— Как настроение народа?

— Нормальное настроение. Думаю, все будет хорошо, и нас поддержат если не все, то подавляющее большинство.

Интересно знать, что будет хорошо, кому будет хорошо и кто и в чем их может поддержать? Что за тайны мадридского двора?..

— Правда, наметились небольшие проблемы.

— Какие?

— Кое-кто выражает сомнение в серьезности заявленных мною планов.

— Это кто там такой прыткий?

Председатель назвал несколько фамилий..

— Вот паразиты! Ну я так и знал, что они будут мутить воду. Они всегда мутят воду! Что они говорят?

— Сомневаются, что что-нибудь получится. Говорят, если такую кашу заваривать, то не расхлебать. И если заваривать, то не мне и не им.

— Верно говорят. Надо было намекнуть, что предложения исходят не от тебя.

— Я намекал. Но мой масштаб не соответствует тому, что я говорю. Может быть, можно сослаться на вас? Хотя бы намеком.

— Нет, ни намеком, ни полунамеком. После. Все после, когда я дам добро.

И все, гудки, гудки…

Ну и как это понимать? Равно как понимать другие, похоже на этот разговоры. Которые в отдельности — бессмыслица, а во взаимосвязи с другими — загадка. Которую очень желательно решить.

Ревизор снова и снова прокручивал записи, пытаясь найти что-то более существенное, чем многозначительные намеки. Нет, сплошная дипломатия. Похоже, в кабинетах они о деле не говорят, а говорят… Вполне вероятно, в спецбоксе, в который никакими «жуками» не залезешь! И, возможно, именно туда переходят Референт и главный телохранитель, чтобы продолжить разговор о погоде.

Но если им для разговоров нужен бокс, значит, они говорят о чем-то очень важном. О чем-то таком, что не должен знать никто, кроме них. Причем не просто «никто», а «никто», имеющий в своем распоряжении спецтехнику. То есть получается, местная ФСБ. Милиция аппаратуры, требующей спецбокс, не имеет, так как гоняется за уголовниками. А ФСБ…

Неужели… Неужели в Регионе, в высших эшелонах власти, зреет заговор?..

Стоп! Нельзя из-за одного бокса делать такие глобальные выводы. Может, они его приобрели, чтобы обсуждать свои амурные дела или делить уворованные деньги?

Нет, ерунда, ерунда… Для этого вполне достаточно было бы глушилок. А здесь целый бокс! Слишком затратно для того, чтобы дурить жен, а вот чтобы оглушить и ослепить ФСБ — в самый раз.

Надо проверить. В идеале — пробраться в бокс и послушать, о чем они там говорят.

Ну или хотя бы помечтать об этом. Потому что просунуть в бокс уши невозможно, он экранирован от любого внешнего вмешательства. Разве только заложить под него фугас…

Так, эта идея отпадает. Надо искать что-то другое.

Посадить всем на хвост шпиков понадежней, проследить контакты, натравить шпиков на контакты, чтобы выявить контакты контактов, послать…

Стандартные ходы. Которые потребуют батальон квалифицированных кадров и вагон времени. Ни кадров, ни вагона — нет.

Нужно искать что-то еще. Что-то менее масштабное.

Может, взять кого-нибудь из них за глотку и допросить с пристрастием? А потом, зацепившись за информацию…

Слишком лобово. Можно спугнуть, не ясно еще кого, но спугнуть.

Вот если бы бокс… Если бы туда влезть, то все бы сильно упростилось.

Бокс.

Бокс…

Ну неужели нет какой-нибудь щелочки, куда можно просунуть свой интерес? Щелочки есть всегда, пусть маленькие, пусть микроскопические…

Какие щели в боксе?

Никаких! Помещение герметично, как подводная лодка на километровой глубине.

Какие отверстия могут быть на подводной лодке?

Люк. В данном случае дверь.

Дверь, конечно, есть, но дверь закрывается наглухо.

Можно попробовать прицепить микрофон на кого-нибудь из входящих туда людей, но что толку, они его быстро обнаружат, просканировав одежду. Но даже если не найдут, микрофон все равно не пробьет экран.

Нет, надо отступиться от этой глупой затеи!

Но не хочется, ох как не хочется. Хочется найти щель!

Дверь отпадает, но, может быть, что-то, кроме двери?

Черного хода, окон, форточек нет. Водопровод, канализация, газ тоже отпадают. Что еще? Вроде ничего. Погоди, погоди, а свет!.. Ведь не в темноте же они там сидят, не со свечками.

Свет! Свет тонким электрическим проводом входит в спецбокс. Вряд ли они при столь интенсивном использовании бокса пускают в ход батареи. Почти наверняка подвели стационарное питание. Вот она и щель. Сквозная щель!

Только как ее можно использовать? Воткнуть свой, третий, параллельно идущий, провод? А получится?

Конечно, нет. Это же не дыра, пробитая в кирпичной стене ломом. Там не просунешься. Иголкой не просунешься. Только если использовать сами электрические провода…

Которые находятся под напряжением.

Нет, не получается. Щель есть, а толку с нее нет. Очень жаль, что нет. Щелочка-то единственная.

Похоже, надо бросить эту глупую, с прослушкой бокса, затею. Не для того боксы создаются, чтобы их можно было вот так запросто проковырять каким-нибудь подручным инструментом. Надежно создаются, так что не подступишься.

Все, забыли! Надо искать другие ходы…

И все же обидно! Обидно собирать информацию по крупицам, когда она, возможно, сконцентрирована в одном месте. Вся и в одном месте! В месте, куда входят электрические провода.

Может, не отметать эту безумную на первый взгляд идею. Может, посоветоваться? Есть же люди, которые соображают в этом деле лучше Конторских Ревизоров. Есть целые НИИ…

В пять часов из проходной НИИ радиоэлектронной промышленности пошел народ. Может, не так густо, как, скажем, десять лет назад, но все-таки потихоньку пошел… Одни двинулись к остановке городского автобуса, другие к автомобильной стоянке.

Наиболее интересны были те, что шли к стоянке, потому что в большинстве своем были старшими научными сотрудниками, завлабами и замзавлабами. Они шли мелкими группами, постепенно расходясь по своим потрепанным «пятеркам» и «шестеркам».

Одну такую машину, на выезде из стоянки, проголосовал священник в рясе и с «дипломатом» в руках. Священнику водитель не остановить не мог.

— Не подбросите?

— Садитесь.

Священник сел. Священник был волосат и бородат так, что лица не разглядеть, был с крестом на груди и в затемненных каплевидных очках.

— Закурить можно?

— Пожалуйста.

Священник закурил дорогие импортные сигареты.

— А вам курить разве не запрещается? — удивился водитель.