Разница лишь в том, что Россия располагает какой-то частью тактического ядерного оружия, созданного в СССР. С начала 1970-х гг. в СССР поступило на вооружение до 30 тысяч (данные оценочные) тактических ядерных боеприпасов. Этими боеприпасами были оснащены боеголовки тактических ракет «Луна» и «Точка», снаряды 240-мм минометов, снаряды 203-мм и 152-мм пушек и гаубиц, авиационные мины и т. п.

Еще более важным фактором является нестабильность внутри Турции. Турецкая государственность в значительной мере держится на штыках собственной армии и на поддержке США. Если убрать эти две опоры, то Турция развалится в 48 часов. Внутри страны все большую роль играют исламские фундаменталисты.

Спор с Грецией из-за Кипра и ряда островов Эгейского моря то затухает, то возгорается. Перейти ему в полномасштабную войну мешает лишь присутствие американского 6-го флота.

Ну а на Востоке по-прежнему остается армянская проблема. Армянский народ ничего не забыл и ничего не простил османам, свыше 500 лет терзавшим их страну. Ситуация усугубляется отказом турецкого правительства признать геноцид армян.

Наконец, важным фактором является курдский вопрос. Американское правительство ради захвата иракской нефти совершило агрессию против суверенного Ирака. Но создать там мало-мальски устойчивую власть янки не могут уже много лет. Они выпустили из бутылки «курдского джинна». На севере Ирака фактически существует курдское государство, которому симпатизируют миллионы курдов, проживающих в Турции.

В итоге Турция сейчас вполне справедливо заслуживает титул «больного человека Европы» не в меньшей степени, чем в конце XVIII — начале XIX века.

В такой ситуации наиболее оптимальным вариантом для Турции было бы развитие торговых отношений с Россией, Украиной и другими республиками бывшего СССР и полное невмешательство в их внутренние дела и, разумеется, строжайшее соблюдение конвенции Монтрё. Любое ее изменение должно первоначально согласовываться с Россией, а лишь потом передаваться на рассмотрение международных конференций.

Сейчас Турция пытается войти в ЕЭС. Турецкое руководство и правительства ведущих европейских стран надеются, что это приведет к росту экономики Турции и стабилизации в стране. Однако рискну предположить, что попытка запрячь в одну упряжку «коня и

трепетную лань» может привести и к обратному эффекту — усилению нестабильности как в Турции, так и в Западной Европе.

Согласно конвенции Монтрё, проход через проливы военных кораблей с артиллерией калибра 203 мм был однозначно запрещен. В 1936 г. на вооружении кораблей еще не было тяжелых управляемых ракет, но по букве и сути договора крылатые ракеты «Гарпун» калибра около 340 мм и зенитные ракеты «Стандарт» калибра около 350 мм явно не проходили ограничения конвенции. Кроме того, дальность стрельбы этих ракет и вес боевых частей в несколько раз превосходят аналогичные показатели любой 203-мм корабельной пушки.

Тем не менее в 1986 г. американский крейсер УРО «Йорк-таун» GG-48 и эсминец «Кэрон» DD-970, пройдя с согласия турок через проливы Дарданеллы и Босфор, направились к берегам Крыма. Зайдя со стороны Феодосии, американские корабли беспрепятственно проследовали вдоль Южного берега Крыма и удалились в сторону Босфора.

12 августа 1988 г. корабли вновь прошли Босфор и вошли, территориальные воды Крыма. Для выдворения их командование Черноморского флота направило сторожевые корабли «Беззаветный» пр. 1135 и СКР-6 пр. 35. Наши корабли, находясь на параллельных курсах, несколько раз по международному каналу связи предупреждали американцев: «Вы нарушаете государственную границу СССР». Предупреждения эти дублировались флажным семафором. В ответ американцы отвечали «О'кей» и продолжали следовать своим курсом. Тогда командир «Беззаветного» капитан 2 ранга Владимир Богдашин получил приказ вытеснить американские корабли из советских территориальных вод.

«Вытеснить» означало, не применяя оружия, ударами корпуса заставить супостата убраться восвояси. Ситуация осложнялась тем, что водоизмещение «Йорктауна» было 10 тысяч тонн, «Кэрона» — 7,8 тысячи тонн, а советских кораблей, соответственно, три и одна тысячи тонн.

«Сначала корабли шли параллельными курсами. „Йорк-таун“ давал большую волну, мешавшую сближению. „Беззаветный“ увеличил скорость и стал быстро настигать американский ракетоносец с его левого борта. На СКРе загерметизировали отсеки.

«Беззаветный» взял вправо и приспустил правый якорь, лапы которого, как шипы ежа, ощетинились наружу.

Несомненно, командование американского крейсера не понимало действий советского сторожевого корабля. Свободные от вахты моряки столпились на верхних мостиках надстроек, фотографировали, что-то кричали. Беспечный вид американских моряков, их самоуверенность и надменное спокойствие подчеркивали безразличие к советскому сторожевому кораблю.

Противостояние достигло кульминации. «Беззаветный» достиг «Йорктаун», СКР-6 подходил к правому борту «Кэрона». Рядом находились пограничные корабли и суда вспомогательного флота. Для пущей убедительности в воздух были подняты два Ту-95 и противолодочные самолеты Бе-12 с подвешенными ракетами. На «Йорктауне» непрерывно работали навигационная РЛС и станция наблюдения за воздушным противником, сообщая обстановку командиру крейсера.

Первый удар «Беззаветного» пришелся «Йорктауну» в среднюю часть, в район трапа. Смялись леерные ограждения, оглушив оторопевших «йорктаунцев» скрежетом стали. Приспущенный трехтонный якорь, пройдясь по борту крейсера, нанес ему несколько ударов и вмятин. В следующую секунду он оборвался и упал в море.

Как будто ветром сдуло с мостика американских моряков. Было слышно, как на «Йорктауне» объявили аварийную тревогу, и все разбежались по боевым постам.

После первого удара форштевень «Беззаветного» ушел влево, а его корма навалилась на крейсер в районе установки контейнеров с противокорабельными ракетами «Гарпун», смяв четыре контейнера. Возникла опасность повреждения наших торпедных аппаратов. Резко переложив руль в положение «право на борт», «Беззаветный» вновь развернулся атакующим носом в боевую стойку. Второй удар по американцу оказался очень сильным.

«Йорктаун» вздрогнул, а «Беззаветный» на какое-то мгновение получил крен в 13 градусов, обнажив титановый бульб. Дифферент на корму достиг четырех градусов. Так что корма оказалась на срезе уровня воды. В следующий миг форштевень «Беззаветного» пошел сметать на «Йорктауне» все, что попадалось на пути: леерные стойки, кнехты, горловины, листы надстроек и прочие выступающие части, превращая все это в металлолом. Под фейерверк искр несколько секунд слышался леденящий душу треск разрушаемых конструкций. Были видны куски отлетающей краски, дым от сильного трения — пока нос сторожевого корабля не соскользнул вниз.

После этого навал-тарана командир американского крейсера оценил наконец опасность момента. «Йорктаун» переложил руль вправо. Через считанные минуты он вышел из советских территориальных вод. Вся акция «вытеснения» заняла не больше 15 минут. «Йорктаун» вошел в наши воды примерно на 2,5 мили, «Кэрон» — почти на семь миль»[175].