В конечном счете немцам удается отразить эту атаку, бронепоезд оказывается подбит противотанковой артиллерией 29-й дивизии. На нем взрываются боеприпасы, сидящим в окопах немецким пехотинцам открывается впечатляющая картина: «Тем временем стемнело, и все новые столбы пламени, вырывавшиеся из вагона, в котором продолжались взрывы, поднимались к небу, окрашивая его в кроваво-красный цвет».

Тем не менее советским тяжелым танкам удается проложить путь из «котла» некоторым окруженным подразделениям. В отчете 5-го пулеметного батальона мы находим следующий комментарий по этому поводу:

«29.6, уже после того, как 2-я и 3-я роты были сменены 82-м пехотным полком [31-й пд. – Л.И.], враг внезапно атаковал на участке 1-й роты при поддержке 15 новых тяжелых танков, за которыми следовали два батальона пехоты, со стороны Мошки. Задействованные 3,7-см пушки истребителей танков показали себя абсолютно бесполезными против новых танков. Один из этих танков получил 7 попаданий нашей пушки со 120–150 м без ущерба для себя. За счет этого врагу на участке 1-й роты удалось пробиться к Клепачам и смять подразделения роты. Роте пришлось занять оборону по обе стороны от Клепачей. Двум 5-см пушкам, которые были вызваны из 82-го пехотного полка и приданы 1-й роте, удалось уничтожить 11 вражеских танков. Что касается задействованных русскими танков, речь идет о моделях, подобных типу Т-35, однако с лобовой броней 65–70 мм. Потери врага от огня наших тяжелых пулеметов были значительны, но, несмотря на это, нескольким разрозненным группам удалось пройти через Клепачи на восток».

Отметим, что немцы называют советские тяжелые танки Т-35. По справочникам по Красной Армии действительно проходил танк СМК с 60-мм броней, названный немцами Т-35С. Исследователь белостокского «котла» Хейдорн пишет: «Развернувшиеся тяжелые бои, отличавшиеся жертвенными атаками советской кавалерии, продолжались до 04.00 30 июня. Немецкий 15-й пп смог удержать свои позиции; однако он не смог помешать отходу советских частей на восток севернее его позиций»[348].

Гудериан тем временем тщетно требует возвращения отобранных у него частей и соединений, в ЖБД 2 ТГр отмечается: «Когда во второй половине дня [29 июня. – А.И.] ни одна из задержанных частей танковой группы не высвобождается 4-й армией, командующий вновь требует в телефонном разговоре в 18.00 от 4-й А передачу 29-й пд, 5-го пулеметного батальона и частей 10-й тд. Это обязательно должно произойти еще в течение сегодняшнего дня»[349].

Зная из вышеприведенных цитат, что просходило на Зельвянке 29 июня, понимаешь, что надежды Гудериана на возвращение занятых под Зельвой частей не имели под собой никаких оснований. Тем временем неудача с обходным маневром через долину Зельвянки заставила советское командование сменить направление главного удара. Теперь он наносился к югу от Зельвы. Прощупывание немецкой обороны началось еще ночью. В ЖБД 34-й пехотной дивизии указывалось: «После полуночи поступает срочный телефонный звонок от командира 107-го пп: он докладывает об усилившихся атаках врага, главным образом в полосе 2-го батальона, и просит батальон усиления. Командование дивизии отклонило просьбу, поскольку переброска батальона ночью привела бы к еще большей путанице. Запланировано перебросить батальон из состава 253-го пп с наступлением утра».

Расплата последовала ранним утром 30 июня. ЖБД 34-й дивизии бесстрастно фиксирует происходящее: «В 4.00 107-й пп доложил по радио о прорыве противника на широком фронте. 253-й пп доложил, что наблюдает отступающие части 2-го батальона 107-го пп, преследуемые русской кавалерией. 34-й ап докладывает о движении колонн танков и грузовиков с направления Козелле [Кошели]».

За ночное бездействие последовало наказание – прорыв окруженцев из «котла». Несколько ярких штрихов добавляет доклад командира 29-й моторизованной дивизии:

«На рассвете 30 июня с направления Кошели последовала мощная атака противника восемью волнами пехоты при поддержке танков. Противнику удалось продвинуться в направлении Клепаче – Озерница. Командир 107-го пи доложил начальнику оперативного отдела штаба дивизии, что его полк больше не может удерживать позиции из-за больших потерь и нехватки боеприпасов. Командир сражавшегося на южном участке батальона погиб, командиры рот убиты или ранены. Связи с остальными батальонами нет»[350].

Передовая линия обороны была прорвана, и немцы сосредоточили усилия на обороне узла дорог к востоку от нее – Озерницы. В Озерницу стягивались все оказавшиеся под рукой части. Оборону в деревне и на подступах к ней заняли части противотанковых дивизионов 29-й и 34-й дивизий, легкий зенитный дивизион, две роты пехотинцев и даже подразделения связи и штаба 29-й дивизии. Отступающие части 107-го пехотного полка также были вновь собраны в Озернице и по мере возможности введены в бой. В итоге Озерницу не штурмовали, а обходили с севера и юга.

Ситуация была для немцев настолько серьезная, что была особо отмечена специальным промежуточным донесением группы армий «Центр» для верховного командования Вермахта. В нем говорилось:

«Сегодня утром противник прорвался через Зельвянку южнее Зельвы на правом фланге 34 пд. Затем был отброшен. Ведется контратака двумя полками по обеим сторонам Озерница. Такой же прорыв противника произошел в лесу северо-восточнее Зельва»[351].

Прорыв «северо-восточнее Зельвы» был, скорее всего, организован последними частями 7-й танковой дивизии. При этом в бою были массово использованы танки новых типов. В итоговом донесении группы армий за 30 июня говорилось: «Использование 55-тонных танков и продвижение их друг за другом в 8—10 рядов показывает, что противник через Слоним намерен выйти из окружения по наилучшим дорогам в направлении на юго-восток»[352]. Противник у советских танкистов на этом направлении был прежний – боевая группа полковника Томаса. Она оборонялась на высотах вокруг Деречина. Точных данных о ее потерях не имеется. Однако известно, что к 1 июля число боеготовых танков в 7-м танковом полку снизилось с 176 до 152 машин[353]. 15-й полк 29-й моторизованной дивизии также был атакован крупными силами противника при поддержке танков с севера. Либо это были попытки прорваться с проселочных дорог на шоссе, либо часть общего плана содействия прорыву ударом во фланг и тыл немецкой обороне на Зельвянке.

Упомянутая в специальном донесении «контратака двумя полками» была произведена за счет подтягивания к Озернице двух полков 34-й пехотной дивизии. Один из них начал наступление еще утром при поддержке батареи «Штурмгешюцев» 201-го батальона. О его действиях в ЖБД было сказано: «Наступление развивалось медленно, но уверенно. В лесных массивах русские еще оказывали ожесточенное сопротивление. Гнезда вражеской обороны приходилось уничтожать в рукопашном бою, с использованием штурмовых орудий. К 12.00 полк выполнил свою задачу и захватил высоты по эту сторону Зельвянки».