— Хорошо-о-о, — протянул Киэнн, пытаясь мысленно разложить все по полочкам. — И как, кто-то знает, где ее найти?

Нёлди и Снарг, конечно же, молчали. Никс, полностью оглушенный новостью о невольной услуге, полученной от врага, похоже, отчаянно, но тщетно пытался сочинить новый безумный план поимки уже другого фейри — на этот раз обольстительной и жестокой ночной наездницы мары, навевающей жуткие и мучительные сны спящему сознанию. Снарг просто молчал: Киэнн отчетливо слышал, как ворг твердит самому себе, что и без того сказал предостаточно. Больше, чем заслуживал собеседник. Хотя, похоже, на самом деле он и вправду ничего не знал: разбуженный их перебранкой негр стрелял из чего-то особенно крупнокалиберного, и надо было уматывать без оглядки.

Мара. В его списке числилась только одна беглая мара: Фьёльреанн. Как и всякая мара, Фьёль, с точки зрения Киэнна, была бессердечной сукой, кормящейся чужим страхом. Вернее, даже лакомящейся: беспредельный, удушающий ужас скованного тяжелыми цепями сна человеческого рассудка эти особы смакуют как свой любимый деликатес, наслаждаясь тонким букетом чужого горя, отчаяния, отвращения и боли, и откровенно впадая в экстаз от немого, режущего глотку крика терзаемой худшими из своих глубинных кошмаров жертвы. Попировать таким же образом, сидя на груди спящего фейри, у них получается не всегда, но это не значит, что хоть кто-то от них застрахован. И, безусловно, любая мара, рано или поздно, убивает того, с кем спит. Обычно делает это неспешно, обстоятельно, растягивая удовольствие. Большинство здравомыслящих фейри предпочитают вообще не иметь с ними дела и даже странно, как они до сих пор не выродились.

Правда, сам Киэнн к числу здравомыслящих, конечно, никогда не относился и пробовал любую гадость, какую только мог. Фьёль тоже пробовал, чего уж там. Давно, еще по юности, сдуруразумеется. Повторить желания не возникло.

Уэнья опять немного поерзала:

— Я знаю, где найти Джонни. Они… не в смысле с этой, которая мара — он и какие-то дружки его — так они каждую субботу ходят в один паб. Хурди-гурди что-то там. Кажется, где-то между Авалон парком и Ист-Сайдом. В игры какие-то там играют, на бумажке пишут. Он много раз меня приглашал с ним пойти. Говорит: будешь вампиром. — Глейстиг хихикнула: — Смешно, да?

Это точно, обхохочешься. Дээндэшники, что ли? Или эти, которые Мир Тьмы? У них как будто и вампиры, и оборотни, и фейри всякие в сеттинге. То-то и вправду будет смеху, если к ним нагрянут всамделишные!

Киэнн устало потёр переносицу и взглянул на часы. Как раз суббота. Пять утра.

— В субботу во сколько?

— Кажется, Джонни говорил, они там с самого утра сидят. Мол, сессии долгие, да и народу утром не так много, не мешают. С девяти, что ли.

Глейстиг пугливо покосилась на угрюмо сверлящего взглядом приборную панель Дэ Данаана. Психи. Ноулайферы. С девяти утра кубики кидать. Ладно, последняя попытка. На сегодня точно последняя. Хорошо бы, конечно, в Сент-Луис и оттуда самолетом, но не с этой же компанией. Разве что колдовские оковы на всех троих надеть — жестоко, а что поделаешь? А, хрен с ним, у меня еще почти двенадцать часов в запасе, а «сессии у них долгие». Киэнн повернул ключ зажигания, выводя автомобиль из летаргии, под колесами наждачкой зашуршал песок. Когда я уже, вашу ж мать, высплюсь?

— Едем, фрау Мата Хари. Поглядим, на что годятся ваши сведения.

Козлоногая фейри зарделась. Форд неспешно выкатил на щебенчатую загородную дорогу, пригоршнями вычерпывая утреннюю мглу. Где-то далеко на востоке над озером Мичиган подрумянивало тонкую корочку горизонта медленно загоравшееся солнце.

Паб в переулке направо от Юинг авеню и впрямь гордо носил название одного из старых хитов Донована, и отыскать его можно было только хорошо постаравшись. Киэнн вырулил на полупустую парковку и, притормозив, на секунду оглянулся на своих пассажиров.

— Значит так: вы двое — ты, Нёл, и ты, Снарг — берете машину и едете в Ласалль, на попечение Эйтлинн. Будете вести себя хорошо — и мы поладим. Даже постараюсь сделать так, чтобы о ваших недавних похождениях никто в Маг Мэлле не узнал. Ты, Уэнья, идешь со мной. Ну, то есть, это вроде как я иду с тобой: представишь меня своему смертному дружку. Постараемся не поднимать лишнего шума, и без того хватило. Скажешь, что я твой очень дальний родственник, например... Кто там твои родители по легенде?

— Шотландские эмигранты, — бойко ответила глейстиг. — В первом и третьем поколении. Только они по легенде давно погибли, разбились в автокатастрофе, когда мне было шесть.

— Понял. Ну вот, значит, я... эм... двоюродный брат сводной сестры твоего покойного отца. Дэниэл Кеннеди, из Глазго. И мы с тобой не виделись... А ну, уточни, сколько тебе как человеку? По легенде?

— Девятнадцать.

Киэнн снова окинул ее придирчивым взглядом: ну, с натяжкой, пожалуй. Но люди верят в то, во что хотят верить.

— ...не виделись лет пятнадцать-шестнадцать и ты меня почти не помнишь. Вчера вечером я неожиданно приехал тебя навестить и за ужином рассказал тебе, что такое ДНД...

— А что это? — встревоженно перебила маленькая вампирка и тут же испуганно побледнела.

Молодец, что спрашивает. Киэнн одобрительно кивнул.

— Система правил для настольных ролевых игр. Это не такие ролевые, как в сексе, если что, в этих много математики и мало секса. В двух словах, взрослые люди часами сидят друг напротив друга и делают вид, что сражаются с драконами в подземельях. Предположим, что я рассказывал много, только ты мало что поняла и почти ничего не запомнила, но услышала пару знакомых слов и подумала, что твой друг Джонни тоже таким увлекается, а потому предложила заехать. Дальше я постараюсь перехватить инициативу, так что тебе ничего выдумывать не придется. Ты для него Уна, Энджи или кто-то еще?

— Энджи. — Глейстиг беззвучно шевелила губами, повторяя про себя аббревиатуру.

— Да не переживай, — усмехнулся Киэнн. — Если перепутаешь буквы, ничего страшного не случится. Лучше все остальное постарайся не забыть.

Интерьер паба, по-видимому, имитировал средневековую таверну: грубые деревянные столы, длинные лавки, бутафорский очаг в глубине, шестифутовое колесо на цепях подвешено под потолком вместо люстры. В общем, не удивительно, что его облюбовали ролевики. Народу, как для девяти утра, набилось весьма прилично. Глейстиг занервничала, торопливо высматривая знакомого — конфуз выйдет ведь, если его здесь не окажется. Ну, по крайней мере, такая перспектива явно нравилась ей ничуть не больше, чем Киэнну. За столом неподалеку от фальшивого камина красноречиво громыхнули игральные кости, кто-то цветасто выругался под хохот остальной компании.

— Кри-и-итический промах, Доктор! — злорадно озвучил, надо полагать, и без того очевидное немного гнусавый мужской голос.

— Джонни! — сразу встрепенулись Уэнья, подпрыгнув, точно яхта на волнах. И, расправив невидимый парус, устремилась прямиком к дальнему столу: — Джонни, это я!