— Следуйте за мной в мои комнаты, — сказала она. — Праздник еще не начинался. Сейчас только подают напитки. Вы сможете быть готовы до того, как все сядут за столы.

На лестнице она объяснила:

— Служанки на кухне или у входа, к тому же они бестолковы. Нет смысла кого-нибудь звать. Я дам вам все необходимое.

— Спасибо. Ах, дорогая моя, я счастлива, что вы живете в замке Святого Людовика!

— Ваши пушки снесли мой дом! — возразила с горечью Сабина де Кастель-Моржа.

Тем не менее она открыла Анжелике двери своих комнат и быстро снабдила ее всем необходимым. Ее агрессивность ушла, и враждебность, которая была между ними, испарилась как по волшебству. Их женская солидарность в отношении к общим неприятностям преодолела существовавшие барьеры.

Когда Анжелика присоединилась к ней в ее гостиной, у Сабины де Кастель-Моржа исчезло с лица мрачное выражение, и на губах у нее даже была улыбка, которая делала более мягкими очертания ее красивого рта, слегка подкрашенного в этот вечер.

— Вы сделали это нарочно! — сказала она.

— Сабина, вы хорошо знаете, что подобные вещи не могут быть заранее включены в план примирения.

— Да, но случай всегда вам благоприятствует. Самая незначительная случайность служит вам на пользу. Вот теперь я обезоружена.

Анжелика порывисто подошла к ней, протянув руки.

— Сабина, мы сможем быть друзьями?

Сабина де Кастель-Моржа пожала плечами с печальной и смиренной улыбкой, но она разрешила взять свои руки, и они посмотрели друг на друга с выражением искренности.

— Я никогда не чувствовала к вам антипатии, несмотря на то, что вы сделали против нас в наш приезд, — сказала Анжелика.

Жена военного коменданта покраснела.

— Я была как сумасшедшая, я вас ненавидела… Но я… Я не ожидала, что пушка выстрелит… Еще одна неловкость с моей стороны.

— Хорошо, что она не была осуществлена полностью, — не удержалась Анжелика. — Но почему вы меня так ненавидите? Может показаться, что ваша ненависть больше относится ко мне лично, чем к тому, что мы можем явиться возможными соперниками в части территории Нового Света, или к тому, что, как опасались перед нашим прибытием сюда, мы являемся сообщниками англичан и стремимся повредить Новой Франции.

— Это правда, я ненавижу именно вас, — сказала Сабина де Кастель-Моржа, отводя взгляд.

Но ома вцепилась в руки Анжелики, казалось, в ней происходит тяжелая внутренняя борьба.

— Почему? Что я вам сделала?

— У вас всегда было все. Все, чего нет у меня. Вы нравитесь, вас любят… тогда как когда появляюсь я, я чувствую, что все порчу. Все замолкают. Мужчины отворачиваются… Мадам де Меркувиль мне это говорила — и с лучшими намерениями. Добрая душа, советовала мне сделать усилия… Но какие усилия? Я некрасива…

— Да нет! Какая глупость!

— Я знаю, что я говорю… Мне достаточно это давали понять.

Она вырвала свои руки из рук Анжелики и взволнованно стала ходить по комнате. Она провела рукой по лбу с блуждающим взглядом.

— Нет! Слишком многое разделяет нас, Анжелика! Я не могу забыть! Вы разбили мне жизнь!

— Я? До такой степени? Сабина, вы все драматизируете!

— Вы отняли у меня мужчину моей жизни! — вскричала она.

Анжелика открыла рот и глаза одновременно. Увы! Опять проявилось воспаленное воображение Сабины де Кастель-Моржа. О ком она говорила? Об отце д'Оржевале?

— Мужчина вашей жизни? Сабина, кто это?

— Да, в самом деле! — воскликнула мадам де Кастель-Моржа со своим прежним саркастическим смехом. — Существует ли мужчина, который может меня любить? И я забыла, что у вас-то есть выбор! Кто из тех, кто сегодня ухаживает за вами, мог раньше питать ко мне какие-то чувства, которые, естественно, исчезли, как только появились вы?

Она выпрямилась, потрясаемая и негодованием и страданием, ее черные глаза заблестели, как два карбункула. Властным жестом она показала на дверь, которая вела на галерею и на большую каменную лестницу.

— Спустимся! Я вам его покажу!

В своем черном платье с длинным шлейфом она выглядела королевой в трагическом спектакле.

— Сабина, как вы красивы! — вскричала Анжелика. — Если бы вы сейчас видели себя в зеркале, вы бы мне поверили!

Мадам де Кастель-Моржа вздрогнула, как пораженная молнией, и взглянула на нее расширенными глазами.

— И это вы говорите мне это… Вы, моя соперница! Ах, это уж слишком!

Она согнулась, как от удара, затем выпрямилась. Блеск ее глаз напоминал блеск глаз воинов, идущих на давно желанную битву.

— Идем! — повторила она.

Анжелика последовала за ней, очень заинтересованная. В шуме, доносившемся из вестибюля и гостиных, были слышны голоса мужчин, приветствующих друг друга и мирно беседующих.

«Которого же мужчину я у нее украла? — спрашивала она себя. — Кто бы он ни был, я смогу ее быстро разубедить. Ее муж? Конечно, нет. Фронтенак? Он очень привлекателен, я согласна, но он любезен со всеми дамами и со мной не более, чем с другими. Интендант? Он не очень-то хорош, но следует признать, что когда его получше узнаешь, у него есть свое обаяние, и он имеет успех. Мадемуазель д'Уредан без ума от него, а мадам д'Обрен внимает ему, затаив дыхание».

Они остановились у порога большой гостиной, совершенно равнодушные к интересу, который они вызвали, появившись вместе.

— Ну что ж! Сабина, покажите мне его! — сказала Анжелика. Мадам де Кастель-Моржа колебалась.

— …Сабина, вы уже слишком много сказали! Теперь говорите? Что означает это обвинение?.. Я разбила вашу жизнь? Как я это могла?

Сабина побледнела. Чувствовалось, что она на пороге того, чтобы выдать страшный секрет, о котором она никогда не говорила.

— Вы отняли его у меня, — простонала она.

— Но кого же?

— Его! — Она произнесла это слово со страстью и страданием. — Его! — повторила она, показав рукой.

Анжелика посмотрела по направлению этой руки и увидела только Жоффрея де Пейрака, своего мужа, который отвечал что-то Фронтенаку в окружении уже очень веселых мужчин и женщин.

Она посмотрела на Сабину де Кастель-Моржа непонимающим взглядом. Тогда Сабина решилась.

— Я — племянница Карменситы, — объявила она таким тоном, как будто это объясняло все.

* * *

Заявив: «Я племянница Карменситы», — Сабина де Кастель-Моржа остановилась в ожидании, неподвижная и немая, как соляной столп. Анжелика подумала было, что она настоящая сумасшедшая, но имя «Карменсита» что-то ей напомнило. В этом имени был ключ к разгадке.

— Вы не помните? — настаивала Сабина де Кастель-Моржа. — Постарайтесь вспомнить. Карменсита де Мордорес, которая была любовницей того, за кого вы вышли замуж в Тулузе.