Наступила гробовая тишина.

— Итак, — произнес наконец Холмс, — мистер Бенсон принес нам стеклянное ожерелье с квитанцией на оплату бриллиантового. За это мистер Вэленс, то есть я, должен был заплатить ему тысячу восемьсот фунтов наличными. Солидные деньги за подделку, которая досталась ему почти даром. Затем мистер Ренье обнаружил бы, что чек тоже фальшивый и по нему невозможно получить указанную сумму. Но у него все же оставалось подлинное украшение, и он не понес бы значительных финансовых потерь. Жертвой мошенников должен был стать именно мистер Вэленс.

Глаза маленького щеголя вспыхнули гневом.

— Нет, сэр! Это я жертва, а вы мошенник! Вы сами организовали все это!

— Я поставил ловушку, — скромно признал Холмс. — И вы клюнули на приманку.

Гарри Бенсон уже взял себя в руки:

— Не думаю, мистер Холмс, что эта провокация произведет впечатление на присяжных, когда станут известны ваши собственные проделки. Как бы вам самому не пришлось оказаться за решеткой.

Холмс носовым платком стер с лица австралийский загар.

— Возможно, вы правы, — бодрым тоном ответил он. — Я всегда подозревал, что однажды попаду в тюрьму. Однако в этом случае, полагаю, поддельный чек, выписанный мистеру Ренье от имени маркиза Монморанси, окажется достаточно убедительным доказательством, чтобы, как говорится, не валить с больной головы на здоровую. Меня мало заботит, как это произойдет. Я лишь выполнял поручение моего клиента — графини де Гонкур или, если быть совсем точным, ее адвоката мистера Уильяма Абрахамса. Моя задача заключалась в том, чтобы не дать мошенникам обмануть мадам на сумму в несколько тысяч фунтов. Когда вас вызовут в суд, мистер Бенсон, вам придется отвечать не только за трюк с ожерельем, но и за куда более крупные аферы с конторой «Арчер и Ко», расположенной на Нортумберленд-стрит, и Парижским кредитным обществом на рю Реомюр. По сравнению с «делом о верном фаворите» один фальшивый чек для мистера Ренье покажется присяжным сущей безделицей.

Билли Керр, любитель скачек, до сих пор слушавший Холмса со скептической усмешкой, вдруг достал из кармана маленький, но тем не менее внушительный револьвер. Бенсон обернулся к Лестрейду:

— Отдайте мне ключ от двери!

Лицо сержанта в это мгновение еще больше, чем обычно, напоминало бульдожью морду.

— Опустите оружие! — прорычал он Керру.

— Отдайте мистеру Бенсону ключ, Лестрейд, — спокойно произнес Холмс.

— Ни за что.

— Суперинтендант Уильямсон велел вам исполнять мои приказы до завершения дела. Я отвечаю за жизнь всех людей, находящихся в этой комнате. Так что не сопротивляйтесь.

Лицо сотрудника Скотленд-Ярда исказилось от ярости, и Холмс начал опасаться, что он все-таки сделает по-своему и попытается отобрать оружие у Керра. Однако Лестрейд справился с собой и послушно передал Бенсону ключ. «Маркиз Монморанси» открыл замок, пропустил сообщника вперед, вышел сам и запер дверь снаружи.

Лестрейд дернул ручку двери, но безрезультатно.

— Я должен извиниться перед вами, — невозмутимо сказал Холмс. — Однако для дела было необходимо, чтобы вы считали, будто я в Париже. Мой брат Майкрофт помог мне удерживать вас в заблуждении, передавая телеграммы от меня. Если бы вы знали об австралийском маскараде, то, боюсь, своим поведением невольно выдали бы меня.

— А большой палец? — резко спросил Лестрейд.

— Ах да, палец. Хорошо, что вы уделили ему столько внимания. Пока вы не спускали с него глаз, я мог быть уверен, что и разговоры за столом не пройдут мимо ваших ушей. А если бы я просто попросил вас подслушивать, вы опять же могли бы по неосторожности провалить дело.

Лестрейд ничего не ответил и снова принялся дергать ручку двери.

— Надо что-то делать, мистер Холмс! Они же уйдут!

Сыщик снял изготовленные по специальному заказу туфли, увеличивающие его рост на два дюйма, и теперь избавлялся от подушек, придававших фигуре Джеймса Лестера Вэленса такую внушительность. Он поймал отчаянный взгляд сотрудника Скотленд-Ярда и усмехнулся:

— Разумеется, уйдут! Вы еще не поняли, сержант? Арестованные Бенсон и Керр бесполезны для расследования. Бриллиантовое ожерелье — всего лишь небольшая часть моего плана. Даже мошенничество на скачках и Парижское кредитное общество — не самое главное в этом деле. Предоставим Гарри Бенсону немного свободы, и он сам приведет нас к своим пособникам.

X

Они вышли из отеля в холодный ветреный осенний вечер, и Холмс поднял воротник пальто.

— Бедняга Ренье, — задумчиво сказал он. — Должно быть, он решил, что мы никогда не выберемся из запертой комнаты. А теперь, Лестрейд, нам придется поторопиться и взять кеб до Кэнонбери. Оттуда мы пошлем телеграмму в Скотленд-Ярд, пока еще не поздно.

Лестрейд остановился и повернулся к нему:

— Мы могли бы прямо отсюда пойти в Скотленд-Ярд, мистер Холмс, и оказались бы там быстрее, чем дойдет телеграмма. Нам хватило бы пяти минут.

— Совершенно верно, Лестрейд, и именно поэтому мы не станем этого делать. Для достижения наших целей будет лучше, если дежурный сотрудник уголовной полиции получит телеграмму с описанием сегодняшних событий. На всякий случай я взял у мистера Уильямсона расписание дежурств, так что мы будем точно знать, кто прочитает это сообщение.

Ветер задувал огонь газовых фонарей, кеб увозил спутников все дальше от элегантного Стрэнда. Они ехали мимо узких улочек Клеркенуэлла, дымящего трубами Сент-Панкраса на простор пригородного района Кэнонбери. Когда экипаж миновал Холлоуэй и Хайбери, сержанта начали терзать смутные опасения.

— Знаете, Лестрейд, — признался Холмс, — меня несколько удивило, что такой хитрый преступник, как Бенсон, ни о чем не догадался. Временами мне казалось, что он начинает меня подозревать.

— Он заходил в вашу комнату, сэр, и рассматривал окурки. Вот и все, что я могу вам ответить.

— Боже милостивый, он все-таки проверил? — одобрительно воскликнул Холмс. — На его месте я поступил бы точно так же. Если человек с такой бородой, какая была у меня, докурит сигарету до конца, он обязательно подпалит себе волосы или даже обожжет кожу. Бенсон видел, как я был осторожен за карточным столом. Но если бы он нашел в моей пепельнице окурки с почерневшими концами, то убедился бы, что борода фальшивая. Понимаете? К счастью, я это предусмотрел.

В полицейском участке Кэнонбери Шерлока Холмса никто не знал. Однако один из офицеров был знаком с Лестрейдом и разрешил сделать необходимый запрос по телеграфу. Тот впоследствии признался, что едва не решился арестовать Холмса, когда увидел текст сообщения. «У меня прямо-таки руки чесались, доктор Ватсон, — сказал он, — я больше не имел ни малейшего желания участвовать в этом сумасшествии». Детектив Скотленд-Ярда утратил всякую уверенность в своем временном руководителе. Ведь разоблачение Гарри Бенсона закончилось лишь бегством мошенника!