Он уже несколько часов стоял неподалеку от дома, надеясьувидеть Джейд. Пусть он не может вспомнить, кто она и что значила для него впрошлом, но одно он знал с полной определенностью: сейчас он ее любит и неможет отступиться от нее, как бы велика ни была опасность.

Он пытался позвонить ей по телефону, но девушка-операторсказала, что у Стивенсов испорчен аппарат: она не могла соединиться с ихномером, с)то встревожило его еще сильнее. Он чувствовал, что обязан что-топредпринять. Триеста зорко за ним следила. И она отказывалась сообщить ему,куда уехала Лорена с ребенком. Происходило нечто странное. Ему необходимо былополучить ответы на все свои вопросы. И быстро.

Иначе его мозг не выдержит такого напряжения. К немуприходили все новые и новые отрывочные воспоминания - встречи с Джейд внезнакомых, экзотических местах. Джейд была единственной, кто мог бы сложитьэти разрозненные кусочки мозаики в целую стройную картину. Если сейчас этаупрямая особа не скажет ему хоть что-нибудь, то он больше никогда не увидитДжейд!

Подняв покрасневшие глаза, он умоляюще посмотрел на Лигу.

Она отошла к задней стене веранды, прижав руки к груди. Ееглаза были широко открыты от страха.

- Пожалуйста! - взмолился он. - Пожалуйста, скажите мне, гдея могу найти Джейд! Ведь вы это знаете! Вам известно многое, о чем вымолчите... Да, я уверен, вам известно все, что происходит. И если в вашемсердце есть хоть капля милосердия, вы поможете мне! Ну пожалуйста!

Лита не знала, что ей делать. Ей было очень жаль мистераКолтрейна, но миссис Стивенс сказала, что он ей безразличен, так что она,наверное, не захотела бы, чтобы он что-то узнал. Да и что он сможет сделать?Скорее всего яхта уже отплыла.

- Пожалуйста! - с отчаянием выкрикнул Колт. - Пожалуйста,скажите мне, где она!

О, тут Лиге стало его по-настоящему жаль: было ясно, что онсильно страдает. Глубоко вздохнув, она решила, что не будет беды, если она емускажет. Он бросится в порт, но не отыщет их - и отступится.., как это придетсясделать и ей. Она еще раз подумала о том, как больно бывает, когда умираетнадежда.

И она сказала ему о яхте мистера Стивенса, о том, что онвезет жену на принадлежавший ему остров, чтобы разлучить ее с Колтрейном.

Тут Колт взорвался, потеряв последнее терпение:

- Где стоит яхта Стивенса? Я же не могу бегать по всемпричалам, разыскивая ее!

Она высокомерно вздернула подбородок:

- Больше я вам ничего говорить не буду. И предупреждаювас...

- А я предупреждаю вас, черт подери! - Он стремительновытащил из-за пазухи пистолет, который приготовил на случай столкновения соСтивенсом. Говорите, где стоит его яхта, иначе вы умрете! И если вы мнесолжете, я вернусь за вами!..

Лита в страхе сказала ему все, что он хотел знать.., а потомпотеряла сознание.

Колт побежал через лужайку к велосипеду, на котором сюдаприехал. Теперь он был рад своей удивительной двухколесной машине, на которойможно было быстро и бесшумно проехать по улицам. Дорога до гавани была длинной.Чертовски длинной. И погода тоже была против него. Поднялся сильный ветер. Навостоке громыхал гром, на фоне красного рассвета видны были серебряные всполохимолний. Вот-вот должен был начаться сильный шторм, но ему необходимо былодобраться до гавани, и если он не успеет туда вовремя, то, черт возьми,бросится следом за яхтой Брайана Стивенса вплавь и догонит ее - или погибнет.

Когда Колт добрался наконец до порта, начался дождь. Онспрыгнул с велосипеда и начал метаться из стороны в сторону, надеясь увидетьДжейд или Стивенса.

Кругом почти никого не было - только кое-кто проверял,надежно ли подготовлены их суда к шторму. Колт заметил седого старика, лихорадочнозакреплявшего конец на швартовочной тумбе.

- Вы не знаете, где причалена яхта Стивенса? Мне надо еенайти.

- Точно не знаю, но более крупные суда обычно пристаютдальше, в бухте.

Колт повернулся и побежал в указанном направлении. Дождьусилился, так что он вскоре промок до нитки. Наконец он увидел четыре яхты, нони на одной из них не было заметно признаков жизни. Колт почувствовал полнуюбезнадежность.

Судя по всему, та женщина обманула его. Она специальнонаправила его по ложному следу, а к тому времени, когда он вернется, чтобывытянуть из нее правду, будет уже слишком поздно. Стивенс успеет отплыть.

Он поднял лицо к небу: дождь лил как из ведра. Загрохоталгром, вспыхнула яркая молния, ветер протяжно завыл и застонал...

Нет!

Это стонал не ветер! Стонал человек.

Колт осмотрелся. Ветер яростно раскачивал и рвал кусты ибурьян за набережной. Кажется, стоны доносились именно оттуда. Сделав несколькошагов вперед, Колт вновь услышал тот же стон, только еще более явственно, а вследующий момент разглядел лежавшую в высокой траве фигуру человека. Колтопустился рядом с ним на колени и увидел старика. Его голова была разбита, и израны сочилась кровь.

Незнакомец попытался подняться.

- Разрешите, я вам помогу. Вам надо найти врача.

- Нет времени! - пробурчал старик, с трудом вставая на ноги.Он подозрительно смотрел на Колта:

- Кто.., кто ;вы такой?

- Меня зовут Колтрейн. Я искал яхту Стивенса, но, похоже,кто-то сообщил мне не правильные сведения. А теперь разрешите, я отведу васкуда-нибудь, где можно укрыться от дождя и получить помощь.

- Вы ищете яхту Стивенса? Вы пришли помочь мисс Джейд?

У Колта замерло сердце.

- Что вы про нее знаете?

Уолт Гиббоне начал оживать. Голова у него простораскалывалась, но он готов был терпеть. Еще не все потеряно!

- Я знаю только, что мистер Стивенс сошел с ума. Он привезсюда жену, перетянув ее веревками, словно рождественского гуся. А когда яспросил, в чем дело, он меня уволил.

Нервы Колта были натянуты до предела.

- Как давно это было?

- Трудно сказать, - ответил Уолт. - Не знаю, на сколько яотключился. Меня ударили сзади. Наверное, хотели обеспечить себе время, чтобысбежать: догадались, что я пойду в полицию... Я и намерен это сделать. Но былоеще темно. Наверное, около двух или трех ночи.

Колт разразился проклятиями.

- Они уплыли несколько часов назад!

Уолт покачал головой, морщась от боли:

- Нет. Яхта была не готова к отплытию. Она простояла ещечас, или два по меньшей мере. Стивенс не предупредил нас об отплытии заранее.

В душе Колта снова затеплилась надежда.