Но это было еще ничего. Тенпа Сопа рассказывал мне, что, будучи в заключении, видел казнь тибетской девушки за то, что она выбросила в клозет брошюру Мао Цзэдуна.

По наблюдениям бывшей хунвэйбинки, китайцы продолжали избиение до тех пор, пока не наносили жертве большие увечья. Тибетцы же проявляли больше агрессивности, чем китайцы, но и больше сострадания: кто подчинялся или истекал кровью, тех отпускали. Нередко они старались облегчить страдания жертвы. Тенпа Сопа описал мне сеанс «борьбы» с бывшим высоким чиновником. Последний должен был стоять три часа, согнувшись в поясе, что было очень трудно. Простые тибетцы его жалели, но за ними наблюдали китайцы. Тогда один тибетец сказал: «Ты нас все время бил, потому вот тебе палка», — и дал ему палку, чтобы тот мог на нее опереться. Другой сказал: «Ты заставлял нас отдавать тебе цампу, потому вот тебе цампа», — благодаря этому чиновник, вернувшись в тюрьму, смог поесть.

В тюрьмах тамцинг практиковался постоянно. Предлог можно было найти всегда. Например, если человек не делал ремарок (или делал «неправильные» ремарки) по ходу обсуждения партийной статьи в газете, подозревался в выполнении религиозных обрядов и т.д. Чаще «критиковали» тех, кого относили к «эксплуататорским классам». Избиения были массовыми и регулярными, могли повторяться десятки раз, например каждый вечер 13 дней подряд. Некоторые умирали или кончали самоубийством. Бывшие чиновники тибетского правительства, высокие ламы, настоятели больших монастырей и другие представители высших классов содержались в пятом блоке тюрьмы Драпчи у Лхасы. Многих из них привезли туда из концлагерей, где условия были хуже. До 1966 г. заключенные в пятом блоке получали несколько лучшее содержание, чем остальные арестанты. Теперь все стало наоборот: их стали кормить хуже остальных, поставили на каторжные работы с 5 утра до 10 вечера. Кто протестовал, — подвергался тамцингу. Родственникам разрешали передавать пищу в тюрьму. Но за это им приклеивали ярлык «помощников контрреволюционеров».

Заключенные не были избавлены от уничтожения «четырех старых». Если у них еще оставались монашеская одежда, религиозные книги или другие предметы тибетской культуры, — все это заставляли принародно сжечь. Та же участь постигала, скажем, кожаные ботинки, сделанные «индийскими экспансионистами»; мешочек, в котором носили мелкие предметы или муку («пережиток феодализма»); традиционную чашку из дерева (по той же причине) и т.д. Все красно-коричневое или желтое (цвета религии) следовало или уничтожить, или перекрасить в красный или темнозеленый (цвета НОАК).

Бывший капон и член Кашага — Сангпо Цеванг Ригцзин на «митинге борьбы» в августе 1966 г. в Лхасе (Woeser, 2006/permission from Woeser). Будучи вторым командующим, он подписывал многие обращения КПК к массам, которые наклеивали на стены. В августе 1966 г., когда он и его семья были избиты толпой, все имущество из их дома забрали

«Митинг борьбы» с человеком, который стал знатным, женившись на женщине из аристократической семьи (Woeser, 2006/permission from Woeser). Надпись на «позорном колпаке»: «Уничтожим бога, якшу, духа, Церинга». В 1959 г. он сотрудничал с КПК, работал в правительстве, в восстании не участвовал, был признан «патриотом», даже назначен мэром Лхасы. Но в Культурную революцию его объявили членом контрреволюционной группы. В 1979 г. был признан «прогрессивным тибетцем», внесшим вклад в «мирное освобождение Тибета»

Развалины разрушенного при Мао монастыря Цурпху, 1993 г. (DIIR Archive, Central Tibetan Administration)

В общем, как говорил Линь Бяо на IX съезде КПК в 1969 г., «маоцзэдунъидеи получили непосредственный доступ к широким революционным массам. Столь широкое распространение маоцзэдунъидей в большой стране с семисотмиллионным населением является самым крупным достижением нынешней Великой пролетарской культурной революции. В ходе Великой пролетарской культурной революции сотни миллионов народных масс, никогда не расставаясь с “Выдержками из произведений Председателя Мао Цзэдуна”, внимательно изучают и со всей серьезностью применяют их на практике».

Вследствие этого разрушение традиционализма охватило всю КНР. То немногое, что осталось от тибето-монгольской цивилизации к 1966 г., за годы Культурной революции уничтожили почти полностью. К началу 1970-х гг. были разрушены почти все оставшиеся монастыри. В итоге из 6259 монастырей и других религиозных центров в Большом Тибете осталось всего восемь с менее 1 тыс. монахов, по другим данным — семь или 13. Многие монастыри стерли с лица земли — сейчас невозможно рассмотреть даже фундаменты. Уцелевшие храмы использовали под школы, тюрьмы, склады, конюшни, казармы, жилье и т.д. До сих пор на стенах некоторых монастырских помещений можно увидеть большие красные иероглифы, восхваляющие Мао. Всего с 1951 по 1979 г. из общего числа в 592558 монахов, монахинь, ринпоче (перерожденцев) и нгагп (практиков Тантры) в Тибете около 110 тыс. были подвергнуты пыткам и убиты, около 250 тыс. лишены сана и изгнаны.

Среди разрушенных оказались величайшие святыни и памятники мировой культуры: первый тибетский монастырь — Самье (основан около 775 г.); главные монастыри конфессий Тибета: Ганден (главный монастырь школы Гэлуг — около 1409 г.), Сакья (школы Сакья — 1073 г.), Цурпху (школы Кагью — 1189 г.), Миндролинг (школы Ньингма — 1676 г.; был разрушен примерно на треть), Менри (религии бон — 1405 г.) и т.д.

Монастырь Ганден был полностью разрушен в 1969 г. Его разгромили и взорвали солдаты и хунвэйбины — очевидно, как один из оплотов ненавистного им теократического строя. Кроме того, за четыре века в нем скопилось много предметов культа и подношений, сделанных из драгоценных металлов и камней. Например, ступа с останками Цонкапы — основателя школы Гэлуг. Эта ступа была сделана из серебра, а сверху облицована кованым золотом. Прах 84 настоятелей монастыря находился в медных, серебряных и позолоченных ступах. Они были разрушены, останки уничтожены. Боми Ринпоче, один из высоких лам школы Гэлуг, сумел сохранить фрагменты черепа и частицу праха Цонкапы. Разрушив ступу Цонкапы, «красные охранники» заставили Боми Ринпоче взвалить его останки себе на спину и сбросить в костер. Тайно сохранив частицы черепа и праха, Боми Ринпоче зарыл все это из соображений безопасности. После восстановления монастыря Ганден останки были помещены в новую ступу, весьма хорошо сделанную, где сейчас и находятся.

«Митинги борьбы» с «реакционерами» (Woeser, 2006/ permission from Woeser): 1 — Люди в тибетской традиционной одежде, лица разрисованы. На «позорном колпаке» написано: «Уничтожим бога, якшу и духа». Висящие на монахе посередине деньги — знак того, что духовенство эксплуатировало народ ради денег. 2 — На «позорном колпаке» и плакате написано: «Уничтожим и изгоним реакционного феодального господина Тензина Гьяцо» (имя Далай-ламы)