– А если это люди?

– С людьми разберемся, – уверенно ответил Лунев. – Не сбивайтесь в кучу, оставляйте место для маневра. Но и не растягивайтесь. Два шага дистанция.

Причудливая зелень расползалась перед ходоками и над ними, словно тающий снег – неравномерно, однако без заминок, как-то даже покорно. В зарослях то и дело мелькали силуэты каких-то существ, больше похожих на движущиеся кусты, а один раз на тропу высунулась странная клыкастая морда, обросшая мхом и зелеными колючками, но атаковать гостей местное зверье так и не рискнуло. «Летающая зелень» тоже больше не донимала ходоков, хотя дымовая шашка выгорела, и остатки дыма снесло ветром в другую сторону. То есть фактически из явных опасностей оставалась только та, что засела на виадуке, но и она не высовывалась. Сколько ходоки ни присматривались, никого на втором ярусе шоссе больше не увидели.

Когда же они добрались до железной дороги, выяснилось, что можно спрятать пакали и топать дальше спокойно, насколько позволяют заросли вполне обычной, сочной после недавнего сезона дождей, зелени. По железнодорожным путям словно прошла государственная граница. С той стороны извивались и угрожающе подергивались аномальные зеленые растения-хищники, а по эту сторону стоял нормальный тропический лес, полный птичьего гомона, шума листвы, шорохов и прочих обыденных лесных звуков.

– Нет, ну так-то годится, – заявил Каспер. – Я думал, тут сплошные аномальные джунгли. Только сунулся, и умяли тебя за милую душу.

– Будь все так плохо, некому было бы рассказать о местных особенностях, – заметил Андрей.

– Тут еще и местные жители, говорят, остались.

Не все сбежали. Теперь ясно, почему.

– Накаркал, – вдруг сказала Ольга. – Вот и аборигены!

Троица выбралась на речной берег, когда-то закованный в каменные доспехи парапетов и причалов и покрытый настоящим королевским асфальтом (все асфальтовые дороги в Таиланде со времен Второй мировой строились на деньги короля и славились отменным качеством), а теперь больше похожий на деревенский пляж, где в отсутствие отдыхающих пасутся коровы. И едва ходоки ступили на берег, навстречу им, будто из ниоткуда, вырулили трое типичных тайцев. Причем образца беспечных прежних времен: в сланцах, шортах и безразмерных футболках. Всех отличий – все трое были вооружены. Да не чем-нибудь, а почти новыми американскими М-16. Правда, держали оружие тайцы вполне миролюбиво, на ремне.

Андрей многозначительно хмыкнул. Все тут было и впрямь не так уж плохо. И это настораживало даже больше, чем загадочные тени на виадуке и силуэты в лесу.

Бойцы в сланцах остановились на приличном удалении от гостей, изучили их, а затем один из пляжных автоматчиков махнул рукой – «за нами!» Ходоки переглянулись.

– Идем? – уточнил Каспер.

– Идем, – кивнул Андрей.

– И-идем, – со вздохом сказала Ольга.

На берегу реки Чаопрая приличных местечек, куда могли бы отвести гостей провожатые, не обнаружилось, но зато метрах в пятидесяти от береговой линии расположился обширный плавучий остров. На нескольких больших, сцепленных между собой и поставленных на якоря баржах уместилась целая деревня. Искусственная суша приютила несколько десятков домиков и надстроек, а от острова к берегу вели вполне надежные на вид мостки. Не деревянные, а металлические, с пластиковыми ковриками поверх железных листов. Учитывая, что с крайней баржей мостки стыковались довольно жестко, островок выглядел основательной конструкцией. В прежние времена с такой тщательностью сооружались только большие здания. Деревни довольствовались материалами попроще, да и конструктивные решения были не так хорошо продуманы.

У Андрея в первый момент даже возникла мысль о маскировке какой-нибудь серьезной базы под обычную деревеньку. Но когда конвоиры и троица перешли на крайнюю баржу плавучего островка, Лунев понял, что накручивает. Никакая это была не база. «Служба войск» в местном гарнизоне «неслась» отвратительно. Ни караула, ни замаски́рованных огневых точек или хотя бы систем наблюдения. Трое сопровождающих беспечно растворились где-то в лабиринте домиков и надстроек, а за гостями остались наблюдать четверо полусонных бойцов-снайперов, условно спрятавшихся в различных закоулках. Если честно, называть их снайперами даже не поворачивался язык. Ну кто так выбирает позиции? Если бы не винтовки с оптикой – обычные часовые, да и только.

Но на всякий случай Андрей все же мысленно просчитал алгоритм устранения стрелков. Сонные-то они сонные, а если проснутся?

«Три «Ремингтона» и СВД против «макарова» – расклад не в нашу пользу. Лучше будет их опередить. Дистанция, конечно, великовата, метров пятьдесят до самого дальнего, но приемлемо».

Словно уловив мысли Андрея и убоявшись возможного кровопролития, на палубу крайней баржи поспешил выбраться еще один абориген. Выглядел он гораздо солиднее сопляков с автоматами да и сонных снайперов. В тех же сланцах, но зато в джинсах и рубашке-поло. Согласно тайским понятиям, футболка с воротничком и парой пуговиц это уже нечто вроде делового костюма. Человек в таком наряде считался вполне респектабельным. А если он еще и не сильно загорелый, да в зрелом возрасте… босс, однозначно.

– Савади ка[1], – Андрей улыбнулся и кивнул.

Встречающий улыбнулся в ответ, сложил ладони перед собой и поклонился:

– Савади ка. Сабай ди май ка?[2]

– Сабай ди ка. Чан чы Андрей. Кун чи арай?[3]

– Чан чы… Кунг,[4]– почему-то немного замешкавшись, ответил встречающий.

Андрей подал товарищам едва заметный знак. Таец назвал не имя, а прозвище. Причем женское. Переводилось слово как «креветка». То ли хозяин проверял, насколько гости ориентируются в местных обычаях, то ли просто не хотел знакомиться «по-настоящему». Имелся и третий вариант: Таиланд всегда славился особым отношением к процедуре смены пола. Но этот человек никак не тянул на трансвестита. В общем, неизвестно, что этот финт мог означать на самом деле, поэтому следовало непременно принять его к сведению. Принять и приготовиться к неожиданностям.

– Чан пуд тай май сабай. Кун пуд анг дай май?[5]

– Мей чай[6], – покачал головой Кунг, затем сделал вид, что задумался, и секундой позже подмигнул. – Ми фаранг пуд рус[7].

– Край?[8]– Андрей окинул взглядом видимую часть баржи.