Разведчики ворочались, видя во сне воображаемые коридоры, где за каждым углом стоял враг.

Капитан разбудил их в три часа ночи, Джим не сразу понял, где он, – ему снилось детство, теплое солнечное детство.

Трентон сразу ушел, своих дел хватало, а Джим и Тони, словно хорошо смазанные механизмы, стали собираться – умылись, не забыв почистить зубы, надели темные куртки и просторные штаны – «оперативные», как называли их в полиции.

Разгрузки с боезапасом, кобуры с пистолетами, у Тони – облюбованная им сумка, куда вошли два патронных короба, а Джиму сержант-хозяйственник сшил пояс с карманчиками, в которые вошло тридцать пластиковых гранат. По мере их расходования пояс можно было передвигать, и всякий раз под рукой оказывался кармашек с гранатами.

Надев разгрузку и пояс, Джим взял автомат и попрыгал – пояс начал сползать, однако его можно было придерживать рукой.

Тони прыгать не полагалось, свой дробовик он уже убрал в чехол, и теперь его можно было принять за обыкновенное весло, а вот сумка с двумя патронными коробками даже на вид была тяжелой.

Проверив пистолет, Тони приспособил кобуру на правом бедре, у Джима место пистолету нашлось только на пояснице.

О бронежилетах речь даже не шла; хотя в Свазиленде не было так душно и сыро, как в Междуречье, бронежилеты существенно ограничили бы столь необходимую им свободу движений.

В половине четвертого все вышли во двор и погрузились в обычный гражданский «Седан», капитан сел за руль, Фердинанд устроился на первом сиденье, а Джиму и Тони было приказано улечься сзади.

– Возможно, за проходной нас ожидает «хвост», – пояснил Трентон.

Машина выехала за ворота и едва миновала опустевшую стоянку такси, как из ближайшей подворотни за нею выехал «хвост». Капитан его сразу заметил, однако не подал виду, что нервничает.

Неспешно выруливая по улочкам старого города, он заехал в один из дворов и остановился рядом с серым невзрачным фургоном, которого было не видно с улицы.

– Приехали, – сказал капитан и, выйдя первым, распахнул дверцу фургона. Оттуда выскочили двое его людей и без слов заняли места в «Седане». Машина развернулась и выехала на улицу.

– Давайте в фургон.

Разведчики забрались внутрь первыми, в полумраке уселись на твердые скамейки и подобрали ноги, пропуская Фердинанда.

Капитан сел напротив и, повернувшись к водителю, сказал:

– Поехали, Эрни.

Тот завел мотор и начал разворачиваться, в этот момент зашелестела рация на поясе капитана.

– Слушаю, – ответил он.

– Все в порядке, сэр, они увязались за нами.

– Прекрасно, где вы находитесь?

– Уже в районе Берковича.

– Продолжайте вести их.

Фургон выехал на улицу, водитель покрутил головой и, выбрав маршрут, надавил на газ.

Поворот следовал за поворотом, Джиму приходилось то хвататься за скамейку, то опираться на автомат. Тони держал свой дробовик, а Фердинанд разминал коротковатые толстые пальцы.

Наконец фургон притормозил у каких-то мусорных баков, дверь приоткрылась, и в салон заскочил еще один человек. Он сел рядом с Трентоном.

– Все в порядке? – спросил капитан.

– Да, – ответила женщина.

– Давай! – скомандовал Трентон, и фургон рванулся вперед.

Внутри было темновато, но Джим понял, что это Линда. Она была в просторной плащевой куртке, темных брюках и бейсболке, а в руках держала сумку, в которой угадывался силуэт чудовищного «С26».

– Вы в порядке, ребята? – спросила она.

– Да, мэм, – ответил Джим.

– В порядке, – отозвался Тони. Фердинанд, казалось, ее не услышал, продолжая смотреть прямо перед собой и разминать пальцы.

Не дождавшись его ответа, Линда посмотрела на Джима, тот улыбнулся. Несмотря на недавнюю попытку убить друг друга, ему было приятно, что эта красивая женщина нуждается в их защите.

– Слушайте меня, – неожиданно сказала Линда. – Когда придет время выходить, делаем это все вместе, никто никуда не спешит, не проявляет личного героизма, по крайней мере, до того момента, когда я вам это прикажу. Если я скажу, что мне нужно попасть на второй этаж, – обеспечиваете мне проход на второй этаж и ничего более. Понятно?

– Понятно, мэм.

– Еще раз повторяю – никакой самостоятельной инициативы, мы должны действовать вместе, чтобы резать оборону, как нож. Но в остальном – будем сидеть тихо, как мышки, шум и грохот на себя возьмет капитан Трентон.

– Да, парни, – подтвердил капитан. – Шуметь мы будем снаружи, чтобы максимально отвлечь от вас внимание.

Разведчики молчали, переваривая услышанное, в этот момент водитель сообщил:

– Сэр, за нами «хвост».

– Точно?

– Точно.

– Сколько до цели? – спросил капитан Линду, та взглянула на часы:

– Двадцать минут. От «хвоста» нужно избавляться.

– Эндрю, поищи подходящее местечко.

– Понял, сэр, – кивнул водитель. – Тут за булочной в проходном туннеле ящики обычно складывают…

– А если там ящики?

– Ничего – сомнем.

Проехав мимо спящей булочной, водитель притормозил и с трудом втиснулся под низкую арку, в салоне стало совсем темно. Фургон с треском смял несколько ящиков и сделал еще один поворот.

– Стой! – скомандовал капитан, навинчивая на пистолет длинный глушитель. Затем прошел мимо Джима с Тони, распахнул заднюю дверь и, едва из-за угла вывернул автомобиль, несколько раз быстро выстрелил, по стеклу пробежала строчка пулевых отверстий.

– Я сейчас, – капитан соскочил на асфальт, подбежал к «хвосту» и через открытое окно сделал несколько выстрелов, быстро вернулся, захлопнул дверцу, и фургон поехал дальше.

– Пятнадцать минут! – сообщила Линда.

– Нормально, мы в графике, – заверил Трентон, меняя обойму.

Выбравшись из лабиринта улочек старого города, фургон поехал быстрее, на магистрали уже появились первые машины – люди ехали на работу.

Фабрика располагалась на южной окраине города, рядом с холмом, который в городе называли Горой. Людей «с Горы» в городе не любили и побаивались.

Фургон мчался точно на юг, туда, где за шестиметровым бетонным забором пряталось производство по превращению добровольцев в обезличенные груды пушечного мяса.

За полкилометра до фабрики фургон остановился – дальше начинались системы слежения. Стало тихо, Джим посмотрел на капитана, тот к чему-то прислушивался.

– Едут… – сказал водитель.

Послышалось шуршание шин, и мимо на большой скорости один за другим промчались два спортивных автомобиля, они двигались, словно привязанные друг к другу, поочередно выполняя одинаковые маневры. Над их крышами раскачивались высокие антенны.