— Какая чудесная встреча, — сказал генерал из Листерна. — Я намеревался прибыть в Гайернат, чтобы собрать армию для марша к Андерстоуну. И нахожу обоих якобы равнодушных баронов в полной боевой готовности, что сэкономит нам семь дней.

— Равнодушных?.. Как тебе нравится, Блэксон? Какой нам следует сделать вывод? — Гресси поскреб заросший щетиной подбородок.

— Юные выскочки генералы, у которых нет мозгов, для нас не новость. К счастью, перед нами стоит настоящий генерал, — заявил Блэксон.

— А вы совсем не похожи на людей равнодушных, хотя этого не скажешь про некоторых других баронов, — произнес Деррик, ответив поклоном на комплимент барона.

Бароны переглянулись, и Гресси прищурился.

— Мы намерены кое-что предпринять, когда все закончится. А сейчас, генерал, расскажите нам, что вы желаете сделать, и тогда мы вместе спланируем освобождение Блэксона.

— Освобождение? — Сердце Деррика замерло, а потом забилось с удвоенной силой. Он посмотрел на Блэксона, который приподнял брови. — Разве висминцы не направились к Гайернату и Корине?

— Нет, — покачал головой Блэксон. — Очевидно, они решили сделать из Блэксона свой южный опорный пункт, что выгодно для вас, если вы действительно рассчитывали собрать здесь армию. Большая часть их войск направилась на север, к Андерстоуну, но они туда не добрались.

— Нет, так дело не пойдет, — заявил Гресси. — Давайте сядем и тщательно проанализируем ситуацию. Мы хотели до наступления ночи прибыть к воротам Блэксона.

Деррик почувствовал, как в его тело стремительно вливается энергия. Столь счастливый поворот судьбы многое менял. Гайернату удалось не только отбить нападение висминцев, но и разрушить линию снабжения, связывающую северные и южные войска висминцев; восстановить ее им будет очень сложно. Впервые с тех пор, как он пересек Андерстоунское ущелье, чтобы помочь Воронам, Деррик поверил, что Балия будет освобождена.

Впрочем, несмотря на то что у них остается по самым скромным подсчетам около двадцати дней, времени в обрез — коричневое пятно расползается над Парве, полуденные тени удлиняются, приближая гибель Балии от вторжения армии драконов. Только Вороны в силах спасти континент, и Деррик должен им помочь, очищая путь от висминцев. Теперь, успешно высадившись на востоке, ему необходимо связаться с Воронами. Ведь если с ними что-нибудь случится, лишь он и Стилиан смогут рассказать об угрозе университетам. К тому же Денсер совсем не доверял Стилиану.

Ша-Каан устало сидел в Зале слияния. Элу-Каан, которого Великий Каан видел своим преемником, лежал на грани смерти в коридоре слияния, где ему наконец оказывал помощь его драконер, эльфийский маг Баррас. Ша-Каан не знал, достаточно ли мастерства мага из Джулатсы и мощных потоков маны из коридоров между измерениями, но они должны попытаться излечить дракона, несмотря на отчаянное положение осажденного университета.

Ша-Каан на основании собственного горького опыта мог дать совет Баррасу о природе множественных ран Элу. Чешую Великого Казна покрывали мелкие царапины, глаза слезились от прикосновения когтей, даже огонь внутри пасти стал не таким горячим из-за ледяных укусов врага. Он жевал огненную траву, размышляя о том, что еще легко отделался — заклинания людей ослабили демонов Арака, которые их атаковали. Элу-Каану повезло меньше, ему пришлось столкнуться с врагом во всем его величии, и он получил страшные ранения.

Ша-Каану тоже требовался отдых. Лучше всего было бы вернуться в свой собственный коридор слияния, где ему помогли бы Хирад Холодное Сердце и Вороны, но приходилось довольствоваться тем, что есть. Поэтому великий дракон решил получить побольше энергии в Зале слияния, а затем удалиться в тишину и покой Крылатого Приюта.

Все тело дрожало от тяжелых трудов. Раны, полученные во время сражения с Наиками над южными равнинами, еще не успели зарубцеваться, мышцы привычно ныли, хотя ему удалось сложить и расслабить крылья. Ша-Каан с неудовольствием отметил, как потускнела золотая чешуя; если прежде она сверкала и искрилась в свете факелов, то теперь напоминала о возрасте и состоянии здоровья. Чешуя еще не начала коробиться, и крылья сохраняли прежнюю мощь, но Ша-Каан знал, что скоро его могуществу придет конец. И где-то в глубине души с нетерпением ждал того дня, когда ему больше не придется носить тяжесть ответственности за Род Каанов на своей широкой спине. Но еще так много предстоит сделать… а их судьба зависит от прихотей ветра.

Ша-Каан проглотил очередную порцию огненной травы и вдруг ощутил тревогу. Он сделал долгий выдох, из уголков пасти вырвался дым. Ша-Каан прекрасно понимал, что не может рассчитывать на полноценный отдых, но не ожидал, что события будут разворачиваться с такой головокружительной скоростью. Подхватив солидную порцию огненной травы, он перенесся в Крылатый Приют и призвал стаю.

Вид врат потряс Ша-Каана. Хотя он удвоил стражу вокруг мутной коричневой массы, Каанов явно не хватало для борьбы с врагом. Наики атаковали большими силами, более того, привели с собой союзников. Сигнал тревоги передавался в сознание отдыхающих Каанов, и они спешили на помощь собратьям, следуя плану обороны, составленному Ша-Кааном.

Врата росли гораздо быстрее, чем предполагал Великий Каан, они уже соединялись с небесами Бешара, удовлетворяя растущий аппетит врага. Тонкая линия туч показывала границы врат, и скоро у защитников возникнут новые проблемы.

Со временем врата рухнут, такова природа их внутреннего строения. Однако это произойдет после того, как Каан и Балия будут уничтожены; волны, которые разойдутся после их падения, окажут воздействие и на остальные измерения, но самый тяжелый удар получит Балия.

Ша-Каан постарался выбросить лишние мысли из головы. Сейчас Казнам необходимо выиграть сражение. Со всех сторон прибывали драконы его стаи на защиту своего измерения, а с севера наступала черная масса Наиков и их союзников.

Едва приблизившись к месту разрыва, он ощутил силу его воздействия на свой разум. Великий Каан понял, что, если Вороны не доберутся до Бешара прежде, чем Наики атакуют еще раз, все будет кончено.

Он приветствовал своих соплеменников и начал быстро отдавать приказы, посылая воинов в сражение.

Каменное здание склада для зерна находилось посреди мощеной булыжником площади, что обеспечивало естественную защиту от пожара — ведь вокруг стояли деревянные дома. Горький опыт научил людей строить такие склады максимально прочными. Далеко не все прошедшие столетия дарили благосостояние мирным жителям Джулатсы, порой для сохранения запасов приходилось идти на крайние меры — кровь многих голодающих людей, пытавшихся добраться до зерна, оросила стены хранилища и землю вокруг него. И хотя страшные времена давно прошли, склад оставался горьким напоминанием. К тому же его вполне можно было использовать не только по основному назначению.

Вороны, над головами которых парил Денсер с Ирейн в руках, прятались в тени переулка, выходящего на площадь. Параллельно переулку шла главная улица, связывающая южный рынок с университетом. Фрон немного успокоился, но шум сражения близился, да и вообще крики со всех сторон становились все громче. Хирад поудобнее перехватил меч.