, чем на сознательном уровне.

Он пробежал метров пять. Развернулся. Едва не упал при этом. Голова кругом шла, перед глазами шторм, падающие звезды. Но ничего, кое-как он справился с собой. Умудрился выхватить пистолет, направил его на бейсболиста. Тот остолбенел от неожиданности. Глаза выкатились на лоб, нижняя челюсть отвисла, бита сама вывалилась из рук.

— Пошли вон, уроды! — зарычал Никита.

Но пошел он сам. Вместе с Давидом. Медленно, прикрываясь пистолетом. Отморозки остались у машины. Преследовать их не собирались. Не идиоты же — на «пушку» грудью кидаться.

Клим с недовольством смотрел на облажавшихся бойцов. Они сидели в его лимузине. На диване напротив. Он в упор смотрел на них, казнил взглядом.

— Я не спрашиваю, почему вы его упустили. Я спрашиваю, почему вы не привели его ко мне…

Иван и Толян понуро смотрели в пол.

Нашли они еврейского сосунка. С ходу срисовали его. Но тот срисовал их. Не клюнул на фальшивое удостоверение. И деру. Толян, идиот, за «пушку». Но с еврейчиком какой-то урод был. Ивана с Толяном как последних пацанов сделал. У одного увел «ствол», еврея в охапку — и когти рвать. На их тачке ушел.

Только в «БМВ» радиомаяк. Лимузин уже идет по следу. На фоне сплошных минусов у Ивана с Толяном один плюс. Быстро они от удара оклемались, слиняли из магазина до появления копов. Дали знать Климу. А тот сразу на коня — и вперед. Интересно было бы посмотреть на урода, который смог загасить двух его лучших бойцов.

— Клим, на лайбу вышли, — послышался голос Чингиза.

Его калачом не заманишь на задние сиденья. Он ездит только впереди — не за рулем, но на «штурманском» месте. И сейчас он рядом с водителем. В руках у него монитор поискового устройства. По нему вышел на машину.

«БМВ» стояла в грязных кварталах «отмороженного» Гарлема. В ней люди.

— Давай, братуха, команду…

Лимузин остановился метрах в двухстах от машины. К «БМВ» подъехал старенький «Бьюик». В нем — исполнитель и водитель, оба в масках. На вооружении у исполнителя пулемет Калашникова.

Автомат с грохотом ударил по машине. Клим издалека видел, как дергается она под пулевыми ударами. Салон заполнился свинцом, кровью, мозгами… Не хотел бы он сейчас оказаться на месте еврея…

Меньше чем за минуту пулемет выплюнул из себя все семьдесят пять пуль. «Бьюик» рванул с места в карьер. И исчез в лабиринтах мрачных кварталов.

Лимузин плавно сошел с места, двинулся к изуродованному «БМВ». Чуть сбавил ход возле него. Клим хотел собственными глазами убедиться в качестве работы.

В машине не два, а целых три трупа. И не белые в ней парни, а цветные. Что-то не то…

Клим нахмурился. Ему нисколько не было жаль убитых. Ему не нравилось, что еврей ушел от него. Вместе с уродом, который спутал Климу все карты. А потом «БМВ» жаль, и пулемет «засвечен» — придется от него избавляться. А он денег стоит. Хотя нет, Клим за него ни копейки не заплатил. «Ствол» из той самой партии…