Возле самого крыльца стояло пара больших черных джипов и три микроавтобуса. Внутри них, за тонированными до непроглядности окнами, не было видно никаких признаков жизни.

«Наверное сегодня уезжает не только Мари», – подумал он, но взойдя на несколько ступеней крыльца «Красного Замка» резко остановился. До него вдруг дошло, что одна из этих машин и увезет его отсюда… навсегда .

Алан обернулся и посмотрел на черные «танки», как впервые. Сколько раз он с тоской в глазах наблюдал за этими победоносно шествующими мимо деревни толстяками? Они ему всегда казались огромными загадочными кораблями, недостижимой мечтой, отголоском чужой сытости и счастья. А вот сейчас он смотрит на них, покинутых псов, послушно ожидающих своих хозяев, и (о, чудо!), может представить себя внутри машин, уносящих его с собой в Большой Город.

Дежуривший в холле за стойкой администратор спросил Алана, куда его следует провести, на что он назвал мисс Мари Уилсон. Администратор набрал на телефоне нужный номер, о чем-то справился, ему тоже что-то ответили. Он коротко кивнул и положил трубку.

– Вас сейчас проведут, – вежливо сказал мужчина. – Но Мисс Уилсон нет в номере, она просила подождать ее там.

– Спасибо, – поблагодарил Алан служащего.

Через минуту появился незнакомый коридорный и попросил следовать за ним. И опять начались бесчисленные блуждания по лабиринтам «Красного Замка». Как ни старался Алан, но никак не мог уловить хоть сколько-нибудь знакомую обстановку. Все выглядело так, словно он здесь был впервые.

Коридорная беготня заняла как всегда кучу времени… Кстати о времени! Алан приподнял рукав – часы все так же незаметными когтями охватывали запястье. Число на квадратном вырезе календаря было почти 31-е, сверху выглядывала лишь маленькая часть единицы – нового месяца. Маленькая стрелка застряла посреди 12-ти и единицы, а большая застряла между шестеркой и семеркой. Минутную стрелку еле заметно сотрясали судороги, словно она не могла решиться куда нужно идти – вперед или назад. «Прямо как я сейчас»– мелькнула у Алана мысль.

Подойдя к нужной двери, коридорный открыл ее, пояснив, что госпожа Уилсон просила впустить гостя внутрь. Выполнив свою миссию, коридорный испарился, а Алан зашел в знакомый номер.

Ах, эти запахи – ароматы богатства и свободы. Комната, какие бывают только в кино, великодушно позволяла побыть хозяином, и Алан с удовольствием принял это приглашение.

Разувшись и сняв куртку, он сразу же прошел в спальню Мари, забрался на огромную кровать, улегся на подушку… Запах ее кожи, тепло тела, чарующий голос и улыбка полная любви – все это окружило его дурманящим наркотиком, жаждой, желанием принадлежать ей, сопровождать каждый ее вздох возгласами восхищения и искреннего счастья…

– Что бы она там не говорила… я не завишу… я люблю…

Лишь стоило закрыть глаза, как в темноте представала ее белая кожа, усыпанная вьющейся рыжей копной спадающей с головы на гладкое тело… Возбуждение переполнило его. Казалось, всего шага не хватает до сумасшествия… Так хочется сойти с ума от страсти, от любви к ней…

– Надо же, еще и заснуть успел, – разбудил Алана смех Мари. – Ишь, ты, шустрик…

– Привет, – садясь на кровати и потирая сонные глаза, улыбнулся он.

– Привет, – ответила девушка тем же. Мари была одета в темное бордовое пальто, вязанные перчатки и шапку темно-синего цвета. Джинсы спрятаны в красные сапожки под колено. – Я рада, что ты все таки здесь, – а затем будто вспомнив зачем пришла, махнула рукой, зовя следовать за ней. – Одевайся скорее и выходи в коридор. Тебя проведут…

– А ты куда? – испугался Алан. Ему не хотелось терять ее из виду.

– Сюрприз… Иди умывайся, – сказала Мари, а сама вышла из номера.

В гостиной у стены аккуратно в ряд стояли собранные чемоданы. Вряд ли она их собирала пока Алан спал, по ощущениям он вырубился не больше чем на полчаса. Скорее всего зайдя в номер Алан просто не обратил на них внимания.

В ванной ополоснув лицо, вернулся обратно, натянул куртку и сапоги, одел на плечи рюкзак.

Открыв дверь, он увидел откровенно скучающего в ожидании, того самого коридорного, что привел его сюда.

– Идите за мной… – сказал тот, и без промедления двинулся в противоположном направлении, нежели Алан ожидал.

По дороге он заметил царящую здесь суматошную оживленность. На пути встречалось намного больше жильцов с сопровождающими, да и просто спешащего по делам персонала. Алан связал это с ожидающими у крыльца машинами.

Бредя вслед служащему санаторию, Алан старался почувствовать, ощутит до конца, что видит все это убранство и гостеприимную теплоту «Красного Замка» последний раз, но ничего, ровным счетом ничего – ни тоски, ни грусти, ни ностальгии по чуду, что короткой вспышкой промчалось в его жизни – не возникло.

Спустя какое-то время, коридорный остановился перед очередной дверью, похожей на один из черных ходов. У большого здания таких наверняка целое множество.

– Мисс Уилсон ожидает вас… – вежливо кивнул коридорный и ушел, а Алан потянул за ручку двери.

Морозная, зимняя свежесть разом обрушилась на лицо. Снежинки медленно кружились, крупные хлопья наполняли все кругом радостной атмосферой.

– Что это за дивная музыка? – прокричал Алан. Оказавшись позади «Красного Замка», он увидел перед собой ряд широких площадок, соединенных меду собой тропами. Одну из них заполнял ледяной покров – небольшой самодельный каток с расставленными по периметру скамьями. На одной из них стоял небольшой магнитофончик-бумбокс. Из динамиков лилась музыка, заполняя пространство ощущением праздника. И над всем этим снежным великолепием уходил в небо силуэт горы.

– «Мика – Любой другой мир» [3] , – прокричала ему Мари, и разбежавшись вскочила на лед, с радостным восторгом отдаваясь несущей ее вперед силе, еле удерживая равновесие… – «Скажи проща-а-ай…» – подпевала она детскому хору, не переставая кататься. – Давай ко мне!

Замешкавшись лишь на секунду, Алан скинул с плеч рюкзак, чтобы как следует разбежаться и, прикрывая глаза от летящего в лицо снега, с визгом радости промчался по скользкому льду, и в конце не удержавшись, все же плюхнулся к ногам Мари.

– Видишь, я у твоих ног, спасибо не говори, – пропел Алан по-русски.

– Что? – не поняла Мари.

– Это слова одной песни. «Я у твоих ног. Спасибо не говори. В этом тебе помог Бог, его и благодари», – перевел он.

– Красиво! – улыбнулась англичанка.

– И правдиво…

– Давай, поднимайся, – помогла она ему встать.

– Хочу еще прокатиться. Мне понравилось!

– Подожди, – придержала его Мари. – Я кое-что хочу сказать…

Алан повернулся, дожидаясь, пока она соберется с мыслями чтобы начать.

– Я это… Я рада, что ты все же пришел. Мне почему-то казалось… точнее, я боялась… что ты так и не появишься. Мы в полдень уезжаем, и мне очень хотелось забрать тебя отсюда, где тебе не место. Короче, здорово, что ты решился на этот шаг…