* * *

— Регулярные войска еретиков? В Честирвиле и Мейяме? Это просто смешно!

Епископ воинствующий Барнабей Уиршим впился взглядом в молодого лейтенанта-шатена, который имел несчастье принести ему семафорную депешу. Лейтенант Гордин Фейнстин был младшим помощником епископа воинствующего, деловитым молодым человеком, который обычно пользовался благосклонностью своего начальника. В данный момент эта благосклонность казалась несколько менее выраженной, чем обычно.

Молодой человек благоразумно промолчал, и через мгновение свирепый взгляд Уиршима погас. Он бросил депешу на стол и откинулся на спинку стула, переводя взгляд с Фейнстина на полковника Клейрдона Максуэйла, своего старшего помощника. Максуэйл, которого в армии Чариса назвали бы начальником штаба, посмотрел на него гораздо спокойнее, чем он на самом деле чувствовал себя.

— Как, во имя Чихиро, у них могли быть регулярные войска Чариса так далеко к востоку от ущелья? — потребовал Уиршим в том, что оба помощника признали риторическим вопросом. — Им удалось отвести их от нашего фронта так, что никто даже не заметил?

Это был скорее менее риторический вопрос. Действительно, он был явно заостренным, и Максуэйл поморщился.

— Я так не думаю, милорд, но возможно, они могли бы отвести по крайней мере часть сил. — Выражение лица полковника было таким же несчастным, как и его тон. — Мне неприятно это говорить, но правда в том, что эти проклятые «снайперы-разведчики» лучше, чем любая легкая пехота, которая у нас есть. Даже с местными проводниками пытаться заставить наши патрули обойти их фланги, чтобы посмотреть, что происходит за их фронтом, — проигрышное предложение. Мы все еще пытаемся, но мы несем много потерь при очень малой отдаче.

— И в результате мы действительно не знаем, что они могут делать в своих тыловых районах, — кисло сказал Уиршим.

— По сути, да, — признал Максуэйл. — Сообщения, которые мы видим, — это лучшее, что кто-либо может нам предоставить, милорд. Я был бы менее честен, если бы предположил, что они были чем-то отдаленно похожим на окончательные и полные.

— Замечательно.

Уиршим закрыл глаза, поднял руку и ущипнул себя за переносицу. Он был уверен, что Аллейн Мейгвейр понимает ситуацию на его фронте и почему он застрял здесь, удерживая пробку в Силманском ущелье против еретиков так же, как они удерживали пробку в Сераборе против него, несмотря на его численное преимущество. Из бесед с вспомогательным епископом Эрнистом Эбернети, специальным интендантом армии Силман, он был гораздо менее уверен, что Жаспар Клинтан разделяет взгляды викария Аллейна.

Честно говоря, епископ воинствующий был поражен тем, что Клинтан был готов даже рассмотреть, а тем более согласиться с решением викария Аллейна отвести своих копейщиков обратно в Пограничные штаты, на дальнюю сторону его разорванных линий снабжения. Их было меньше, чем было раньше — Уиршим превращал их в стрелков так быстро, как только мог, учитывая относительно небольшое количество новых винтовок, которым удалось попасть на фронт, — но все равно их было более тридцати тысяч. Это означало, что ему нужно было кормить на тридцать тысяч меньше ртов, что было бы подарком судьбы на зиму, но это также оставило у него немногим более шестидесяти пяти тысяч человек, четверть из которых — кавалерия. Как только боевые действия распространятся за пределы ущелья Силман, он будет слишком слаб на земле, чтобы предпринимать те приключения, продолжения которых Клинтан хотел от него, и это может оказаться… неудачным.

Уиршим хорошо ладил со своим собственным специальным интендантом на личном уровне. Ему нравился епископ Эрнист, и он знал, что ему повезло, что у него есть этот молодой шулерит, а не один из узколобых, нетерпимых фанатиков, таких как Седрик Завир у Канира Кейтсуирта или даже некоторые другие инквизиторы, назначенные в полки армии Силман. Тем не менее, у Эбернети не было другого выбора, кроме как передавать отчеты великому инквизитору и каждую среду читать наставления войскам, и их тон наводил на мысль, что терпение Клинтана, мягко говоря, ограничено.

И он также не отнесется благосклонно к любому предположению о том, что еретики хотя бы думают о возвращении южного Мидхолда и восточного Маунтинкросса. Это самый дальний восток, в котором преуспело восстание — Аллинтин находится менее чем в трехстах милях от побережья. Шан-вей, это менее чем в девятистах милях от Сиддар-Сити! Ему не понравится, если он откажется от драгоценного камня в короне своего «Меча Шулера», какова бы ни была причина. Это означает, что он будет настаивать, чтобы я сделал что-то, чтобы предотвратить это, когда я даже не знаю, где еретики нашли людей, чтобы приложить усилия!

Епископ воинствующий подавил искушение использовать выражения, которые гораздо больше подошли бы простому полковнику Уиршиму из храмовой стражи, потому что, если Клинтан действительно настаивал на этом, он, скорее всего, был прав — или гораздо ближе к этому, чем обычно, — хотя бы по совершенно неправильным причинам.

Он опустил руку и снова открыл глаза, глядя на огромную карту на стене своего кабинета. Большая красная кнопка представляла его собственную штаб-квартиру в Гуарнаке, которая оставалась главным источником снабжения армии Силман, несмотря на набег еретиков на канал. Другие, меньшие булавки представляли другие силы, в том числе булавку в Аллинтине в Мидхолде, представляющую епископа Квентина Прескита и епископа Жаксина Макхала. Их четыре тысячи человек находились там якобы для поддержки верующих по всему Мидхолду, но их истинной целью — как, по крайней мере, прекрасно понимал викарий Аллейн — была защита ущелья Нортленд.

Маловероятно, что еретики смогут вытеснить его с нынешней позиции лобовыми атаками вверх по ущелью Силман. Его защита была слишком сильна для этого. Даже если бы они были готовы понести потери, любое нападение могло закончиться неудачей, поэтому они должны были рассмотреть другие подходы к его устранению. Однако таких «других подходов» было не так уж много, и их станет еще меньше, как только они эвакуируют свой анклав в Сэлике в заливе Спайнфиш. Это должно было произойти в следующем месяце или около того — наверняка к началу ноября — из-за льда, и хотя они могли — могли — высадить войска в Раншейре, чтобы зайти ему в тыл таким образом, но он скорее полагал, что в этом году уже слишком поздно. Залив Раншейр также обычно замерзал, и еретики не захотели бы выставлять значительные силы на поле боя, когда одной только зимы может оказаться достаточно, чтобы перерезать их линии снабжения.

Губы Уиршима дрогнули от горького веселья при этой мысли. У него было больше собственного опыта в перерезании линий снабжения, чем он когда-либо хотел.

Но поскольку Сэлик и Раншейр исключались из списка, это оставило сухопутную атаку через Мидхолд, Нортленд и ущелье Нортленд в качестве наиболее вероятной угрозы. Вдоль побережья Мидхолда располагались порты и рыбацкие деревни, куда при необходимости можно было доставлять припасы даже зимой. Не то чтобы такие меры, скорее всего, были бы необходимы. Сеть дорог и каналов, ведущих к озеру Грейбек, а затем к Аллинтину, была хорошо развита и редко всерьез затруднялась зимней погодой. И все же, хотя он уже довольно давно знал о возможной угрозе, Уиршим не рассматривал ее как непосредственную вероятность просто потому, что знал, что единственные доступные силы чарисийцев все еще застряли в ущелье Силман, в тысяче трехстах милях от ущелья Нортленд. Но если в Честиртине действительно были чарисийцы, они уже были более чем на полпути туда… и менее чем в пятистах милях по прямой от Аллинтина.