Он слышал, как Шарлотта спорила с горничной, пытавшейся увести ее в комнату, предназначенную для слуг. Он слышал, как она принимала ванну, а потом фыркнула, увидев дешевую одежду, которую Гао Джин велел прислать ей. Вечером, во время ужина, он наблюдал за каждым ее жестом и видел, как она тихо бормотала себе под нос ругательства, но изо всех сил старалась держать язык за зубами и не вмешиваться в их беседу.

На самом деле он гордился тем, что Шарлотта обладает силой воли и тактом. Наверняка Гао Джин так и не понял, насколько сильно она ненавидит его. Брат считал ее глупой бледнолицей дочерью варваров, которая не в состоянии понять скрытые проявления пренебрежения, на что он не скупился в ее адрес весь вечер. Но девушка все понимала и, тем не менее, вела себя весьма учтиво, хотя это стоило ей трех сломанных ногтей и четырех палочек для еды, хрустнувших в ее тонких пальцах во время очередного прилива ярости.

Кен Джин был искренне восхищен самообладанием Шарлотты.

– Прости меня за то, что тебе пришлось терпеть все это, – сказал он, входя в ее комнату.

Она подняла голову и посмотрела на него.

– Мне? Пф-ф! – фыркнула она, и легкая струйка воздуха сдула волосы с ее лица. – Но ты, Кен Джин, почему ты терпел все это? Он ведь просто издевался над тобой.

Она уже сидела на кровати, исподлобья посматривая на него.

– Он – евнух, Шар, – ответил Кен Джин, присаживаясь рядом с ней. – Из-за меня он лишился всего, что может иметь мужчина.

– Чушь собачья! У него есть жена. У него есть сын. Ты содержишь его семью. Короче говоря, у него есть абсолютно все, и при этом он считает ниже своего достоинства просто открыть рот и поблагодарить тебя за это, – выпалила она на одном дыхании.

– Он – евнух, – повторил Кен Джин. – Неужели ты не понимаешь…

Она в сердцах выругалась, не желая принимать никаких возражений. Бурная реакция Шарлотты повергла его в недоумение. Но когда она заговорила снова, Кен Джин понял, что это были только цветочки.

– У него есть все, Кен Джин. У тебя же нет ничего! – бушевала Шарлотта.

– Он заслужил…

– Ничего он не заслужил! – со злостью произнесла она. – Черт возьми, никто из-за этого не должен становиться евнухом. Никто! Ты больше не должен расплачиваться за свою ошибку. Ты не можешь… – Ее голос дрогнул. – Кен Джин? – позвала она.

Он открыл глаза и поразился, не в силах вспомнить, когда же успел отрешиться от всего на свете. Он медленно перевел взгляд на девушку. Шарлотта сжимала его ладони в своих руках, но он почему-то даже не чувствовал ее прикосновений. Все его тело словно онемело.

– Да, Шар? – спросил он.

Она вздохнула и с укоризной произнесла:

– Хорошо, что хотя бы опять не называешь меня мисс Шарлоттой.

Увидев, что он нахмурился, девушка всплеснула руками.

– Кен Джин, ты снова начал обращаться ко мне официальным тоном. Ты всегда так делаешь, когда хочешь, чтобы я оставила тебя в покое. Думаешь, я ничего не понимаю? Да я все понимаю! Тебя этот разговор утомил, и ты хочешь, чтобы я замолчала.

Это был не вопрос – она просто высказывала свое мнение. Но Кен Джин все равно ответил ей.

– Ты мой самый дорогой друг, – признался он. Как, однако, легко он произнес эти слова. А ведь еще несколько недель назад он и думать об этом не смел, не то чтобы произнести вслух.

Шарлотта убрала свои руки, но ему нужно было видеть, как она ласкает его.

– Я хочу помочь тебе, Кен Джин. Я не могу смотреть, как ты страдаешь.

Он наклонил голову.

– Я не понимаю тебя, Шар.

Она засмеялась. Но в этом смехе не было веселья.

– Ты все понимаешь, но просто делаешь вид, будто тебе это безразлично. Но я же вижу, что происходит. Весь вечер я наблюдала за тем, как Гао Джин искал повод, чтобы придраться к тебе, пытался оскорбить тебя. Он предлагал тебе самые изысканные угощения как дорогому гостю и одновременно сожалел о том, что его брату пришлось многие годы гнуть спину на варваров-чужестранцев. Он хвастался перед тобой своей роскошью, не осознавая, что все это куплено на твои деньги. Я даже не удивлюсь, если узнаю, что он плюнул в вино, которым угощал тебя. Я уверена, что в мой бокал он точно плюнул.

Кен Джин вздрогнул.

– Что?

Она остановила его.

– Не бойся, я не пила вино. И почти ничего не ела. Я уверена, что это было мясо собаки.

От него, конечно, не ускользнуло, что Шарлотта ничего не ела, но он решил, что девушка соблюдает китайский обычай, который запрещал женщинам есть вместе с мужчинами.

– С чего ты это взяла?

Она вздохнула и с грустью посмотрела на него. Никогда еще он не видел ее такой несчастной.

– Я весь вечер чувствовала это пренебрежение. Мне было обидно… за тебя. Кен Джин, этому человеку ты ничего не должен. Его сын плюет на тебя. – Увидев, что молодой человек собирается возразить ей, она торопливо сказала: – Нет, подожди, он ведь твой сын.

– Нет, не мой.

– Да, да, – сказала Шарлотта, вскочив на ноги. Теперь она взволнованно ходила по маленькой комнате. – Я знаю, что Гао Джин твой брат, но ты… – Она замолчала. Ей тяжело было смириться с этим. – Ты выполнил его обязанности в первую брачную ночь.

Он покачал головой.

– Нет, Шар. Я этого не делал.

Она остановилась, потрясенная тем, что услышала от него.

– Что ты имеешь в виду? Понятно, что он просто не мог… Я хочу сказать, что если это не ты…

– Его невеста уже была беременна. Именно по этой причине такую знатную женщину и выдали замуж за простого евнуха. На ней никто, кроме евнуха, не женился бы. А Гао Джин мечтал иметь семью, причем его не волновали пикантные подробности из жизни его будущей жены. Ему только хотелось, чтобы…

– Всем им нужен был какой-нибудь простачок, который бы делал вид, что он приходится отцом этому ребенку. Такой себе богатенький дурачок, готовый кормить и одевать его, потакая всем капризам, – сказала она и, закрыв глаза, застонала от переполнявшего ее негодования. – Почему ты терпишь все это? Ты самый сильный и самый умный из всех, кого я знаю. Но зачем ты позволяешь им унижать тебя? Зачем?!

Кен Джин по привычке посмотрел на свои руки. Что ж, ему снова придется объяснить ей, что значит быть китайцем.

– По-другому просто нельзя, – стараясь сохранять спокойствие, ответил он. – Я должен смириться с этим, иначе моя семья не признает меня. Они нашли для меня жену, но она еще ребенок. Если я женюсь на ней, она тоже станет членом моей семьи.

– Но семья отреклась от тебя! Он кивнул.

– Это правда. И от этой девушки тоже отрекутся. Мое имя занесут в семейную летопись только в том случае…