– Хорошо сказано, – обронил я.

Он заулыбался, польщенный.

– Ваша светлость, – спросил он живо, – а что с народом Гандерсгейма? Я слышал мудрые слова, что при завоеваниях недостаточно оставлять покоренному населению его законы! Надо еще оставить его нравы. Народ всегда больше защищает свои нравы, чем свои законы.

Я нахмурился.

– Так приходится действовать, если завоевывают из политических соображений. Или экономических. Тогда обычаи более важны, чем законы, ибо именно от обычаев все законы и зависят. Но мы не для того пришли сюда…

Я замолчал, он спросил осторожно:

– А для… чего?

– Спроси у священников, – ответил я.

Он умолк, раздумывая, что же такое особое знают священники, а я с тревогой вспомнил, что хотя священники по большей части не покидают обоз, за исключением умеющих врачевать, но половину мы уже оставили в захваченных городах, где они спешно открывают церкви. Пока в подходящих по размерам зданиях, но предусмотрено строительство церквей, а кое-где замахиваются даже на соборы.

Как обычно, при отправке все были уверены, что священников берем слишком много, у них и в Сен-Мари работы выше головы, но оказалось, что уже недостает, а две трети Гандерсгейма еще не слышали стука копыт наших коней.

Сэр Норберт приблизился, Выползень тут же тактично отстал и затерялся среди других таких же особо отважных.

– Уже можете сказать, – спросил он осторожно, – куда держим путь?

Я кивком указал в сторону гор.

– К счастью, близко.

– Огры?

– Хуже, – ответил я.

Он помолчал, но, видя, что я еду в задумчивости, поинтересовался:

– А что может быть хуже огров?

– Люди, – ответил я. – Куда ограм до нас!.. А худшие из людей – маги. Особенно те, которые называют себя Великими.

Он заметно побледнел, перекрестился, плюнул через левое плечо. Я обронил мудро:

– А если через левое плечо плюнуть трижды, то вероятность, что получите по голове сзади, повышается в три раза.

Он сказал смущенно:

– Да вы такие страшные вещи говорите…

– Вы уже бивали Великих Магов, – напомнил я.

Он зябко передернул плечами.

– Как вспомню, так вздрогну. Даже не представлял, что с такой мощью столкнусь лоб в лоб.

– Сейчас будет еще проще, – заверил я.

– Поверить не могу!

– Великий Маг потерял свою силу, – заверил я. – По крайней мере, большую часть! И потому не в башне сейчас, а отступил в горы, куда мы едем.

– Запасное логово?

– Вы сказали очень точно, – ободрил я. – Он волк, загнанный волк. А мы добьем врага в его собственной норе.

Он тяжело вздохнул, но посмотрел на меня, выпрямился, слегка опустившиеся кончики усов сами по себе приподнялись и уставились острыми шильцами в небо.

– Я рад, – сказал он четко, – что вы с нами, сэр Ричард.

– Почему?

– Вероятность того, – сказал он, – что вернемся живыми, утроилась.

Я покачал головой.

– Обижаете. Это враг не вернется. Мы – вернемся. С полной победой!

Сьюманс только и сказал, что убежище Тиларета Стойкого в горах, а про древние города я сам наслышан, так что примерно догадываюсь, где нужно искать самостоятельного мага. Сьюманс не врал, когда сказал, что не знает, где Тиларет точно. Маги ревниво хранят секреты особенно друг от друга, каждый надеется когда-то достичь такой мощи, что всех остальных нагнет, как захочет.

Дорога начала сужаться, Боудеррия волей-неволей втиснулась с конем в середину отряда. Я покосился в ее сторону и подумал, что как хорошо, когда среди Великих Магов ни одной женщины. Не думаю, что маги придерживаются дискриминации, тут срабатывает, скорее всего, то же правило, что не позволяет им проходить, к примеру, в математики.

Но для меня хорошо, что можно действовать предельно быстро и решительно, а то когда в противниках женщина, то либо заколебался бы, либо захотел бы пофанфаронить перед ней. То и другое чревато боком…

Сэр Норберт поглядывал на меня с некоторой озабоченностью.

– Сэр Ричард, вы чем-то встревожены?

Я кивнул.

– Ну, вы же знаете… маги, маги…

Он покачал головой.

– Нет, это уже решенное, а чем-то еще. В чем вы не уверены…

Я посмотрел на него удивленно.

– Сэр Норберт, отдаю должное вашей проницательности. Я в самом деле чувствую, что сделал что-то не то…

– И не можете понять?

Я кивнул.

– Да, ускользает.

Он улыбнулся, некоторое время ехал молча, потом кротко обронил:

– Если никто не знает, что именно вы делаете, никто не знает, что вы делаете это не так.

Дорога все еще идет вверх, я начал оглядываться на конный отряд с беспокойством. Лошади в мыле, с металлических мундштуков капает желтая пена, животы блестят от обильного пота. Всадникам приходится понукать животных, чтобы не останавливались.

Дорога пугливо обходит любые руины, по слухам, там везде таится зло. Но дважды я видел настоящие мертвые города, сердце сжималось от странной архитектуры, в висках стучит, чувствую, что вон вдоль того ряда домов летали автомобили, а вон там проходило… происходило… нет, это не выразить словами, но всеми фибрами чую ультрахайтек, и душа рвется туда все облазить и все посмотреть, вдруг да где в забытом гараже супервездеход, что сам себе добывает топливо, сам себя ремонтирует…

Однажды то ли дорога не попыталась обойти одно огромное здание, то ли его выстроили у дороги: массивный рыцарский замок со всеми атрибутами: высокие башенки, зубчатая стена, ворота с подъемным мостом через ров с водой… Да только и рва уже нет, засыпало ветрами, и мост истлел, а башни стоят без крыш, где между стропил я рассмотрел черных ворон… но слишком крупных для ворон, к тому же вместо блестящих перьев там такая же угольно черная шерсть…

Сэр Норберт кивнул и сказал с натужным смешком:

– Вон такие твари и не дают моим людям как следует пошарить в подобных замках…

– Опасны?

Он кивнул.

– Я не трус, но туда не полезу. Чтобы рисковать, нужно хотя бы один шанс.

– А так шансов нет?

Он кивнул снова.

– Никому еще не удавалось оттуда вернуться. Мы даже не знаем, что берет этих тварей: серебро, железо, святая вода или какая-то особая магия.

– Узнаем, – ответил я. – Человек, такая тварь… до всего докопается.