Она выпрямилась и повернулась к женщинам.

– Ладно, – сказала она. – Теперь вы можете отдохнуть, но оставайтесь на месте.

Она не хотела, чтобы Кэрол, придя в себя, скатилась со стола и ушиблась. Когда женщины отпустили руки и ноги Кэрол, Грейс заметила синяки в тех местах, где они держали ее во время борьбы. Вид каждого такого синяка болью отозвался в сердце Грейс.

Обращаясь к женщинам, стоящим у Кэрол в ногах, она приказала:

– Разденьте ее.

Они медлили, смущенно переглядываясь. Грейс поняла, что они чувствуют себя в этой кошмарной ситуации так же неловко, как и она.

– Ниже талии, – подсказала им Грейс. – Платье можно не снимать.

Когда женщины стали поднимать подол у сарафана Кэрол, Грейс подошла к двери из кухни и закрыла ее. Слова молитвы, читаемой в гостиной, теперь больше не доносились сюда. Но Грейс закрыла дверь не по этой причине. Хотя все они находились здесь, выполняя священную миссию, она не позволит мужчинам-Избранным даже случайно увидеть наготу Кэрол.

Женщины задрали подол юбки до шеи Кэрол и подоткнули его ей под спину. Потом они стянули до самых лодыжек бежевые хлопчатобумажные трусики, открыв треугольник светло-каштановых волос на лобке. Между ногами лежала гигиеническая прокладка. Когда женщины вынули ее, Грейс обратила внимание, что на ней нет следов крови.

Грейс с тоской посмотрела на чистую прокладку.

Если бы тогда, два дня назад, ты потеряла ребенка, ничего этого не потребовалось бы.

Грейс надела хирургические перчатки и разложила стерильные инструменты на продезинфицированных салфетках. Она объяснила женщинам, стоявшим в ногах, в каком положении надо поставить ноги Кэрол: согнуть каждую в колене, притянуть к животу и отвести в стороны на несколько дюймов. Так и держать в этом положении во время всей операции.

В положении литотомии.

На какое-то мгновение Грейс пришлось отвести взгляд от промежности Кэрол. Ей больно было видеть ее такой беззащитной и уязвимой. Но она взяла себя в руки, приободрившись мыслью, что уязвим стал Антихрист. А только это имело значение.

На полу около ее ног Грейс почувствовала какое-то движение. Она глянула вниз и подавила крик. Младенец, голый девятимесячный младенец, подползал к ней из-под стола. Он схватил ее за ногу и встал. Теперь она видела, что это был мальчик. Он доверчиво смотрел на нее широко раскрытыми голубыми глазами.

«Не делай этого, – сказал младенец голосом пятилетнего ребенка. – Пожалуйста, не убивай еще одного беспомощного младенца!»

Грейс закусила губу, чтобы не закричать. Очевидно, именно об этом ее предупреждал мистер Вейер. О страхе, который терзал ее больше всего, о чувстве незабываемой вины. Она отвела глаза в сторону.

Еще один младенец, девочка, сидел на животе Кэрол и смотрел на Грейс с выражением укора на пухлом личике. Девочка заговорила тем же голосом:

«Разве ты недостаточно уже поубивала нас? Неужели ты собираешься пополнить длинный список своих жертв еще одной?»

Грейс закрыла глаза, чувствуя, что пол уходит у нее из-под ног.

"Ты не можешь от нас спрятаться, – продолжал голос, звуча все громче. – Мы всегда с тобой. Куда бы ты ни пошла, мы там ждем тебя.

Открой глаза, Грейс Невинс. Все твои жертвы собрались здесь. Открой глаза и посмотри, что ты с ними сделала!"

Грейс вынуждена была подчиниться. Она на мгновение открыла глаза и снова крепко зажмурилась, борясь с позывами рвоты, подступившей к самому горлу. Ей пришлось ухватиться за край стола, чтобы не упасть.

Кровь. Вся кухня была залита ею. И повсюду виднелись изуродованные младенцы – с вырванными конечностями, выскобленными лицами, выпотрошенными туловищами. И они двигались!

А голос ребенка не затихал:

«Посмотри, что сделали с нами твои инструменты! Если бы не ты, эти младенцы остались бы в живых и сейчас работали, любили, имели собственных детей. Пожалуйста, не трогай еще одного из нас! Пожалуйста!»

Но Грейс решительно выпрямилась, она не сдастся. Это все уловки Сатаны. Все это нереально. Демон побеждает с помощью лжи и обмана. Она же, чтобы одолеть его, прибегнет к силе Божьей.

Она открыла глаза и заставила себя посмотреть на кровавую бойню. Конечно, ничего этого на самом деле нет. Ее помощницы спокойно оставались на своих местах, не замечая окружавшего их побоища.

«Убийца!» – прокричал младенец на животе Кэрол, но Грейс только улыбнулась ему.

И тогда кровь, изуродованные трупы и обвиняющие ее младенцы начали исчезать. Через несколько секунд они исчезли без следа, будто и не появлялись вовсе.

Грейс наконец пришла в себя и смогла перевести дыхание, которое до сих пор удерживала, чтобы ее не вырвало. Она заставила себя вернуться к делу, которое ей предстояло. Трясущейся рукой она протерла племяннице область лобка тампоном, пропитанным бетадином, затем окунула большой, обвязанный внизу марлей зонд в коричневую антисептическую жидкость и протерла внутри влагалища. Она чувствовала себя отвратительно. Ей казалось, будто она насилует собственную племянницу, но это делалось для предотвращения инфекции. Пострадает только ребенок-Сатана. Ему не избежать этого, как бы он ни старался разными мерзкими видениями помешать ей выполнить ее священную миссию.

А эти подонки молились! Иона скрипел зубами от ярости и бессилия, слушая, как паршивые ублюдки творят заупокойные молитвы. Он гневно смотрел на укрытое занавесом тело Эммы на ковре. Топорище, торчавшее из ее затылка, приподнимало укрывавшую ее штору, образуя над головой некий навес, но все же ее тело оставалось скрытым, и это, по-видимому, облегчало святошам исполнение их религиозного долга. Сейчас они стояли вокруг, бормоча свои никому не нужные «Отче наш», «Аве Мария» и слова покаяния. Вот дураки-то!

Хуже всего было осознавать, что он уже давно освободился бы, будь у него возможность двигаться. Он раскачивал бы этот проклятый стул, тряс его и шатал до тех пор, пока не сломал бы, а уж тогда он сумел бы развязать веревки.

Но они не давали ему и шевельнуться. Каждый раз, когда он пытался раскачать стул или повернуться сам, руки кого-нибудь из этих придурков опускались ему на плечи и приковывали к месту.

Долгие годы ожидания, подготовки, надежд, планов – по существу, сама его жизнь -все пошло прахом из-за этой жирной суки Грейс Невинс, которая была совсем рядом, в соседней комнате. Эта мысль сводила его с ума. Он был готов на все, чтобы убить проклятых святош.

И он убьетих всех. Иона запомнил их лица. Он проведет остаток своих дней, завлекая их одного за другим в ловушку и медленно лишая каждого жизни.

Внезапно он окаменел.

Что-то в комнате изменилось. Что-то появилось в воздухе, росло и усиливалось. К счастью, никто, кроме Ионы, этого не замечал. Он заставил себя расслабиться. Может быть, еще не все потеряно. Того можно еще спасти.