— Вы меня не сильно успокоили, князь, — вздохнула Александра. — Мне муж уже говорил и об их выборах, и об аэродромах, но это только отсрочка. Я рада, что российский флот поможет Франко-Германской империи, но всё равно страшно. Почему мужчины так любят воевать? Этих колоний… их же очень много. Почему нельзя разделить?

— Американцы почувствовали свою силу и не удовлетворятся малым, — покачал я головой. — Они захотят править миром. Дурная затея, которая за тысячи лет так никому и не удалась, но желающие находятся. Если им вмазать как следует, на время утихнут. Постоянного и долгого мира не было никогда и нигде. Люди слишком драчливые и жадные до чужого добра, чтобы тихо сидеть на своей земле и пользоваться плодами своего труда. Им вечно чего-нибудь не хватает, да и напрягаться неохота, а у соседей всего больше, да ещё не по праву!

— У нас действительно очень мало хорошей земли, — грустно сказала Елена. — Раньше в плохие годы в деревнях старики уходили умирать, чтобы не отнимать еду у детей и внуков.

— В ближайшие годы в этом мире многое изменится, — сказал я. — Наша империя должна стать сильнее многих. Новая империя и Япония — наши союзники, которых мы не оставим без помощи. Главным будет отбиться от янки. А вам не нужно так переживать. Это не принесёт пользы вашим близким и нанесёт ущерб вам. У императора Августа под рукой два народа, мощная промышленность и сильные армия и флот. Американцы всегда были самоуверенной нацией, думаю, что Бог их за это накажет.

— После этих слов я спокоен за наше будущее, — усмехнулся Андрей. — Мы, кажется, собрались веселиться? Князь вы не объелись? Сможете петь?

— У нас приготовлена новая песня, а остальной репертуар старый, — предупредил я. — Так получилось, что мы давно не занимались пением.

Меня заверили, что с удовольствием послушают и старые песни, после чего вся компания перешла в ту комнату, в которой у Олега стоял рояль. Он сам умел неплохо играть, только сейчас пользовался редко. Мы пели и играли больше часа. Великие князья уже слышали почти все песни, когда мы ходили петь к Олегу, а их жёны довольствовались не очень хорошими грампластинками, поэтому были в восторге от живого пения. Больше других понравилась песня «Каникулы любви», которую слушали в первый раз.

— Что вы хотите, князь, за этот чудесный вечер? — в шутку спросил Андрей.

— С вас море, — ответил я. — Жена сказала, что отпустят в Крым, вот я и выкладывался.

— Я поговорю с отцом, — пообещал он. — Он не всегда с нами ездит, но на время найдёт вам замену, так что считайте, что вы уже на пляже. Нужно только подождать полтора месяца.

Мы простились и вернулись в свои комнаты, где узнали о грядущей свадьбе Ольги.

— Мне уже семнадцать и я окончила гимназию, что вам от меня ещё надо! — сердито выговаривала она родителям. — Если и дальше будут проволочки, я просто уйду в семью Сергея!

— И на что станете жить? — спросил отец. — Сидеть на шее у его родителей? Твой Сергей уже решил, чем займётся?

— Он будет инженером, как и его отец! — ответила Ольга. — И не нужно мне ничего говорить! Он это не я: ему брак не помешает учиться, а его родители согласны. Я понравилась его деду, и он обещал помочь. Он очень состоятельный человек!

— Ты и мне нравишься, — обнял я её, — так что обойдёмся без чужого деда. Что я не найду денег для родной сестры?

— Ты это одобряешь? — удивился отец.

— Пусть выходит замуж, — сказал я. — Сергей хороший парень, и из них получится прекрасная пара. Ему немного рановато, но если сестре не терпится… Если есть средства, мужчине семья не помеха для учёбы.

В общем сестра нас уломала. Мы, как я и обещал, помогли ей деньгами, хоть родители Сергея были этим недовольны, по крайней мере, на словах. Свадьбу назначили на конец июня и переложили её организацию на семью жениха. Только разобрались с Ольгой, как пришло известие о гибели американского эсминца. Если верить сообщениям американских радиостанций, его кто-то подорвал торпедой в двухстах милях от их восточного побережья. В некоторых передачах прямо обвиняли Франко-Германскую империю. Якобы была радиопередача с эсминца, что обнаружен перископ подводной лодки.

— Есть мысли? — спросил вызвавший меня император. — Я созванивался с кайзером. Ни одной их подводной лодки у берегов Америки сейчас нет.

— Ни минуты не сомневался в том, что империя здесь ни при чём, — ответил я. — Обострение отношений не в их интересах, а с военной точки зрения подобная операция просто нелепа. Или этот эсминец по какой-то причине взорвался сам, или ему помог это сделать кто-то из американцев. Только неясно, для чего это делать именно сейчас. Через год — понятно, но американцы ещё не готовы к войне, а реагировать придётся. Они уже лишились нескольких кораблей и ограничились нотой в адрес кайзера. Сейчас это трудно сделать.

— Думаете, они взорвали его сами? — задумался император. — И чья это может быть работа?

— В известной мне реальности в Америке всё было по-другому, — ответил я, сопроводив ответ пожатием плеч, — а в этой реальности я о ней мало знаю. У нас есть знатоки в министерстве, вот их и нужно спрашивать.

Император позвонил в министерство иностранных дел, и через пятнадцать минут такой знаток был доставлен в его кабинет.

— Коллежский советник Данилов, — представился он после положенного приветствия.

— Хотелось бы знать, с чем мог быть связан подрыв американцами своего корабля? — спросил его Владимир Андреевич.

— Если это не случайность, то даже не знаю… — в замешательстве ответил чиновник. — Америка ещё не готова к войне.

— А если её объявят, но не начнут? — спросил я. — Кто от этого будет в выигрыше?

— Я думаю, что президент Олбен Баркли, — ответил он. — Демократы проиграют выборы, причём и президентские, и в Конгресс. В этом уже никто не сомневается. Но если президент получит согласие Конгресса и объявит войну Франко-Германской империи, то это позволит ввести военное положение на всей территории страны и отменить выборы до окончания военных действий. Такое предусматривается конституцией, хотя за всю историю ни разу не применялось. Кроме того, президент у них является главнокомандующим, а это в случае удачной войны…

— И Конгресс даст такое право? — с сомнением спросил император.

— Я думаю, что даст, — ответил чиновник. — У демократов в нём значительное большинство, а этот взрыв так обыграют в прессе, что будет опасно выступать против. Нужно немного подождать. Если это действительно президент, он должен выступить сегодня или завтра. В органах власти в войне обычно больше других заинтересованы военные, но не в этом случае. Эта провокация может помешать их подготовке в Норвегии. Производители военной продукции и так загружены заказами, поэтому взрыв эсминца ничего им не даёт.

Американский президент выступил через три часа после первых сообщений о трагедии. Он сказал следующее:

— Граждане Американских штатов! Со скорбью и гневом хочу вам сказать, что сегодня вблизи наших берегов неизвестная подводная лодка потопила наш эсминец, прервав жизнь двухсот семидесяти трёх наших соотечественников! Подобное преступление не должно остаться без возмездия! Не так давно, когда мы занимали бывшие колонии Франции, чтобы не бросать без присмотра их население и привести туземцев в лоно цивилизации, головорезы кайзера Августа совершили ночное нападение на наших моряков и морских пехотинцев. Подводные лодки потопили два корабля, а высаженный с них десант вырезал наших солдат. Погибло в общей сложности восемьсот американцев. Я уже тогда хотел обрушить на захватившую Францию Германскую империю всю силу нашего гнева, полагая, что разговаривать с убийцами бесполезно, но воспротивилась республиканская часть Конгресса, и для объявления войны у меня не было в нём нужного большинства. Мне сказали, что мы должны ждать и готовиться, чтобы нанести удар наверняка и с минимальными потерями. Я дал им себя убедить, и, как выяснилось, зря! Уверен, что сегодняшняя трагедия — это нападения немецкой подводной лодки! Я вторично обращусь к Конгрессу с требованием вручить мне всю полноту власти для ведения войны. Прогнившие монархии Европы бросают вызов самой демократичной стране мира! Я обещаю, что наши доблестные армия и флот сокрушат их с вашей помощью и принесут свободу на земли, откуда пришли наши прадеды! Величие Американских штатов и наши идеи равенства покажут освобождённым народам Европы истинный пример жизни! А виновные в преступлениях будут сурово наказаны по нашим законам. Враг силён, поэтому каждый из вас должен сделать всё, что в его силах, чтобы помочь своим соотечественникам, которые, рискуя жизнями, будут отстаивать свободу с оружием в руках! Мы победим, потому что на нашей стороне Бог и правда!