Но вот темнота рассеялась, и в глаза Василисе хлынул дневной свет. От неожиданности она потеряла равновесие и ухнула куда-то далеко-далеко вниз, где под ярким знойным солнцем раскинулось во всю ширь огромное, золотистое озеро.

На какое-то время Василиса ушла под воду, но отчаянно забарахталась и вскоре вынырнула на поверхность. Жадно глотая воздух, кашляя и отплевываясь, она быстро поплыла к берегу — к счастью, до него было недалеко, метров тридцать.

На берегу собрались феи и фиры — все они смотрели наверх, где происходил крылатый бой. Многие пытались подняться в воздух и подлететь ближе, но почему-то не могли, как будто натыкались на невидимую стену.

Крылья Василисы безнадежно намокли. Выбравшись на берег, она все же попыталась взлететь, но, конечно, не смогла. Озеро оказалось Русалочьей Тропой — Василиса увидела вдали Белый Замок, раскинувшийся на ветвях Большого Дуба. Странно, что переход Мортиновой привел в Хрустальную долину… Это случайность или Елена заранее что-то планировала?

Тем временем бой в воздухе разгорался: часовщицы носились по кругу, нападая друг на друга. С такого расстояния было трудно понять, на чьей стороне преимущество.

— Вы видели, это же наша повелительница, Белая Королева! — взволнованно шептались между собой феи. — С кем она сражается?

— Неизвестно…

— Да это же Елена Мортинова, советница из Астрограда! — пронзительно вскричал знакомый голос. — Подлая фейра… Великие силы, как я хотела бы оторвать ей крылья, мерзавке!

Да это же госпожа Дэлш!

Василиса стала решительно пробираться к советнице, но это оказалось нелегко — толпа все прибывала, заполонив собою не только берег, но и озеро — многие приплыли на лодках и ладьях.

— Белая Королева запретила вмешиваться, — горестно рассказывал какой-то высокий светловолосый фир другому. — Провела личную охранительную линию…

— Ничего нельзя сделать, — сокрушался тот. — Нельзя подлететь — ни на крыльях, ни на ладьях…

— Говорят, сегодня на утреннем совете она попрощалась со всеми, — произнес еще кто-то в толпе.

— Давно известно, что наша повелительница видит будущее, — подхватил еще один.

— Неужели она знала…

— Смотрите, вокруг нашей королевы рассыпаются черные камни!

— Линия исчезла!

— Никому не двигаться, — прокричала госпожа Дэлш, взмывая в воздух вместе с отрядом стражников, вооруженных длинными часовыми стрелами.

— Госпожа Дэлш! — пронзительно закричала Василиса. Но ее голос вдруг потонул в громовом раскате. — Это Нортон сказал мне твое числовое имя, Лисса! Он знал, как я тебя ненавижу… Знал, что я смогу сделать то, на что сам он так и не решился… Зачасовать тебя!

Толпа на берегу замерла в едином вздохе — все, включая Василису, увидели пылающий огненный крест посреди неба, прочерченный перед белоснежной крылатой фигурой Лиссы.

Во все стороны брызнули алые, зеленые, синие и черные драгоценные камни, — в лучах жаркого солнца воздух засверкал разноцветными огнями, словно в небе начался праздничный фейерверк.

— Смотрите все! — еще громче вскричала Елена. — Ваша королева — ненастоящая фея! Ее дар, взятый взаймы у Астрагора, пропадает! Обманщица!

И она разразилась безумным, раскатистым смехом. Впрочем, стражники во главе с госпожой Дэлш уже взяли Елену в кольцо, постепенно сжимая круг. Но Елена расхохоталась еще громче, вдруг крутанулась на месте и — пропала, очевидно вновь скрывшись во временном переходе, ведущем в Расколотый Замок.

Поднялся неимоверный переполох: все феи разом взлетели, словно рой разозленных пчел. Они шумели, кричали, визжали, плакали, стремясь пробиться к месту, где скрылась убийца. В такой суматохе почти никто не заметил бледную, полупрозрачную фигурку с едва мерцающими крыльями, мягко опустившуюся на землю.

— Мама!

Василиса метнулась к призрачной фигуре, безвольно лежащей на песчаном берегу. Огненно-рыжие волосы Лиссы теперь едва мерцали — из них уходила жизнь, ее время в этом мире завершалось.

— Прости меня, Василиса, — слабо улыбнулась королева. — Я была не очень хорошей матерью.

Она попыталась сжать дочери руку, но ее пальцы — тонкие, призрачные, невесомые — прошли насквозь.

— Я верну тебя, — горячо произнесла Василиса, обливаясь слезами. — Я знаю, как лететь на поле старочасов, и…

— У нас мало времени, Василиса… — прервал ее слабый голос. — Я знала, что уйду… Но тебе важно услышать другое: мой дар камней настроения — настоящий. Природный… Астрагор обманул меня когда-то, поссорил с Нортоном… Твой часовой флер — тоже настоящий, свидетельство того, что ты и сама настоящая фея. Возможно, именно тебе удастся то, что не удалось нам всем… Прощай, Василиса.

На землю падал жемчужный дождь. Это камни настроения, продолжавшие слетать с неба, превращались в крупные, белоснежные жемчужины — последний дар эфларской земле от зачасованной королевы фей.

Вскоре весь берег озера словно бы прикрылся расшитым жемчугом пуховым платком. Феи и фиры со всей Хрустальной долины слетались посмотреть на это чудо, с удивлением присматриваясь к маленькой фигурке девочки, рыдавшей во весь голос.

Марк стоял в небрежной позе, подпирая спиной каменную стену. Маришка нетерпеливо топталась рядом, то и дело поглядывая на зеркало, в глубине которого застыл СреброКлюч, вставленный в узорчатую замочную скважину.

— Как ты думаешь, Марк, он разгадает секрет Серебряной Комнаты? — нетерпеливо произнесла девочка. — Или завалится?

Марк едва растянул губы в усмешке, не отрываясь от созерцания каменных плиток на полу.

— Скорее всего завалится, — очень серьезно произнес он. — Но переживать не стоит, дорогая хрустальная ключница: Фэш Драгоций точно выйдет из этой комнаты.

Только Марк закончил фразу, как вновь раздался тихий, мелодичный перелив — в глубине зеркала показалось хмурое, напряженное лицо Фэша.

Мальчик аккуратно переступил через толстый обод серебряной рамы на львиных лапах, оглянулся, заметил Марка и, замешкавшись на секунду, склонился в поклоне.

— Я справился, учитель, — почтительно сказал он.

— Учитель? — Маришка недоуменно фыркнула. — Ты что там, рехнулся?

Марк не обратил внимания на ее слова. Он подошел, взял Фэша за подбородок и пристально заглянул в глаза.

— Эррантия или настоящий? — задумчиво произнес он как бы для себя. — Говорят, различить невозможно… Впрочем, если хоть на мгновение уступить своему двойнику — он сделает все, чтобы завладеть твоим жизненным коридором. Непросто сражаться с собой, да, племянник?

Фэш помолчал, стараясь не отводить взгляда от лица своего бывшего врага. В первый раз его сердце пронзила острая жалость к Марку — вот куда завели самовлюбленного златоключника его амбиции…